Усадьба как феномен культуры. Дворянская усадьба в русской культуре XIX века

Глава 1. Дворянская усадьба как явление культурно-исторического ландшафта.

1.1 Историко-культурологический аспект изучения феномена дворянской усадьбы.

1.2 Философско-религиозные течения в усадебной культуре.

1.3 Усадебный ландшафт: природа и культура. ф

Глава 2. Типологические составляющие духовной жизни дворянской усадьбы.

2.1 Семья: уклад, воспитание, образование.

2.2 Церковь в культуре дворянской усадьбы.

2.3 Культурно-художественная деятельность в усадьбе.

Введение диссертации2005 год, автореферат по культурологии, Пономарева, Мария Владимировна

Актуальность темы. Тема русской усадьбы в современных историко-культурных условиях стала не просто популярна, но и явилась для многих гуманитарных наук интереснейшим и благодатным предметом для исследования.

Культурология как наука, занимающаяся выявлением общих закономерностей развития духовной жизни общества и личности, как метатеорети-ческая дисциплина, позволяет воссоздать целостность культурного мира русской дворянской усадьбы со всеми его приобретениями и утратами и во всем многообразии его форм.

Сохранение духовного и материального культурного наследия является одной из главных задач современного российского общества. Усадьба в истории России - одна из важнейших составляющих отечественной культуры. Усадебно - парковый комплекс, как памятник истории и культуры, выступает значимым фактором интеграции общества в развитии самосознания и сохранения исторической памяти нашей культуры.

Современное состояние большинства усадеб (исключения составляют царские резиденции и крупные усадебные комплексы аристократов) печально. При этом, сохранившиеся архитектурно-парковые комплексы, зачастую фрагментарно, являются ощутимым и достоверным посланием из прошлого. Необходимость изучения усадьбы как места духовной самореализации личности, как особого места в структуре культуры России приводит к переинтерпретации наследия усадебной культуры, к поиску вариантов включения его в современную социокультурную ситуацию.

Сложился ряд предпосылок для изучения усадебной культуры в отечественном наследии. Феномен русской усадьбы, несомненно, заслуживает внимание историков культуры, освобожденных сегодня от одностороннего классового подхода, не позволявшего непредвзято изучать и объективно оценивать по преимуществу дворянский социальный и культурный институт, каким была русская усадьба на протяжении нескольких столетий. Усадьба стала рассматриваться как обязательная и неотъемлемая часть русской культуры. Очевидна потребность восстановить историко-культурную память, пере-ф осмыслить духовный, нравственный и интеллектуальный опыт. Важные составляющие компоненты усадебной культуры и, прежде всего духовные ценности, которые ранее были отброшены, сегодня должны быть востребованы.

Русская усадьба - одухотворенное пространство, в границах которого реализовывалась определенная модель культуры. Актуально обращение к духовной стороне жизни дворянской русской усадьбы XVIII - XIX в. как некоему противостоянию современной культурной ситуации, подвергающей сомнению и часто игнорирующей ряд устойчивых морально-нравственных представлений, столь бережно хранимых обитателями усадьбы ушедшей эпо-ф хи. Общественные перемены в культуре нашего народа (последние годы) заставляют взглянуть на русскую усадьбу вновь, как на содержащую в себе все особенности национальной психологии и культурного бытия.

Перспективно изучение русской усадьбы и как части культурно-исторического ландшафта России. Два сильных импульса побуждают обратиться к теме усадьбы. Конечно, первый - это материальная форма, то есть сохранившиеся, к счастью, реальные архитектурно-парковые ансамбли. Предметная среда бытовой стороны жизни усадьбы - еще одна возможность быть во-^ влеченным в ту материальную среду, которую оставила в русской действительности усадебная культура. Второй - усадебный ансамбль, занявший столь весомое значение в истории культуры, как место духовной самореализации личности.

Возможно, в современных условиях вненаходимости, духовного кризиса обращение к наследию усадьбы раскрывает его как целостный и соприрод-ный бытию русского человека организм.

Мир русской усадьбы - неотъемлемая часть отечественной культуры, ф Отсутствие преемственности и потерянность его культурных форм неизбежно ведет к частичному осмыслению единства культурных текстов.

В актуализации темы культурно-исторического и архитектурного наследия в общественной жизни страны выступают общественные организации, фонды, объединяющие специалистов и наиболее осведомленных энтузиастов в данной области. В 1997 г. в США по инициативе Присциллы Рузвельт (президент общества) создано общество «Американские друзья российских имений». Средства от проведения благотворительной деятельности перечислялись известным музеям-усадьбам России. В список для оказания материальной помощи включены Абрамцево, Архангельское, Хмелита, усадьба Пушкина в Болдине, Мелихово. В 2000 г. в России был создан «Фонд возрождения русской усадьбы». Цель фонда - реализация комплексных программ изучения, популяризации, сохранения и восстановления отечественного культурного наследия, памятников архитектуры, реконструкции и эффективного использования исторических усадеб.

На сегодняшний день в сфере защиты историко-культурного наследия в России идут изменения: готовится пакет законов о системе мер по сохранению и восстановлению памятников истории и культуры, о порядке использования и владения этих объектов, в первую очередь - памятников усадебной архитектуры. В 2004 г. правительство Москвы утвердило программу «Венок русских усадеб», разработанную столичным Комитетом по туризму. Цель -сделать сохранившиеся архитектурно-парковые комплексы достойными объектами для посещения туристами. Все эти мероприятия свидетельствуют о новых переменах в судьбе русской усадьбы.

Русская усадьба - часть культурного наследия России. Уникальное национальное своеобразие культурного достояния включается в современные международные интеграционные процессы и рассматривается в ряде конвенций ЮНЕСКО, как составная часть всемирного наследия.

Степень научной разработанности. Процесс изучения усадьбы в русской культуре имел ряд закономерных этапов: от чисто эмпирических подходов, простого фиксирования и описания, чаще всего ограничивающихся архитектурной стороной, через попытки фрагментарного осмысления мира усадьбы и классификации по формальным признакам до осознания всей сложности и многогранности феномена русской усадьбы.

Первые публикации об усадьбах в России появились еще в XVIII в. и представляли собой описание отдельных дворцово-парковых комплексов и усадеб1.

Сведения о подмосковных усадьбах встречаются в литературе XIX в., где приводится информация биографического характера о владельцах, дается историческая справка и описание парков и садов, прогулок по усадьбе2.

В путеводителях XIX в. содержатся описания наиболее известных усадеб: Коломенское, Кузьминки, Кусково, Останкино, Царицыно и некоторых других3.

Интересны труды С.М. Любецкого (60-е - 70-е гг. XIX в.), которые напоминали современникам о «золотом веке» усадеб: их истории, усадебном быте, старинных увеселениях и празднествах4. Среди его работ наиболее значительной является книга «Окрестности Москвы в историческом отношении и в современном их виде для выбора дач и гулянья.» В предисловии автор выражает мысль, которая и сегодня звучит особенно актуально: «По количеству важных событий в нашей истории у нас сравнительно мало памятников минувшего времени, и тем заботливее должны мы сохранять их, как в материальном, так и в литературном отношении. К сожалению, такому отношению к нашей старине много мешает малое знакомство с нею, почти полное забвение воспоминаний, связанных с тою или с другою местностью. Чтобы не ходить далеко, укажем хоть на окрестности Москвы; многие из них

1 Краткое описание села Спасского, Кусково тож, принадлежащего его сиятельству графу Петру Борисовичу Шереметеву. - М.: 1787.

2 Москва, или Исторшеский путеводитель по знаменитой столице государства Российского. - М. : 1827.4.1, II; 1831. Ч. III,IV.

Странствия в окрестностях Москвы // Отечественные записки. 1822. Ч. 12. № 30.

Гурьянов, И.Г. Прогулка в Люблино 1825 г., 5 августа // Отечественные записки. 1825. 4.XXIV. Кн. 2. № 67.

3 Вся Москва в кармане. Исторический, этнографриеский, статистический и топографический путеводитель по Москве и ее окрестностям. -М. : 1873.

Кондратьев, Н. К. Седая старина Москвы. - М. : 1893.

4 Любецкий, С.М. Гулянье в Кускове при императрице Екатерине II во время празднования 25-летия ее царствования// Современная летопись. 1866. № 57; Московские губернские ведомости. 1866. № 37. Любецкий, С.М. Отголоски старины: (Историческаямозаика). M., 1867.

Любецкий, С.М. Село Останкино с окрестностями своими. Воспоминание о старинных празднествах, забавах и увеселениях в нем. - M. : 1868. дышат историческими воспоминаниями, и грустными, и отрадными; но воспоминания эти составляют достояние лишь немногих любителей старины.»5.

Научный интерес к сельским усадьбам появился впервые во второй половине XIX в. С конца 70-х гг. XIX в. стали издаваться путеводители с обязательной информацией о местоположении сельских дворянских усадеб и с краткой их характеристикой6.

Грандиозный труд, выполненный под общим руководством П.П. Семенова и В.И. Ламанского «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» , содержит в каждой книге описание одной из «естественных и культурных областей» России. Здесь, особое внимание уделено хозяйственной стороне жизни имений, являющихся одним целым с усадьбами, а также указаны имена поместных дворян, проявивших себя на различных поприщах, в том числе и в области культуры.

На рубеже XIX - XX вв. в публикациях С.Д. Шереметева, Г.И. Луком-ского дворянская усадьба была показана как «феномен русской культуры». С.Д. Шереметев путешествовал по России, а также посетил некоторые подмосковные усадьбы. Свои впечатления об увиденном он представил в нескольких брошюрах, где привел и некоторые сведения об усадебном быте ушедшей поры8.

Определенную роль в изучении русской усадьбы на рубеже XIX - XX вв. оказали статьи в журналах для любителей старины и искусства: «Мир искусства» (1899 - 1904), «Старые годы» (1907- 1916), «Столица и усадьба» (1.913 - 1917) и некоторые другие. В ряде работ А.Н. Бенуа. П.П. Вейнера,

5 Любедкий, С.М. Окрестности Москвы в историческом отношении и в современном их виде для выбора дач и гулянья: Характеристика и быт московских жителей дедовских и наших времен. Гулянья, празднества, увеселения и другие замечательные события. Очерки земледелия и садов с древнейших времен. 2-е изд. -М. : 1880. -С. 324.

6 В. Долг - ой. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. - М.: 1872.

Вся Москва на ладони: Исторический, этнографический, статистический и топографический путеводитель по Москве и ее окрестностям. - М. : 1875.

7 Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских шодей. В 19-ти т. - СПб.: 1899-1913.

8 Шереметев, С. Д. Остафьево. - СПб.: 1889; Бобрикии Оленьково.-М.: 1889; Покровское-СПб.: 1891; Борисовка. - СПб. : 1892; Ульянка. - СПб. : 1893; Отголоски XVIII века: Село Маркове. - М.: 1896; Отголоски XVIII века. Выпуск IV: Останкино в 1797 году. - СПб.: 1899; Чиркино. - М. : 1899; Лотоишно. - М. : 1899; Введенское. М., 1900; Домашняя старина. М. 1900.

Г.С.Ш. Кусково до 1812 года. - М. : 1899; Вяземы. - М.: 1906.

Н.В. Врангеля, И.Ф. Анненского, Г.К. и В.К. Лукомских, И. Грабаря и других исследователей на страницах этих периодических изданий было подчеркнуто значение старинной усадьбы в русской культуре. Основным мотивом этих статей была ностальгия по прошлому, искусствоведы стремились привлечь внимание общества к необходимой защите и охране памятников культуры, поскольку «нигде не гибнет столько произведений искусства, как в России. Памятники художественной старины, последние остатки былой красоты исчезают бесследно, и никто не поддержит того, что некогда составляло предмет восхищения современников»9.

Интересен выпуск «Старых годов» за июль - сентябрь 1910г., который имеет подзаголовок «Старые усадьбы: очерки русского искусства и быта». Он состоит из работы II. Врангеля «Помещичья Россия», трех отдельных очерков об усадьбах (А.Средин «Полотняный завод», П. Вейнер «Марфино», Н., Макаренко «Ляличи») и других публикаций.

Особое место занимает работа Врангеля «Помещичья Россия», в которой автор раскрывает сложность и противоречивость усадебного быта крепостной России: «Русское самодурство, главный двигатель нашей культуры и главный тормоз ее, выразилось как нельзя ярче в быте помещичьей России-^ . >Русский помещичий быт неразрывно связан с крепостной Россией. Своеобразная поэзия усадебной культуры - острая смесь утонченности европейцев и чисто азиатского деспотизма - была мыслима только в эпох}" существования рабов»10.

Среди опубликованных работ в начале XX века следует выделить труды Г.Лукомского по усадебной тематике, «Подмосковные» Ю.Шамурина и «Сады и парки» В. Курбатова. Эти публикации позволили зафиксировать ряд русских усадеб, что в последствии помогло сохранить сведения о них в годы разрушения и разграбления. Однако, в этих работах доминировал искусствоведческий анализ.

10 Врангель, Н. Помещичья Россия // Памятники Отечества. - №25. - 1992. - С. 52.

Популяризации русской усадьбы способствовал историк искусства Ю.И. Шамурии. Его очерки о подмосковных усадьбах имели несколько восторженное их описание. Важна его мысль: «В результате изучения усадеб мы ф стали богаче: открылась новая полоса русской культуры - интересная и важная не только совершенством своих материальных созданий, но и своими мыслями и вкусами.»11. Г. Д. Злочевский, занимающийся изучением библиографий усадеб, полагает, что книги Шамурина «не имели серьезного научного значения, «притворная лирика автора» пробудила в обществе поэтическое восприятие усадеб»12

Таким образом, публикации дореволюционной литературы, в целом, имеют описательный характер. Однако, было положено начало изучения дворянской усадьбы как неотъемлемой части культурного наследия в области ф архитектуры, садово-паркового искусства, а также особого места сосредоточения материальных и духовных ценностей.

В советский период усадьба была впервые осмыслена как архитектурный и садово-парковый ансамбль, и в этом ракурсе была помещена и рассматриваема во всех изданиях русского искусства и архитектуры.

Особая страница в изучении русской усадьбы связана с Обществом изучения русской усадьбы, образованным в декабре 1922 г. Работы членов Общества, опубликованные в периодическом издании «Сборник Общества ^ изучения русской усадьбы» (1927 - 1929)13, содержат богатый фактический материал и некоторые мысли, касающиеся методологии исследования проблемы.

Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ) подошло к систематическому и комплексному изучению русской усадьбы как историко-культурного явления. Подготовленная первым председателем ОИРУ В.В. Згурой программа деятельности Общества видела основной метод исследования усадьбы

11 Шамурин, Ю. Подмосковным. - М. : 1912. - С.5.

12 Злочевский, Г. Д. Русская усадьба. Исхорржо-библиографгмесетй обзор литературы (1787 - 1992). - М. : # 2003.-С.89.

13 Об истории ОИРУ см. Иванова Л.В. Общество изучения русской усадьбы // Памятники Отечества. - № 1-1989;Михайловская, Н. Мы подбираем брошенные традиции. // Художник. - № 4-5. - 1992; Злочевский, Г.Д. Не праздное чудачество: Общество изучения русской усадьбы // Библиография. - №б. - 1996. собственно усадьбоведенне» - «изучение элементов и композиций, а также органических образований усадебного целого на фоне историко-бытовой перспективы, как воздействующего фактора». Такой подход проводился в стране впервые. «В отличие от подавляющего большинства современников, считавших усадьбу «отдельным поселением, домом со всеми прилегающими строениями», члены ОИРУ видели в ней своего рода уменьшенную модель мира, в которой закодирована историческая память многих поколений. Общество, в сущности, выступало за сохранение дворянской культуры прошлого, а точнее, за преемственность культурной традиции. Помимо этого, комплексный подход к описанию усадьбы, предложенный Згурой, позволял увидеть каждое произведение искусства в контексте эпохи, прививал «вкус к подлинности»14.

Перечень работ советского времени, относящихся к истории и культуре русской усадьбы, позволяющий оценить проведенные изыскания, скромен. И вместе с тем, именно в этот период усадьба была осмыслена как архитектурный и садово-парковый объект. К числу таких исследований следует отнести: Н.Я. Тихомиров «Архитектура подмосковных усадеб», Т.Б. Дубяго «Русские регулярные сады и парки», И.А. Косаревский «Искусство паркового пейзажа».

Важно отметить, что русская усадьба рассматривалась как синтез искусств. Утверждение самобытности русского усадебного искусства, интер-притация усадьбы как итога труда крепостных - основные утверждения советских изыскателей.

В советской историографии изучением дворянской усадьбы позволяли заниматься в связи с выдающимися личностями культуры (Пушкин, декабристы), в связи с архитектурными особенностями усадьбы (Останкино, Абрамцево) и в связи с деятельностью крепостных мастеров.

14 Михайловская, Н. Мы подбираем брошенные традиции. // Художник. № 4-5. - 1992. - С.5.

Сложилась ситуация, в которой усадьба заняло свое незаметное место в истории отечественной культуры в качестве архитектурно-художественного ансамбля и литературно-художественного места вдохновения.

Особо привлекает внимание издание «.в окрестностях Москвы: Из истории русской усадебной культуры XVII - XIX веков»15. Этот великолепный фолиант с прекрасными иллюстрациями дает характеристику исторического и художественного развития усадебного строительства в Подмосковье и усадебной культуры во всей полноте «в богатой оправе самой жизни».

Монография Д.С. Лихачева «Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст»16 - это попытка историко-кулыурологического исследования истории европейского и российского садово-парковых ансамблей от времен Средневековья до начала XX в. Задача автора состоит в показе принадлежности садов и парков к определенным стилям в искусстве в целом, как проявлению художественного сознания той или иной эпохи, той или иной страны. Страны и эпохи взяты лишь те, которые в определенной степени оказывают влияние на развитие русских садов. Поэтому голландской разновидности Барокко уделено больше внимания, чем французскому Классицизму, а Романтизм занимает в книге самое большое место, поскольку его значение в русском садовом искусстве особенно велико. Говоря о садово-парковом искусстве, автор не столько рассказывает об устройстве и описывает отдельные элементы различных садов, а характеризует их в связи с «эстетическим климатом» эпохи, который выражается в эстетических идеях, излагаемых философами, в эстетическом мировидении, складывающемся в других искусствах и больше всего в поэзии. На немногих страницах, посвященных русским усадебным садам, особенно интересна семантическая характеристика «темных аллей» русских усадеб, являющихся обязательным их элементом.

15. .в окрестностях Москвы. Из истории русской усадебной культуры XVII - XIX веков - [Сост. М. А. Аншсст, В. С. Турчин] -М. : 1979.

16 Лихачев, Д. С. Поэзия садов к семантике садово-парковх стилей. Сад как текст / Дмитрий Лихачев. - М.: 1998.

С началом перестройки исследовательское поле по изучению дворянской усадьбы увеличилось.

В 1992 г. было воссоздано Общество изучения русской усадьбы, кото-ф рое начало изучать русскую усадьбу как объект с богатым социокультурным содержанием. С 1994 по 2004 год вышло десять научных сборников Общества и проведен ряд научных конференций в таких усадьбах, как Большие Вя-земы, Остафьево, Ясная Поляна, Хмелита, Царицыно и др. Усадьба стала рассматриваться не только, как архитектурный ансамбль, а как самостоятельная и полноценная единица в экономическом, культурном и духовном отношении. Основное внимание стало уделяться истории формирования и развития усадьбы, библиотек, художес твенных и других видов коллекций, садов и парков, взаимоотношениям между владельцами и крестьянами, ф В современных исследованиях возрос интерес к теме просвещенного заказчика, его роли в создании усадебного ансамбля, усадебных коллекций, библиотек17.

Интересен новый аспект изучения русской усадьбы как части культурно-исторического ландшафта России. Этому направлению посвящены рабо

13 ты нынешнего председателя ОИРУ Ю.А. Веденина, где основной акцепт ставится на культурологические аспекты формирования усадебного ландшафта.

Следует подробнее рассмотреть книгу О. Евангуловой «Художественная «Вселенная» русской усадьбы». Автор опирается на реальные свидетельства современников (второй пол. XVIII - пер. пол.Х1Х), взятых из писем, мемуаров, агрономических журналов и поэтических описаний. Цель работы - показ наиболее типичных черт усадьбы, «вселенной» во всем многообразии форм. По словам О. Евангуловой, усадьба объединяет под своей кровлей различные художественные потоки: наивное творчество крепостных живо

17 Тыдман, Л. В. Роль заказчика в формировании художественной культуры XVIII - XIX вв. // Русская усадь-# ба. Вып. 2 (18). -М. : 1991. - С. 91- 101.

18 Веденин, Ю. А., Кулешова, М. Е. Культурный ландшафт как объект культурного и природног наследия // Изв. РАН. Сер. геогр. - 2001. -№1. - С. 7-14; Культурный ландшафт как объект наследия. [Под ред. Ю. А. Веденина, М. Е. Кулешовой]. - М. : 2004. - 620 с. писцев и последние новинки соседствуют с дедовскими портретами и произведениями известных отечественных и европейских живописцев. Здесь рассмотрены типы усадеб, взаимоотношения природы и человека, включение в художественную структуру достижений других народов.

Быту русского дворянства посвящена работа Ю.М. Лотмана «Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века)19. Автор рассматривает эпоху XVIII - нач. XIX в., когда оформлялись черты новой русской культуры, культуры нового времени., названной «семейным альбомом нашей сегодняшней культуры». Что такое быт? Быт - это «обычное протекание жизни в ее реально-практических формах; быт - это вещи, которые окружают нас, наши привычки и каждодневное поведение. Быт окружает нас как воздух, и, как воздух, он заметен нам только тогда, когда

20 его не хватает или он портится» . Автор предлагает рассматривать историю через быт, а быт в символическом ключе является частью культуры. Повседневная жизнь, по Лотмаиу, - это историко-психологическая категория, знаковая система, текст. Главы книги с разными героями связаны воедино мыслью о непрерывности культурно-исторического процесса, интеллектуальной и духовной связи поколений.

В области исторического изучения дворянской усадьбы важен коллективный труд сотрудников Института российской истории РАН «Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI -XX вв. Исторические очерки» (под ред. Л.В. Ивановой). Здесь представлена история сельской русской усадьбы как особого населенного пункта, отличного от города, села, деревни. В этом первом обобщающем научном труде «делается попытка изучить русскую усадьбу как единое целостное историческое явление, во взаимосвязях всех компонентов усадебной жизни(хозяйство, быт, культура, люди, досуг). Поэтому на каждом большом историческом этапе прослеживается место и роль усадьбы в системе феодального (позднее - полуфеодального, капитали

19 Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века) / Юрий Лотман. - СПб. : 1994.

20 Там же. С. 10. стического) землевладения и хозяйства и в связи с эволюцией дворянского сословия»21, что отражено в хронологическом принципе данного исследования. В разделах, посвященных дворянской усадьбе второй пол. XVIII - первой пол. XIX века, усадебная культура характеризуется в общем плане с учетом сложившихся в отечественном искусствознании оценок. По мнению Т.П. Каждан, «историческая наука проникается сознанием неразрывной связи дворянской культуры с поэтическим миром усадьбы»22.

Необычна книга «Жизнь усадебного мифа: утраченный и обретенный рай» с точки зрения архитектурного, исторического и культурологического жанров. Это, по словам самих авторов, свободное размышление филолога и историка театра о том, «какую роль сам факт существования усадьбы сыграл

24 в русской культуре, литературе, театре» .

Интересна работа тем, что усадьба рассмотрена как культурный текст, способный «порождать в свою очередь тексты литературные, философские, изобразительные и вместе с тем подпитываться ими». Параллельно авторы обозначали некоторые точки пересечения русского усадебного текста с жизнью европейской усадьбы. По их мнению, с чем нельзя не согласиться, помещичья усадьба была пространством культуры, «но в естественном, природном ландшафте». Триада «человек - искусство - природа» - это составляющие усадебной культуры. Усадьба синтезировала и природу, и искусство вне зависимости от приоритетов той или иной эпохи.

В монографии П. Рузвельт25, посвященной русской сельской усадьбе, усадьба показана с трех точек зрения: это «аристократическая игрушка, роскошная арена восторга и фантазии»; это патриархальный и самодостаточный мир с устоявшимися традициями и праздниками; это сельская идиллия, созданная поэтами и художниками.

21 Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI - XX вв.: Исторические очерки /Я. Е. Водарский [идр.]. -М. : ЭдиториалУРСС, 2001. -С. 11.

22 Каждан, Т. П. Художественный мир русской усадьбы / Т. Каждан. - М. : 1997. - С. 7.

2j Дмитриева, Е. Е. Жизнь усадебного мифа: утраченный и обретенный рай / Е. Дмитриева, О. Купцова. - М. : ОГИ, 2003.-528 с.

24 Там же. С.5.

25 Roosevelt, P.R. Life on die Russian Country Estate. A Social and Cultural History. - Yale University: 1995.

В последние годы вышел ряд серьезных исследований по усадебной теме. Вот некоторые из них: «Мир русской усадьбы.» Сб. статей; Каждан Т.П., Марасинова E.H. «Культура русской усадьбы»; «Дворянские гнезда России. История, культура, архитектура»; Щукин В. «Миф дворянского гнезда. Геокультурное исследование по русской классической литературе»26.

Увидеть и оценить внешнее и внутренне убранство отечественной усадьбы позволяет альбом-каталог «Три века русской усадьбы»27. Он содержит изображения более 170 усадеб разных губерний России и великолепно иллюстрирует архитектурно-художественные образы русской усадьбы на протяжении трехсот лет.

Среди диссертационных исследований по рассматриваемой проблеме можно назвать работу Л.В. Рассказовой «Русская провинциальная среднедво-рянская усадьба как социокультурный феномен (на примере усадеб Пензенского края)», в которой рассмотрена типологизация русских дворянских усадеб, особо выделен природный элемент как часть провинциальной усадьбы и его художественное воплощение на примере творчества М.Ю. Лермонтова. Изучению русской усадьбы, как культурно-исторического феномена, посвящена работа М.М. Звягинцевой в качестве примера «дворянских гнезд» курского края от становления курской усадьбы до нач. XX в.

Обзор литературы позволяет сделать вывод о том, что преимущественное внимание здесь уделено архитектурно-художественным проблемам (архитектура, садово-парковое искусство, театр, музыка, изобразительное искусство). Это направление в изучении усадебной культуры опирается на традиции нач. XX в. (Н. Врангель, Г. Лукомский, Ю. Шамурин), труды Общества изучения русской усадьбы 20-х гг. В основном работы, раскрывающие тему русской усадьбы, написаны в искусствоведческом направлении. В меньшей степени затронута бытовая культура усадьбы («культура

26 Мир русской усадьбы. Очерки. - M. : Наука, 1995; Каждан, Т. П., Марасинова. Е. Н. Культура русской усадьбы // Очерки русской культуры XIX века. Т. 1. Общественно-культурная среда. - M. 1998; Дворянские гнезда России. История, культура, архитектура. - M. : 2000; Щукин В. Миф дворянского гнезда. Геокультурное исследование по русской классической литературе. - Краков: 1997.

27 Три века русской усадьбы. Живопись, графика, фотография. Изобразительная летопись. XVII - XX в. Альбом-каталог. - М. : 2004. повседневности»). Показ «дворянских гнезд» рассматриваемого периода, как социокультурного феномена на базе современных знаний культурологии, отмечен в работах Ю.М. Лотмана, Т.П. Каждан В.Г. Щукина, а также в статьях ф сборника «Русская усадьба» и в некоторых других изданиях. Достаточно всесторонне исследованы аристократические загородные резиденции и крупные усадьбы богатых знатных родов.

Несмотря на значительное количество изданий, отсутствуют теоретические обобщения по усадебной культуре, мало изучены аспекты, связанные с «культурой повседневности» и «философией жизни» русских усадеб сред-непоместных и небольших усадеб, преобладающих в России сер. XVIII - пер. пол. XIX в. Изучение их духовной и интеллектуальной среды требует дальнейшей углубленной разработки. ф Настоящее исследование основывается на двух блоках документальных источников: опубликованных и неопубликованных.

Опубликованные источники. Раскрыть прошедшую жизнь усадьбы позволяют документы личного происхождения: воспоминания, дневники, переписка владельцев усадьбы и их родных и друзей. Существенный материал о жизни в усадьбе содержит мемуарная литература. Это реальная возможность отразить непосредственные впечатления от усадебного быта, культуры общения. Ценным источником об усадьбах второй половины XVIII в. - пер. половины XIX в., рассматриваемых в данной работе, являются записи землевладельцев-дворян о жизни и хозяйстве - А.Т. Болотова, Е.Р. Дашковой, Д.Бла-гово28. Здесь представлены яркие и живые описания бытовых подробностей помещичьей и крестьянской жизни: семейной, духовной, культурной.

Неопубликованные источники. Опубликованная часть мемуаров - это скромная часть материалов по усадьбам. Значительные сведения находятся в архивах, раскрывающие новые и обогащающие известные аспекты понимания усадебной культуры. Так, например, интересны повседневные записи А. ф 28 Болотов, А. Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова. Описанные самим им для своих потомков / Андрей Болотов. В 4 т. - СПб.: 1871-1873; Дашкова, Е. Р. Записки. Письма сестер М. и К. Вильмотиз России. -М. : МГУ, 1987; Благово, Д. Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово. - JI.: 1989.

Болотова, сделанные в 1790 г.29 или воспоминания бывшего крепостного музыканта Е.Р. Дашковой - В.М. Малышева о благотворительности княгини в усадьбе Троицкое: строительство театра и церкви30. Архивы дворян-земле-ф владельцев содержат их переписку с приказчиками и конторами, описи имущества, библиотек, картинных собраний, различных коллекций, сведения о расходах на церкви, школы, больницы. В исследовании привлечены архивные документы Отдела Рукописей Российской Государственной Библиотеки (ОР РГБ).

ОР РГБ, фонд 548. Здесь находится «Каталог книг библиотеки г-на Александра Янысова, адъютанта ее величества Елизаветы Петровны. Первый каталог Библиотеки Горок. 1740.», включающий книги на всех западноевропейских языках. Имеется увеличившаяся со временем роспись библиотеки ф Горок начала XIX в., сделанная уже внуком Александра Янысова - Дмитрием

Благово. Альбом Аграфены Дмитриевны 1850 г. (мать Дмитрия Благово), находящийся в семейном архиве Яньковых, содержит раздел стихотворений, принадлежащих перу В. А. Жуковского, Ф.Н. Глинки, М.Ю. Лермонтова, Е. П. Ростопчиной. Эти данные характеризуют уровень образования и культурной атмосферы семьи Яньковых.

ОР РГБ, фонд 475. «Дневник, 1790 года, или повседневная записка всему в сей год происходившему со мною», принадлежащий А.Т. Болотову, дает представления о реальных событиях его повседневной жизни в усадьбе Дво-ряниново и в Богородицке. Художественные и научные интересы Болотова отражают следующие его работы этого фонда: рисунки яблок акварелью 1800-е гг. («Виды яблок, родящиеся в дворяниновских, а отчасти и в других садах, срисованные с натуры Андреем Болотовым»), «Экономический магазин, или собрание всяких записок, примечаний и опытом, касающихся до земледелия и домостроительства и всей экономии» 1766 г.

29 ОР РГБ. Ф. 475, к. 1, ед. хр. 5.

30 ОР РГБ. Ф. 178, муз. собр. № 7557, ли. 4 об. - 5.

Методологической базой исследования является историко-культуроло-гический подход, позволяющий рассматривать русскую усадьбу как культурно-исторический феномен. Относительно данной темы, в наибольшей степени, основой служат труды Д.С. Лихачева, в которых выявлена роль гуманио 1 тарного фактора в становлении среды обитания человека,. В них особое значение уделено духовному началу в организации окружающей среды и ее культурному содержанию. «Сохранение культурной среды - задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его духовной, нравственной жизни, для его «духовной осед

32 - лости», для его нравственной самодисциплины и социальности» . Исследование духовно-творческого аспекта усадебной культуры исходит из принятия утверждения Д.С. Лихачева о том, что «вся глубина русской культуры вышла» из помещичьей усадьбы.

В работе используется комплексный подход в изучении усадьбы с применением метода моделирования, историко-типологического метода. Методология сравнительно-исторического исследования позволяет устанавливать связи разных типов культур (например, дворянская - крестьянская) на основе изучения наследия этих культур. Интерпретация феномена дворянской усадьбы опирается на семиотический анализ.

Теоретические основы включают теорию семиотики культуры ГО.М. Лотмаиа, содержащую теоретическое (русская культура - тип культуры с бинарной структурой; усадьба - знаковый текст) и историческое начала. Концепция экологии культуры Д.С. Лихачева, философские взгляды H.A. Бердяева позволяют расширить изучение данной темы в области культуры повседневности. Исследовательский акцент на историческую конкретику бытия дворянской культуры преобладает по отношению к теоретической.

31 Лихачев, Д. С. Русская культура. - М. : 2000; Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. - СПб.: 1991; Земля Родная. - М. : 1983.

32 Лихачев, Д.С. Земля Родная. - М.: 1983. - С. 82.

Цель исследования: проанализировать и обобщить духовный и интеллектуальный опыт, накопленный в усадебной культуре второй половины XVIII - первой половине XIX в.

Исходя из указанной цели исследования, его основными задачами являются: 1) изучение духовной усадебной культуры с позиции культурологического подхода; 2) создание модели духовной и интеллектуальной жизни в усадьбе второй половины XVIII - первой половины XIX в.; 3) выявление типологических компонентов культурной жизни дворянской усадьбы; 4) объяснение значения дворянской усадьбы в культурно-историческом ландшафте России периода второй половины XVIII - первой половины XIX в.; 5) установление определяющей роли факта личностного начала в создании культурной атмосферы усадебного пространства.

Объектом исследования является дворянская усадьба как культурный феномен.

Географическая плотность усадебных владений (к нач. XX в. в Российской империи насчитывалось до 80.000 усадеб) и их исконность в отечественном ландшафте позволяет относить усадьбу к основным феноменам культуры.

Предмет исследования - это историко-культурологический аспект бытования дворянской усадьбы. Предметом признается накопление духовного опыта, реализуемого и опредмечиваемого в рамках его интеллектуальной деятельности на примере модели усадьбы. В культурологическом ракурсе рассматривается феномен дворянской усадьбы, включающий следующие компоненты усадебного мира: «философия сельского жителя», уклад жизни и семейные отношения (культура бытового поведения), связь с окружающим миром и взаимовлияние, православная традиция.

Хронологи чески исследование охватывает период 2-ой пол. XVIII - 1-ой пол. XIX века, который совпадает с расцветом усадебной культуры. Нижней границей условно служит 1762 г., год издания Манифеста, дающего «всему российскому благородному дворянству вольности и свободы» и предоставляющего право выбора между службой и отставкой. Это позволяет им заняться обустройством своих сельских поместий. Верхней границей является 1861 г. - год отмены крепостного права. Реформы изменяют экономическую основу хозяйственной деятельности поместий, которая в свою очередь влечет ряд перемен в условиях функционирования и регуляции многообразных форм культурной жизни усадьбы. Культура традиционного усадебного уклада прекращает свое существование.

Общенародная трагедия 1812 г. не пощадила и усадебную культуру. Это событие становится и разделяющей границей между эпохой, условно говоря «Золотого века» русской усадьбы, совпавшего со стилем классицизма, и усадьбой позднего классицизма (ампира).

Исследование русской дворянской усадьбы, как культурно-исторического феномена, опирается на примеры крупнопоместных и средиепомест

33 пых усадеб Подмосковья и Центральной России.

За границами работы оставлены царские (императорские) усадьбы-резиденции, а также и аристократические, ставшие жемчужинами усадебной культуры на фоне массовости усадеб «средней» руки, поднявших свой культурный уровень во второй половине XVIII -- начала XIX в.

Новизна исследования заключается в том, что:

1) дворянская усадьба как культурологический феномен исследована с применением семиотического анализа на уровне взаимодействия структур повседневности;

2) жизнь в усадьбе определена, как гармоничное простраивание реальности по горизонтали (это быт) и вертикали (это бытие, раскрытие собственной духовной жизни);

3) дворянская усадьба раскрыта как центр духовной отечественной культуры, выступающий в качестве «перекрестка» культурных традиций, поскольку традиционная модель усадебной жизни формировалась на русской

33 В научных исследованиях по усадьбам сформирован географический принцип распределения поместий. национальной почве в эпоху европеизации отечественной культуры, что совпадало и хронологически, и по существу;

4) установлена роль церкви, христианского мировосприятия как существенной составляющей культурного усадебного самосознания.

Теоретическая значимость. Исследование духовно-творческой стороны усадебной культуры должно быть интегрировано в систему базового гуманитарного образования разделов по культуре и Отечественной истории в единое образовательное пространство.

Практическое значение диссертации заключается в публикации выводов в научной печати, в возможности использования материалов при разработке общих и специальных курсов по истории и культуре Подмосковья, при решении конкретных задач, связанных с реконструкцией и использованием памятников усадебной культуры.

Апробация исследования. Основные положения исследования обсуждены на заседаниях кафедры гуманитарных наук Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма (АПРИКТ), изложены в выступлениях на конференциях («Актуальные проблемы наук о культуре»), проводимых в АПРИКТ (2003, 2004 гг.), Российским институтом культурологии («Науки о культуре - шаг в XXI век», 2004 г.).

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Дворянская усадьба в культурно-художественной жизни России"

Заключение

В результате исследования культурно-художественной, духовно-творческой жизни дворянской усадьбы второй половины XVIII - первой половины XIX вв. выявлен ряд особенностей, позволяющих поставить ее в ряд основных феноменов отечественной культуры.

Во-первых, усадьба характеризуется как место духовной самореализации личности. Понятие духовность напрямую связано с категорией свободы и воспитанием личности. Единство этих двух аспектов стало возможным в дворянской среде лишь во второй пол. XVIII в. в результате известных исторических обстоятельств, происшедших в правление Екатерины II. Появился самодостаточный путь развития в условиях усадебной культуры, отличный от государственной службы, но не исключавший последнюю из обязательных составляющих биографии поместного дворянина.

Во-вторых, для дворянской усадьбы свойственно специфическое философско-религиозное содержание, характеризующееся бинарными структурами: консерватизм - разделение идей просветительской философии, педагогически-правовой морализм - религиозно-нравственные искания, христианские истины - масонство. Усадебная культура объединила функции мировоззренческие, связанные с просветительской философией, и функции духовные, основанные на православии. Проживание в усадьбе явилось удобным и притягательным местом для поиска новых форм познания бытия. «Философия сельского жителя» стала востребованной в кругу поместного дворянства.

В-третьих, феномен усадебной культуры базируется на взаимоотношениях природы и человека, на патриархальном взгляде по отношению к земле. Усадебный ландшафт, как рукотворный ландшафт, представляет значительный интерес с позиции культурологического подхода, поскольку его образ и облик полностью зависят от творческого замысла создателей. Образ сотворенного Богом мира воспринимается через индивидуально созданный сад и парк, подчеркивая беспредельность создания Творца и неизбежный предел собственных возможностей. Чувство благодарности к Природе, умение видеть и ценить ее красоту, быть участником в создании разных видов ландшафтов - качества, которые являлись обязательными для типа усадебного че-Ф ловека.

В-четвертых, для усадебной культуры свойственен признак семейственности, который характеризуется патриархальным укладом (влияние народной культуры), соблюдением православной традиции (празднование церковных праздников), домашним воспитанием и отчасти образованием (европейские образцы воспитания с изучением нескольких иностранных языков, истории, литературы, уроками музыки, живописи и танцев), крепкой связью между поколениями. В усадьбе, в семейном кругу возникла традиция детских праздников и детского театра. Категории семьи и рода определяли структуру ф усадебной модели, воплощенной в материальной и духовной сферах.

В-пятых, духовная культура усадьбы, христианская по своей сути, вмещала особенности самобытной русской жизни, основанные на православной традиции, и интеллектуальные «искушения», связанные с влиянием западноевропейского просвещения. Православие - духовный стержень усадебной культуры, имевший свое пластическое воплощение. Следование ритму церковного календаря, наложение духовного времени на конкретное время -особенности усадебной жизни.

В-шестых, атмосфера культуры усадьбы характеризуется активной творческой деятельностью образованного дворянина-помещика, связанной с занятиями литературой, музыкой, коллекционированием, достижениями науки. Глубина человеческой свободы была реализована через творчество культурного преображения усадебного мира. Художественные и нехудожественные образы, поэтическое и прозаическое, «свое» и «чужое» - особенности, которые переплетались и менялись местами в едином целом усадебной культуры. ф Таким образом, взгляд на усадьбу по горизонтали, т. е. - быт, и по вертикали, т. е. -- бытие, стал возможным при выявлении типологических составляющих усадебной культуры: семья (уклад, традиции, образование), церковь (вера), творческая деятельность как результат воспитания личности. Простраивание собственно духовной жизни, когда человек (в данном случае дворянин) пытался определить свое место в мире, происходило в идеальных условиях: в усадьбе. Личность владельца в усадебной культуре являлась основополагающей. Многообразие форм усадебной жизни было обусловлено разными материальными возможностями и направленностью интересов помещика.

Усадьба, как культурный феномен, относительно духовно-творческого аспекта, растворилась в следующем: семья в условиях усадьбы, т. е. в определенном пространстве, где гармонично сосуществовала на лоне природы деятельность духовных наставников (например, священников) и воспитателей (няньки, гувернеры) в единстве духа (церковь) и ума (плод воспитания).

Единое усадебное пространство представлял синтез народной и дворянской культур, религиозной и светской, русской и европейской, городской и сельской. В данных бинарных структурах не было активного противоречия, но центр был смещен в сторону светской культуры с активным западноевропейским влиянием. Это сказывалось буквально на всех сторонах бытовой жизни: общении на иностранных языках, приглашении гувернеров-иностранцев, образовании, увлечении европейскими образцами в архитектуре, паркостроительстве, живописи, философских учениях и т. д.

В усадебный стиль жизни, в качестве стиля устоявшихся привычек, в перечень обязательных составляющих, наряду с такими понятиями как: традиции семьи, духовность, самореализация личности, «философия сельского жителя», обязательные биографические факты, благодарное отношение к природе, включалась и культурно-художественная деятельность

Оценить значение дворянской усадьбы, как уникального явления русской культуры, стало возможным при рассмотрении духовных и бытовых традиций семьи в процессе повседневной жизни. В этом ракурсе очень важна преемственность между поколениями, разрушение которой вело к духовной, даже физической гибели «дворянского гнезда». Историческая память, как выражение связи между поколениями, проявлялась в создании и хранении художественных и книжных собраний, разноплановых коллекций и, конечно, в оформлении архитектурно-паркового пространства, дошедших в той или иной степени в качестве осязаемого послания из прошлого.

Образ усадьбы, превращение ее реалий в поэтический облик (во многом идеализированный и мифологизированный) и воспринимаемый как источник вдохновения для поэтов, писателей, художников, важное место духовной самореализации личности, вошел в разряд характерных явлений национальной культуры.

Дворянская усадьба в контексте наиболее существенных традиционных бинарных позиций: усадьба - город, усадьба - Европа, усадьба - крестьянский мир контактировала с новыми проявлениями духовной жизни и философского сознания того времени, художественно-культурными и научными достижениями.

Дальнейшие исследования в области усадебной культуры нуждаются в углубленном изучении теоретико-методических основ, теоретическом осмыслении понятий: «усадебная культура», «усадебное мышление», «усадебный тип поведения», в выводах и обобщениях.

Список научной литературыПономарева, Мария Владимировна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Источники1. РГБ Отдел рукописей

2. Фонд № 178, «Книга Малышева», муз. собр. № 7557, лл. 4 об. 5;

3. Фонд № 475, к. 1, ед. хр. 5;

4. Фонд № 548, к. 9, ед. хр. 5, 17, 40; к. 8, ед. хр. 76.

5. Благово, Д. Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово / Д. Д. Благово. СПб. : тип. А. С. Суворина, 1885. -462 с.

6. Болотов, А. Т. Памятник претекших времен, или Краткие исторические записки о бывших происшествиях и носившихся в народе слухах, 1796 / А. Т. Болотов; репринт, воспроизведение изд. 1875. Калининград: Янтарный сказ, 2004. - 205 с.

7. Дашкова, Е. Р. Записки / Екатерина Дашкова // Дашкова, Е. Р. Записки. Письма сестер М. и К. Вильмот из России. М. : Издательство Московского университета, 1987. - 495 с.1.. Литература

8. Анисимов, Е. В. Россия в середине XVIII века: борьба за наследие Пет-ф pa / Е. В. Анисимов М. : Мысль, 1986. - 237 с.

9. Белова, А. В. «Женское письмо» в дворянской культуре России конца XVIII первой половины ИХ в. / А. В. Белова // Выбор метода: Изучение культуры в России 1990-х гг. : Сб. науч. ст. - М. : 2001. - С. 260 -273.

10. Бердяев, Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма / Н. А. Бердяев. -Репр. воспр. изд.. YMCA: 1955. - М. : Наука, 1990. - 1990. - 224 с.

11. Бердяев, Н. А. О характере русской религиозной мысли XIX-го века / II. А. Бердяев // Типы религиозной мысли в России. Париж: YMCA1. PRESS, 1989.-С. 11-49.

12. Бердяев, Н. А. Философия свободного духа / П. А. Бердяев. М. : Республика, 1994. - 480 с.

13. Бессонов, С. В. Архангельское / С. В. Бессонов. М. : Моск. рабочий, 1937. -88 с.

14. Биография Андрея Тимофеевича Болотова: С замечаниями сына, эпитафией, автографом письма и его пер. / примеч. П. А. Болотова. -Репр. воспр. изд. 1839. Тула: АССОД, 1997. - 31 с.

15. Борсук, О. А. Изучение русской усадьбы национального достояния России / О. А. Борсук, Ю. Б. Хопта // Дополнительное образование. -2003.-№Ю.-С. 45 -50.

16. Вергунов, А. П. Русские сады и парки / А. П. Вергунов, В. А. Горохов. -М. : Наука, 1988.-412 с.

17. З.Врангель, Н. Н. Помещичья Россия / Ii. Ii. Врангель // Старые годы. -1910.-№6-8.-С. 5-79.

18. Врангель, Ii. Н. Очерки истории русской дворянской культуры, XVIII XIX вв. / Н. Н. Врангель. - СПб. : Жури. «Нева», Летний сад, 1999. -317 с.

19. Гирцель, Г. Г. Сельский Сократ или описания экономических и нравственных правил жизни философа-земледельца / Ганс Гирцель. Ч. 1-2. -М. : в Унивесит. Типогр., у Ii. Новикова, 1789. Ч. 1. - 353 с. ; Ч. 2. -326 с.

20. Греч, А. Ii. Венок усадьбам / А. Ii. Греч. М. : Рус. Кн., 1995.- 192 с.

21. Гурьянов, И. Г. Прогулка в Люблино 1825г., 5 августа / И. Г. Гурьянов // Отечественные записки. 1825. - 4.XXIV. Кн. 2. №67. - С. 201 -227.

22. Дедюхина, В. С. Культура дворянской усадьбы / В. С. Дедюхина // Сб. Очерки русской культуры XVIII века. М. : Изд-во МГУ, 1990. - 4.4. -С. 220-251.

23. Дворянские гнезда России. История, культура, архитектура. Очерки / Ред. -составитель М. В. Нащокина. М. : Изд. «Жираф», 2000. - 384 с.

24. Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI XX вв.: Исторические очерки / Отв. ред. Л. В. Иванова. - М. : Эдиториал УРСС, 2001.-784 с.

25. Дворянских гнезд заветные аллеи. Усадьба в русской поэзии. Сост, вступительиая статья Густова JI. И.. М. : Книга, 1994. - 224 с.

26. Дели ль, Жак. Сады: поэма. / Жак Дели ль. Л. : Наука, 1987. - 228 с.

27. Демина, Г. В. Мир дворянской усадьбы как зеркало жизни общества / Г. В. Демина// Вестник Московского ун-та. Сер. 8. История. - 1996. -№6. - с. 4-18.

28. Дмитриева, Е. Е. Жизнь усадебного мифа: утраченный и обретенный рай / Е. Е. Дмитриева, О. Н. Купцова. М. : ОГИ, 2003. - 528 с.

29. Долгоруков, В. А. Путеводитель по Москве и ее окрестностям. / В. А. Долгоруков. М. : Долгорукой и Анофриев, 1872. - 53 с.

30. Дынник, Т. А. Крепостной театр / Т. А. Дынник. М. : Academia, 1993.- 327 с.

31. Евангулова, О. С. Город и усадьба 2-ой пол. XVIII в. в сознании современников / О. С. Евангулова И Русский город: (Материалы и исследования). Вып.7. - М. : Изд-во МГУ, 1984. - С. 172-188.

32. Евангулова, О. С. Художественная «Вселенная» русской усадьбы / О. С. Евангулова. М. : Прогресс-Традиция, 2003. - 304 с.

33. Записки А.Т. Болотова. 1738 1794 гг. / А. Т. Болотов. - СПб. : Тип.

34. Иванова, Л. В. Русская усадьба исторический и культурный феномен / Л. В. Иванова // Дворянское собрание: Ист.-публицист, и лит.-худож. альманах-М. : 1994. - № 1. - С. 149-165.

35. Иванова, Л. В. Усадьба в истории центр. России: прошлое и современность / Л. В. Иванова // Бахтинские чтения. Орел: Изд-во ОГТРК, 1994.-311 с.ф 38.Из истории русской культуры. В 5 т. Т. IV. (XVIII начало XIX века).

36. М. : Языки русской культуры, 2000. 832 е.; Т. V. (XIX век). - 848 с.

37. Ильин, М. А. К вопросу о русских усадьбах XVIII в. / М. А. Ильин // . Русский город. Вып. 4. - М. : Изд-во МГУ, 1981. - С. 157 - 173.

38. Ишошкин, Н. М. Провинциальная культура: природа, типология, феномены / Н. М. Ингошкин. Саранск: Изд. Мордов. ун-та, 2003. - 472 с.

39. История жизни благородной женщины: Сборник. М. : Новое лит. обозрение, 1996.-478 с.

40. Источники по истории русской усадебной культуры. Ясная Поляна -М. : Ясная Поляна, 1997.-172 с.

41. Звягинцева, М. М. Русская усадьба как культурно-исторический феномен: на материале Курского края: дис. канд. культурологии: 24.00.02. -М. : б. и., 1997.- 173 с.

42. Каждан, Т. П. Художественный мир русской усадьбы / Т. П. Каждан. - М. : Традиция Б. г., 1997. 319 с.

43. Князьков, С. А. Быт дворянской Москвы конца XVIII и начала XIX вв. / ф С. А. Князьков // Москва в ее прошлом и настоящем. Вып. 8. - М. :

44. Тип. Русского товарищества, 1911. С. 21 -64.

45. Культурный ландшафт как объект наследия. Под ред. Ю.А. Веденина, М.Е. Кулешовой. М.: Институт Наследия; СПб.: Дмитрий Буланин, 2004.-620с.

46. Лихачев, Д. С. Земля Родная / Д. С. Лихачев. М. : Просвещение, 1983. -256 с.

47. Лихачев, Д. С. Прошлое будущему / Д. С. Лихачев. - Ст. и очерки. -Л. : Наука, Ленинг. Отд., 1985. - 575 с.

48. Лихачев, Д.С. Поэзия садов к семантике садово-парковых стилей. Сад как текст / Д. С. Лихачев. М. : «Согласие», ОАО Типография «Новости», 1998.-356 с.

49. Лихачев, Д. С. Русская культура / Д. С. Лихачев М. : Искусство, 2000. -438 с.

50. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX вв.) / Ю. М. Лотман. - СПб. : Искусство, 1994.-399 с.

51. Лотман, Ю. М. История и типология русской культуры / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство-СПБ, 2002. - 768 с.

52. Зб.Марасинова. Е. Н. Русский дворянин второй половины XVIII в. (социопсихология личности) / Е. Н. Марасинова // Вестник Моск. ун-та. -Сер. 8, История. 1991.-№ 1. - С. 17-28.

53. Милюков, П. Н. Очерки по истории русской культуры / П. Н. Милюков. В Зт. М. : Прогресс. Культура, 1993. - Т. 1. - 527 е.; Т. 2. -1994. -415 е.; Т. 3. - 1995.-477 с.

54. Минц, С. С. Мемуары и российское дворянство: Послед, треть XVIII первая треть XIX вв. / С. С. Минц. СПб. : Нестор, 1998. -259 с.

55. Минц, С. С. Социальная психология российского дворянства последней трети XVIII первой трети XIX в. в освещении источников мемуарного характера / С. С. Минц. - М. : Изд-во МГУ, 1981. - 22 с.

56. Мир русской провинции и провинциальная культура: Сб. ст.. СПб. : Дмитрий Булании, 1997. - 139 с.

57. Мир русской усадьбы. Очерки. М. : Наука, 1995. - 294 с.

58. Михайловская, Н. Мы подбираем брошенные традиции / Н. Михайловская // Художник. 1992. - № 4-5. - С. 3-23.

59. Муравьева, О. С. Как воспитывали русского дворянина / О. С. Муравьева. -М. : Фирма «Липка-пресс», 1995. -269 с.

60. Мыс ли о душе: Русская метафизика XVIII века. СПб. : Наука, 1996. - 313 с.

61. Наука и культура России XVIII в.: Сб. ст.. Л. : Ин-т истории естествознания и техники АН СССР, 1984. - 259 с.

62. Памятники Отечества. Альманах. Мир русской усадьбы. -- М. : Русская книга, 1992.-№25. 168 с.

63. Полякова, Г. А. Флора и растительность старых парков Подмосковья / Г. А. Полякова. М. : Наука, 1992.- 255 с.

64. Попиков, Д. С. Феномен дворянской культуры в России XVIII первой пол. XIX в. / Д. С. Попиков. - Автореф. дис. . канд. культурологии: 24.00.01 / Нижневарт. гос. пед. ин-т. - Нижневартовск, 2004. -23 с.

65. Попова, М. С. Русская дворянская усадьба в контексте ментальности отечественной культуры (на примере усадьбы Архангельское) / М. С. Попова. Дис. . канд. культурологии: 24.00.01 / Моск. гос. ун-тф культуры и искусств. М. : б. и., 2004. -225 с.

66. Прокудин-I орский, М. И. Уединенное размышление деревенского жителя / М. И. Прокудин-Горский. ~ М. : печ. При Имп. Моск. ун-те, 1770. -84 с.

67. Прохоров, М. Ф. Дневник помещика XVIII в. / М. Ф. Прохоров // Советские архивы. 1991. - №5. - С. 95 - 97.

68. Путешествия жизни человеческия // Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. 1775. - Май.

69. Развлекательная культура России XVIII -XIX вв. СПб. : Дмитрий Буф ланин, 2000. - 520 с.

70. Русская усадьба и ее судьбы. «Круглый стол». Материал подгот. И. М.Ф

71. Пути каревой, Ю. А. Тихоновым, И. А. Христофоровым. // Отечественная история. -2002. -№ 5. С. 133 - 159.

72. Жираф, 2002. 623 е.; вып. 9 (25). - М. : Жираф, 2003. - 640 е.; вып. 10 (26). - М.: Жираф, 2004. - 720 с.

73. Русские мемуары: Избранные страницы. 1800 1825 гг. - М. : Правда, 1989.-619 с.

74. Русские провинциальные усадьбы. Сост. Р. В. Андреева, Л. Ф. Попова.- Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2003. -496 с.

75. Рябова, Г. Н. Провинциальная культура России в конце XVIII первой половины XIX века (на материалах Пензенской губернии) : Автореф. дис. . канд ист. наук: 24.00.01/ Пенз. Гос. пед. ун-т им. В.Г. Белинского. - Пенза, 2004.-22 с.

76. Самарин, А. Ю. Представления русского дворянина XVIII в. о природе / А. Ю. Самарин // Историческая антропология: Место в системе социал. наук, источники и методы интерпретации. М. : РГГУ, 1998. - 251 с.

77. Смилянская, Е. Б. Дворянское гнездо середины XVIII века: Тимофей Текутьев и его «Инструкция о домашних порядках» / Е. Б.Смилянская. -М. : Наука, 1998.-203 с.

78. Смирнов, Л. М. Усадебный ландшафт России / Л. М. Смирнов // Наше наследие. 1994. - № 29 - 30. - С. 35 - 49.

79. Соловьев, К. А. «Во вкусе умной старины»: Усадебный быт российского дворянства II половины XVIII -1 половины XIX вв. / К. А. Соловьев.- СПб. : Нестор, 1998. 96 с.

80. Тихо нов, Ю. А. Дворянская усадьба и крестьянский двор в России в XVII XVIII в.: сосуществование и противостояние / Ю. А. Тихонов. -М.; СПб. : Летний сад, 2005. - 448 с.

81. Торопов, С. А. Подмосковные усадьбы / С. А. Торопов. М. : изд. Акад. Архитектуры СССР, 1947. - 39 с.

82. Три века русской усадьбы. Живопись, графика, фотография. Изобразительная летопись. XVII начало XX в. Альбом-каталог. Ред.-составитель М. К. Гуренок. - М. : Калишсин и 1С, 2004.-270 е., 313 ил.

83. Тулупов, В. Н. Идеальная модель русской усадьбы последней трети XVIII века в трудах А. Т. Болотова: автореф. дис. . канд. архитектуры: 18.00.01.-М. :РГБ, 2000.-25 с.

84. Турчин, В. С. Александр I и неоклассицизм в России. Стиль империи или империя как стиль / B.C. Турчин. М. : Издательство «Жираф», 2001.-512 с.

85. Усадьба в русской культуре XIX началоХХ веков: материалы науч. конф., 22-24 нояб. - М. : МЦНТИ, 1996.-73 с.

86. Усадьбы Южного Подмосковья: материалы науч.-практ. Конф., 29-30 марта 2000 г. Подольск: Мелихово, 2000. - 203 с.

87. Фет, А. А. Воспоминания / А. А. Фет. М. : Правда, 1983. - 494 с.

88. Фролов, А. И. Усадьбы Подмосковья / А. И. Фролов. М. : РИПОЛ КЛАССИК, 2003.-704 с.

89. Худушина, И. Ф. Царь. Бог. Россия. Самосознание русского дворянства (конец XVIII первая треть XIX вв.) / И. Ф. Худушина. - М. : ИФРАН, 1995.-231 с.

90. Человек эпохи Просвещения. М. : Наука, 1999. -223 с.9б.Чижков, А. Б. Подмосковные усадьбы сегодня. Путеводитель с картойсхемой / А. Б. Чижков. М. : «Пальмир», 2002. - 176 с.

91. Щеблыгина, И. В. А. Т. Болотов: Гармония мира и души / И. В. Щеблыгина. М. : Андреевский флаг, 2003. - 288 с.

92. Щеблыгина, И. В. А.Т. Болотов. Забавы живущего в деревне / И. В. Щеблыгина // Вестник архивиста. -2000. № 1 (55). - С. 171 - 190.

93. Щукин, В. Г. Миф дворянского гнезда. Геокультурологическое исследование по русской классической литературе / В. Г. Щукин. Krakow: Wyd-wo Uniw. Jagiellonsldego, 1997. -315 с.

94. Эндельгардт, JI. Н. Записки / Л. Н. Эндельгардт. М. : Новое литературное обозрение, 1997. -256 с.

95. ЮЗ.Яковкина, Н. И. Русское дворянство первой половины XIX века. Быт и традиции / II. И. Яковкина. СПб. : Изд. «Лань», 2002. - 160 с.

96. Roosevelt, P.R. Life on the Russian Country Estate. A Social and Cultural History / P. R. Roosevelt. New Haven: London: Yale University, 1995361 c.

"Дома косые, двухэтажные И тут же рига, скотный двор, Где у корыта гуси важные Ведут немолчный разговор. В садах настурции и розаны, В прудах зацветших караси. Усадьбы старые разбросаны По всей таинственной Руси ".

Н. Гумилев

Человек - существо крайне неорганизованное и хаотичное. В себе самом он со временем, может быть, и разберется. Установит свои ценности и идеалы, да и поступки научится выстраивать в соответствии с ними. Но людей много и каждый старается свои ценности утвердить в людском сообществе, свои идеалы установить в качестве самых для всех главных. Если это допустить, начинается "общественный хаос".

Тут и вступает в свои права культура. Многие философы именно в организации социального хаоса видят ее предназначение. Для этого общество вырабатывает некие усредненные идеалы и ценности, которые и составляют его идеологию. Однако конкретная личность чаще всего не соответствует усредненным общественным идеалам. Да и человек воспринимает навязываемые ему обществом ценности, как ограничение своей свободы. Так постепенно культура, оставаясь мощным средством регуляции отношений в обществе, становится механизмом подавления индивида.

Таким образом, жизнь отдельного человека протекает в двух резко разграниченных планах. Общественная деятельность осуществляется в, так называемое, рабочее время. Ему (подчас очень остро) противостоит индивидуальное время, "свободное время". В психологическом мире индивида это отличие фиксируется в точных выражениях: "надо" и "хочу". Для человека работа, которую сделать надо, находится совсем в другом мире, чем та, которую делать хочется. И "время надо", в отличие от "времени хочу" наполнено совсем другим смыслом.

Свободное время («время хочу») нельзя проводить в том же самом месте, где обычно работаешь. Здесь все должно быть иным, желаемым, а не должным. "Иное" поведение выражается в подчеркнуто торжественных, или подчеркнуто свободных жестах, в особых шутках. "Иное" поведение выражает себя в подарках и совместных трапезах, что особенно характерно для Руси. Так всё - особое место, особо выделенное время, особые предметы и иное поведение служат созданию непохожей на повседневность идеальной реальности, той, о которой нам только мечтается. Реальности, что воплощает в себе наше представление об идеальном существовании, о давно ушедшем "золотом веке".

В мире дворянской культуры с ее жесткой иерархией это ощущалось особенно остро. Потому и говорила Екатерина II, что «жить в обществе не значит ничего не делать». Эта сценическая, крайне театрализованная жизнь была настоящим ежедневным общественным трудом. Дворяне служили «Государю и Отечеству» не только в департаментах, но и на придворных празднествах и балах. Праздничная придворная жизнь была для дворянина таким же «надо», как н служение в государевых войсках.

А «идеальную реальность» воплощали для русских дворян XVIII-XIX веков их родовые усадьбы. Потому главная задача любого, пусть и «плохенького», усадебного строительства - создать идеальный мир, со своими ритуалами, нормами поведения, типом хозяйствования и особым времяпровождением.

И создавался усадебный мир очень тщательно и подробно. В хорошей усадьбе ничего не должно быть ничего не продуманного. Все значимо, все является аллегорией, все «читается» посвященными в усадебное таинство. Желтый цвет усадебного дома являл богатство хозяина, воспринимаясь эквивалентом золотого. Кровлю поддерживали белые (символ света) колонны. Серый цвет флигнлей - это удаленность от деятельной жизни. А красный в неоштукатуренных хозяйственных постройках - наоборот, цвет жизни, деятельности. И все это тонуло в зелени садов и парков - символе надежды. Болота, кладбища, овраги, холмы - все чуть-чуть подправлялось, корректировалось и называлось Незванками, Прибежищами, Отрадами, становясь значимым в усадебной символике. Естественно, что этот идеальный мир обязательно. хотя часто чисто символически, отгораживался от окружающего мира стенами, решетками, башнями, искусственными рвами-оврагами и прудами.

Сама природа - это идеальный сад бога, наподобие райского сада. Каждое дерево, каждое растение что-нибудь значат в общей гармонии. Белые стволы березы, напоминая белые стволы колонн, служат устойчивым образом родины. Липы в подъездных аллеях во время весеннего цветения намекали своим благоуханием райский эфир. Акацию сажали как символ бессмертия души. Для дуба, воспринимавшегося как сила, вечность, добродетель, устраивали специальные поляны. Плющ, как знак бессмертия, обвивал деревья в парке. А камыши у воды символизировали уединение. Даже трава виделась смертной плотью, увядающей и воскресающей. Характерно, что осина, как «проклятое дерево» практически не встречается в дворянских усадьбах.

Так постепенно идеальный мир обретал в усадьбе реальность. Эта идеальность была сродни театру, где на сцене выстраиваются парадные.сцены, а за кулисами течет своя повседневная жизнь. Потому усадебное строительство тщательно скрывалось от посторонних глаз. Строительные площадки окружали завесой секретности. Вокруг них возводились высокие заборы, разбирались подъездные пути и мосты, уничтожались технические документы. Усадьба должна была предстать как бы созданная в одночасье, по мановению волшебства. Создавалась декорация в театре дворянской жизни. Именно так возникал Петербург - в одночасье, на безлюдном финском болоте. Вмиг явилась изумленной Европе новая каменная Россия.

Каждое архитектурное сооружение навязывает его обитателям свой ритм жизни. Городские ворота открываются и закрываются в определенное время, начиная и завершая городской день. В императорском дворце время течет не так, как в деловом офисе. Так и дворянская усадьба формировала свой ритм жизни. Около двух столетий жизнь дворянина начиналась в усадьбе, протекала в ней и часто заканчивалась здесь же. Жизненный круг дополнялся дневным. Сутки в усадьбе явно

делились не только временно, но и пространственно. "Предрассветные сумерки вестибюля" продолжали "раннее утро мужского кабинета", "полдень гостиной", "театральный вечер" и так далее, вплоть до "глубокого вечера спальни".

Как и театральное бытие жизнь в усадьба четко делилась на парадную и повседневную. Интеллектуальным и хозяйственным центром «вседневной» жизни усадьбы был мужской кабинет. Однако, обставляли его почти всегда очень скромно. "Кабинет, поставленный рядом с буфетом (буфетной комнатой), уступал ему по величине и, несмотря на свою укромность, казался еще слишком просторным для ученых занятий хозяина и хранилища его книг", - писал Ф.Ф. Вигель. На протяжении всего XVIII столетия, когда интеллектуальная и нравственная работа стали долгом всякого дворянина, кабинет хозяина принадлежал чуть ли не к самым непарадным комнатам усадьбы. Здесь все было предназначено для уединенной работы.

Соответственно кабинет и меблировался. Модным считался "голанскый" или "английскый" кабинет. Практически всю его обстановку составляла аскетичная дубовая мебель, с очень неброской обивкой, да скромные настольные часы. Письменные столы не жаловались. Предпочтение оказывалось секретерам, конторкам, бюро.

Барский кабинет, в отличие от покоев хозяйки, почти не украшался и весьма скромно декорировался. Непременными считались лишь изысканный графин и рюмка для "утрешнего употребления" вишневки или анисовки (считалось, что это способствует профилактике "^грудной жабы" и "удара" - самых модных болезней XVIII - начала XIX веков) да курительная трубка. Курение на рубеже веков стало целым символическим ритуалом. "В наше время, - вспоминает еще конец XVIII века Е.П. Янькова, - редкий не нюхал, а курить считали весьма предосудительным, а чтобы женщины курили, этого и не слыхивали; и мужчины курили у себя в кабинетах или на воздухе, и ежели при дамах, то всегда не иначе как спросят сперва: "позвольте". В гостиной и в зале никогда никто не куривал даже и без гостей в своей семье, чтобы, сохрани Бог, как-нибудь не осталось этого запаху и чтобы мебель не провоняла.

Каждое время имеет свои особые привычки и понятия.

Курение стало распространяться заметным образом после 1812 года, а в особенности в 1820-х годах: стали привозить сигарки, о которых мы не имели и понятия, и первые, которые привозили нам, показывали за диковинку".

Для курения в кабинете специально помещались несколько натюрмортов на тему Vanitas (бренности жизни). Дело в том, что на протяжении целого столетия "поедание дыма" связывалось в сознании дворянина с размышлениями на темы "суеты сует" и "жизнь есть дым". Эта, евангельская в своей основе, тема была особенно популярна в России. Дети пускали недолговечные мыльные пузыри, взрослые пускали из трубок эфимерный дым и летали на хрупких воздушных шарах - и все это воспринималось на рубеже веков как символы крайней зыбкости существования.

Именно здесь, в кабинете хозяина усадьбы, отчитывались управляющие, писались письма и распоряжения, подсчитывался оброк, принимались "попросту" соседи, обсуждались проекты усадебных архитекторов. Сегодня исследователи часто встают в тупик, обсуждая вопросы авторства тех или иных усадеб. Кто был их подлинным творцом? Архитектор, создававший первоначальный проект? Хозяин усадьбы, почти всегда переделывавший его по-своему? Подрядчик, который более считался со своим умением, чем со вкусами архитектора и хозяина?

Поскольку мужской кабинет предназначен для работы, основную роль в его интерьере играли книги. Часть книг была необходима для успешного ведения хозяйства. Помещики не гнушались тщательно штудировать архитектурные труды Виньолы или Палладио, особенно при начале нового усадебного строительства. Ведь наряду с французским языком, архитектуру полагалось знать каждому образованному дворянину. Календари, содержавшие советы на все случаи жизни -непременный атрибут таких кабинетов. Чего здесь только не было? "Список пожалованных Ея Императоским Величеством орденом...", ""верный способ разводить в нежарких краях собак аболенских", "рецепт нискорейшего гашения извести негашеной", "наипростейшее средство крашения липы в красное и эбеновое дерево", "об наизящнейшем и немногодельном способе англицкие парки разбивать", "о дешевой и верной методе лечения золотухи", "об изготовлении вишневой скороспелой наливки" и многое другое.

В тихих усадебных кабинетах формировалась мода на чтение. "По деревням кто любил чтение и кто только мог заводился небольшой, но полной библиотекой. Были некоторые книги, которые как будто почитались необходимыми для этих библиотек и находились в каждой. Они перечитывались по нескольку раз всей семьею. Выбор был недурен и довольно основателен. Например, в каждой деревенской библиотеке непременно уже находились: Телемак, Жильблаз, Дон-Кишот, Робинзон-Круз, Древняя Вифлиофика Новикова, Деяния Петра Великого с дополнениями. История о странствиях вообще Лагарпа, Всемирный Путешествователь Аббата де ла-Порта и маркиза Г., перевод Ив. Перф. Елагина, роман умный и нравственный, но ныне осмеянный. Ломоносов, Сумароков, Херасков непременно были у тех, которые любили стихотворство. После уже начали прибавляться к этим книгам сочинения г-на Вольтера; и романы и повести его же; и "Новая Элоиза". В начале нынешнего столетия вошли у нас в большую моду: романы Августа Лафонгена, г-жи Жанлис и Коцебу. Но никто не пользовался такой славою, как г-жа Радклиф. Ужасное и чувствительное - вот были, наконец, два рода чтения наиболее по вкусу публики. Чтение этого рода заменило наконец прежние книги". Так писал в середине XIX столетия М.А. Дмитриев

На такой литературе было воспитано несколько поколений молодых дворян. Отсюда, из мужского кабинета усадьбы распространялось русское просвещение. Здесь составлялись проекты первых ланкастерских школ в России, новых систем севооборота, женского образования. Здесь постепенно вызревала капиталистическая система хозяйствования. Недаром Н.В. Гоголь, описывая в "Мертвых душах" деревню "просвещенного" полковника Кошкарева, ехидно замечает:

"Вся деревня была вразброску: постройки, перестройки, кучи извести, кирпичу и бревен по всем улицам. Выстроены были какие-то домы, вроде присутственных мест. На одном было написано золотыми буквами; "Депо земледельческих орудий", на другом: "Главная счетная экспедиция"; "Комитет сельских дел"; "Школа нормального просвещения поселян". Словом, черт знает чего не было".

В этих же кабинетах любопытные естествоиспытатели проводили пневматические, электрические, биологические опыты. Отсюда вели астрономические наблюдения. Потому иногда кабинет был буквально уставлен телескопами, земными и небесными глобусами, солнечными часами и астролябиями.

Дополняли довольно скромную, почти аскетическую обстановку мужского кабинета два-три портрета родителей и детей хозяина, небольшая картина с баталией или морским пейзажем.

Если мужской кабинет был приватным центром усадьбы, то его парадным лицом служила гостиная или зала. Такое разделение на домашнее и гостевое, повседневное и праздничное было свойственно всей дворянской эпохе. Одним из следствий такого деления всей жизни дворянской стала дифференциация усадебных интерьеров на "парадные апартаменты" и "комнаты для фамилии". В богатых усадьбах гостиная и зала служили разным целям, в большинстве же домов они прекрасно совмещались.

Современники безусловно воспринимали залу или гостиную как парадный, и оттого официально-холодный апартамент. "Зала, большая, пустая и холодная, в два-три окна на улицу и четыре во двор, с рядами стульев по стенкам, с лампами на высоких ножках и канделябрами по углам, с большим роялем у стены; танцы, парадные обеды и место игры в карты были ее назначением. Затем гостиная, тоже в три окна, с неизменным диваном и круглым столом в глубине и большим зеркалом над диваном. По бокам дивана - кресла, козетки столики, а между окон столики с узкими зеркалами во всю стену... В годы нашего детства фантазии считались недозволенными и все гостиные были на один лад", - вспоминает П.А. Кропоткин.

Эту пустоту и холод гостиных, где "тэсегда вся мебель была покрыта чехлами", вспоминают практически все мемуаристы. Во-первых, холодность этих зал была буквальной. Зачем их отапливать каждый день? А во-вторых, и архнтектурно здесь выделялась не домашняя теплота, но парадность. Часто зала делалась двусветной. Окна с одной стороны залы выходили на парадный двор - курдонер, а с другой - на "главный просек" (так называли центральную аллею парка). Виды из больших окон тщательно учитывались при проектировке усадьбы. Вечно изменчивая природа органично входила в оформление парадной залы.

Потолок залы непременно украшался пышным плафоном, а пол паркетными вставками с особым рисунком. В оформлении стен часто использовался ордер. Ионические и коринфские колонны отгораживали от общей залы небольшие лоджии, позволяя чувствовать себя и "в людях" и в "уединении людей". Торжественность парадной зале придавало резное золоченое дерево стен и мебели. Холодные - белые, голубые, зеленоватые тона всей гостиной лишь слегка поддерживались золотом и охрой.

Подчеркивали торжественность и многочисленные светильники. "Паникадила и фонари, висящие с высоты, а со сторон позлащенные светильники, одни как жар горят, а другие как вода переливаются, и, совокупляя лучи свои в веселое торжественное сияние, все покрывают святозарностью", - писал Г.Р. Державин. Вносили свой вклад в эту "святозарность" и многочисленные зеркала, ставшие непременным атрибутом парадной залы. "Чистота", "праведность" хозяев усадьбы читались в их ровных блестящих поверхностях.

Мифическую "древность" дворянства удостоверяли многочисленные мраморные "антики" обязательно украшавшие гостиную. Античным считалось все древнее: и римские подлинники, и современная французская или итальянская скульптура. Центром залы почти всегда оказывался большой парадный портрет ныне царствующей особы в непременной золоченой раме. Его располагали нарочито симметрично по главной оси гостиной и отдавали те же почести, что и самим государям.

В начале XIX века гостиные "теплеют". Теперь они уже окрашены в розоватые или охристые теплые тона. Пышную золоченую мебель сменяет более строгая красного дерева. Из дамских кабинетов переходят сюда рукоделия. А в холодных прежде каминах каждый вечер зажигается огонь, отгороженный от залы расшитыми каминными экранами.

Да и предназначение гостиных меняется. Теперь здесь проходят праздники семейные, тихие. Часто домочадцы собираются за семейным чтением: "Я помню и деревенские чтения романов. Вся семья по вечерам садилась в кружок, кто-нибудь читал другие слушали: особенно дамы и девицы. Какой ужас распространяла славная госпожа Радклиф! Какое участие принимали в чувствительных героинях г-жи Жанлис! "Страдания Ортенберговой фамилии" или "Мальчик у ручья" Коцебу решительно извлекали слезы! Дело в том, что при этом чтении, в эти минуты вся семья жила сердцем или воображением, и переносилась в другой мир, который на эти минуты казался действительным; а главное - чувствовалось живее, чем в своей однообразной жизни", - писал М.А. Дмитриев.

Естественно, что официальный парадный портрет в новой обстановке был уже немыслим. Портреты царствующих особ становятся все скромнее и скромнее. А вскоре их заменяют портреты людей милых сердцу хозяев "Я, помнится, спросил ее, зачем она, когда бывает дома, всегда сидит под портретом госпожи Ельцовой, словно птенчик под крылом матери? "Ваше сравнение очень верно - возразила она, - я бы никогда не желала выйти из-под ее крыла" (И.С. Тургенев "Фауст"). Именно такой, тихой и уютной, гостиная и вошла в русскую литературу XIX века.

В самом конце XVIII столетия появляется в усадебном доме женский кабинет. Этого потребовал сентиментальный век, с его образами нежной жены и деловитой хозяйки. Теперь, получив образование, женщина сама формргровала духовный облик не только своих детей, но и дворовых людей, вверенных ее попечению. День дворянки, особенно в сельской усадьбе, был заполнен заботами до отказа. Утро ее начиналось в "уединенном" кабинете, куда шли за приказом с отчетом, за деньгами, с дневным меню.

Однако, с течением дня функции женского кабинета меняются. Деловым всегда остается утро. А днем, и особенно, вечером кабинет хозяйки превращается в своеобразный салон. Само понятие салона, где исполнители и аудитория меняют друг друга, где ведутся "разговоры обо всем и ни о чем", куда приглашают знаменитостей, сформировалось в конце XVIII века.

Одним из самых интересных салонных развлечений становилось заполнение альбома хозяйки. Эти "альбомы милых дам" хранят сегодня стихи и рисунки Батюшкова и Жуковского, Карамзина и Дмитриева. В этих альбомах, может быть, ярче всего проявилась атмосфера женского усадебного кабинета.

В своем усадебном кабинете хозяйка принимала самых близких родственников, друзей, соседей. Здесь она читала, рисовала, занималась рукоделием. Здесь же вела обширную переписку. Потому женский кабинет всегда отличался особым уютом и теплотой. Стены окрашивались в светлые тона, оклеивались обоями. Цветочный декор, такая же цветочная роспись покрывали потолок. Пол складывался уже не из яркого наборного паркета, а застилался цветным ковром. К теплу общения в женском кабинете добавлялось каминное тепло. Печи, камины здесь обильно украшали фаянсовыми плитками с рельефами на темы античной мифологии.

Но главную роль в женском кабинете несомненно играла художественная мебель. Простенки между окнами занимали большие зеркала, опирающиеся на изящные столики. В них отражались портреты, акварели, вышивки. Сама мебель теперь выполнялась из карельской березы, в которой старались сохранить естественную фактуру, не закрывая ее позолотой и пестрой раскраской. Небольшие круглые столики и столики-бобики, кресла и бюро позволяли хозяйке кабинета самой выстраивать необходимый уют. При этом единое пространство кабинета старались разбить на несколько уютных уголков, каждый из которых имел свое предназначение.

Особо популярными в конце XVIII века стали миниатюрные столики-бобики для рукоделия, письма, чаепития. Название свое они получили за овальную с вырезом форму столешницы. А после того, как грузная и малоподвижная Екатерина II отдала предпочтение этим легким столикам, мода на них стала повсеместной. Их редко декорировали бронзой (в отличие от Западной Европы), предпочитая украшать пасторальными сценами, выполненными в технике маркетри (мозаика из дерева). Значительная часть мебели изготовлялась тут же, в усадебных мастерских "собственными" мастерами. Именно они, сначала в отдельных рисунках, а потом и все изделие, стали покрывать тонкими пластинами (шпоном) из карельской березы, тополя или капо-корня, что скоро стало признаком русского стиля в мебели.

Большую роль в формировании образа женского кабинета играли ткани. Шторы, драпировки, обивка мебели, напольные ковры - все это тщательно подбиралось. Здесь на светлом фоне красовались реалистически выписанные цветы, венки, букеты, амуры, голуби, сердца - сентиментальный набор рубежа веков. Им вторили такие же амуры к букеты из росписи фарфора, с текстильных и бисерных рисунков.

Интересно, что рубеж веков (XVIII-XIX) явился «золотым веком» не только для русской литературы, но и для русского бисера. Увлечение им в аристократических кругах стало столь повальным, что стало неотъемлемой частью бытовой культуры. В отличие от Европы, в России изделия из бисера почти не делались на продажу. Это было чисто домашнее занятие. И только в некоторых монастырях организовали коммерческое производство изделий из бисера. Так А.Б. Мариенгоф вспоминает «ночные туфли, вышитые бисером и купленные еще в Нижнем Новгороде у рукодела-монаха Печерского монастыря».

Да-да, именно у монаха, а не монахини! Сентиментальная этика рубежа веков "заставляла" заниматься рукоделием не только женщин, но и мужчин. Оклады икон, различные панно, сумочки, кошельки, пояса, шапочки, туфли, чубуки для трубок - все могло стать "нежным сувениром". Совсем юный М.Ю. Лермонтов пишет своей тетушке НА. Шангирей в 1827 году: «Катюше в знак благодарности за подвязку посылаю... бисерный ящик моей работы».

При изготовлении больших изделий привлекались помощницы из крепостных. Как правило, они вышивали фон, тогда как хозяйка (хозяин) - роскошные букеты и птиц. Именно так выполнена трехметровая бисерная обивка дивана, ныне хранящаяся в Историческом музее в Москве.

Чего только не делали из бисера! Детские игрушки, кошельки и чехлы, обложки и футляры, иконы и жанровые картины, целые гобелены в царские дворцы. Бисером обвязывали трости, курительные трубки, шкатулки, вазы, подстаканники, чехольчики для мела. Сегодня, читая в гоголевских «Мертвых душах» о том, что в доме Маниловых «ко дню рождения приготовляемы были сюрпризы: какой-нибудь бисерный чехольчик на зубочистку», мы смеемся над забавной фантазией автора. А между тем, в Эрмитаже хранится именно такой «чехольчик на зубочистку» с орнаментом и крышчкой, связанный крючком в 1820-1830-х годах. Даже домашние четвероногие пользовались изделиями из бисера. «В бисерном ошейнике, позвякивая железкой, весело вбежала Милка», - писал Л.Н. Толстой в повести «Детство».

В начале XIX века «бисерная лихорадка» распространилась по провинции. А к концу столетия, когда появился недорогой бисер, им стали заниматься и в крестьянских домах.

Нередко именно здесь в женском кабинете с его особым домашним уютом проходили семейные чаепития - эта особая чисто русская форма домашнего общения.

Искусство в усадьбе отнюдь не ограничивалось созданием парков, собиранием библиотек и всевозможных коллекций. Немалую роль в усадебной жизни играли музыкальные занятия. Хоры, оркестры и театры были неотъемлемой частью усадебной жизни. "Не было ни одного богатого помещичьего дома, где бы не гремели оркестры, не пели хоры и где бы не возвышались театральные подмостки, на которых и приносили посильные жертвы богиням искусства доморощенные актеры" - писал исследователь дворянского быта М.И. Пыляев. В усадьбах специально возводились театральные здания, в парках под открытым небом создавались "воздушные" или "зеленые" театры.

Театральная -зада располагалась, как правило, отдельно от основного дома, часто во флигиле. Пожалуй, единственным исключением была театральная зала в Останкино, где в соответствии с замыслом Н.П. Шереметева она стала ядром усадебного дома. Театральные представления являлись непременной частью усадебных торжеств, особенно вошедших в моду в 1780-1790-е годы. Для них разрабатывались специальные программы с таким расчетом, чтобы одно мероприятие следовало без перерыва за другим. Начинался праздник встречей гостей, кульминацией которой становилась встреча особенно почетного гостя. Затем следовал обязательный осмотр дома, коллекций хозяина. Гуляние по парку предваряло торжественный обед. И уже потом шли театральное представление (нередко состоящие из нескольких пьес), бал, ужин, фейерверк в вечернем парке и торжественный разъезд гостей.

Театральный репертуар дворянских усадеб составлялся в зависимости от того, происходили представления в парковом "зеленом" театре или во внутренней театральной зале. На представлениях в парке, наряду с дворянами, могла присутствовать самая разнообразная публика - крестьяне, купцы, ремесленники. Потому пьесы выбирались несложные по постановке, с занимательным часто комическим, сюжетом. В "закрытом" или "настоящем" театре ставились в основном оперы и балеты. Причем, как правило, опера и балет представлялись единой парой. Часто вместо балета исполнялась пантомима. Ясно, что достоинства этих жанров могла по достоинству оценить лишь избранная публика. Тем более, что задачей театральных представлений, по понятиям эпохи просвещения, было "доставить публике удовольствие для ума, зрения и слуха".

Надо признать, что театральные постановки в усадебных театрах на рубеже веков были вполне на уровне лучших европейских профессиональных театров. Многие оперы и балеты, прежде, чем попасть на императорскую сцену, ставились именно здесь. Большое количество произведений писалось специально для них. Особенно тщательно готовились такие постановки к приезду именитого гостя или для открытия новой театральной залы.

Если хозяину богатому хозяину усадьбы удавалось заполучить к себе выдающегося декоратора, то постановки превращались в красочные феерические представления почти без действующих лиц. Это был своеобразный театр декораций. Такими стали сцены штурма Измаила в Останкино Н.П. Шереметева, или знаменитые постановки с декорациями П. Гонзаго в Архангельском Н.Б. Юсупова.

Музыка в усадьбе бытовала в двух видах - как праздничное исполнение и как камерное домашнее музицирование. Крепостные хоры начинали петь уже во время встречи гостей. Конрдансы, менуэты, полонезы звучали на балу. Народные песни и плясовая музыка сопровождала гуляющих по парку. Во время парадных обедов и ужинов звучала инструментальная музыка, пелись торжественные хоры и итальянские арии. Послеобеденные карточные игры и беседы также проходили под звуки музыки. Да и вечером в саду во время иллюминации пели хоры и играли духовые оркестры. "В сие время поставленные в роще певчие и музыканты пели и играли огромный хор, который эхо разносило и повторяло вдалеке", - писал участник усадебного празднества.

Специфическим музыкальным явлением России XVIII века стали роговые оркестры. Играть на рогах необычайно трудно. Музыкант должен обладать немалой силой, чтобы выдуть из рога звук. Но еще большей трудностью является согласованное звучание оркестра рогов. Дело в том, что каждый из инструментов позволяет получить весьма ограниченное количество звуков и мелодия часто распределялась между несколькими инструментами. Но все трудности искупались неповторимым звуком рогов. Они издавали протяжные гулкие звуки, производившие особый эффект на открытом воздухе. «В одном месте под открытым небом слышалась прекрасная музыка. Это играла скрытая в баскетах превосходная, принадлежавшая графу, роговая капелла», - вспоминает очевидец.

Что касается домашнего музицирования, то только что написанные квартеты, трио, симфонии, оперные арии звучали лишь в домашнем концерте. Более того, такое музицирование было единственной формой полупрофессионального бытования музыки в тогдашней России. Именно здесь можно было услышать музыку Гайдна, Моцарта, Бортнянского. Причем, играли всегда много. По сегодняшним меркам одно такое музицирование укладывается в две-три концертные программы. «Сначала играли различные симфонии и концерты с солами различных инструментов... После того играли различные штуки, как-то: Гейденовы концерты и прочее... Все сие было слушано присутствующими с великими аплодированиями и весьма достойно... Когда выведен был оркестр, то играли концерты на клавикордах..., а потом следовали все к тихо приготовленному ужину...», - вспоминает А.Т. Болотов.

Особо почетное место среди парадных покоев усадьбы занимала столовая. Вместе с тем, столовая и необходимое повседневное помещение. Именно здесь семья чувствовала себя единством. Однако столовая, как отдельное помещение для совместных трапез, сформировалась при европейских дворах лишь в середине XVIII века. Еще в первой половине столетия столы накрывали в любом подходящем помещении дворца. В русском же дворцовом ритуале столы в особо торжественных случаях вообще накрывались прямо в тронной зале.

Церемониал королевского обеда, который старались перенимать все дворяне в своих усадьбах, сложился при французском дворе Людовика XIV. В этом пышном спектакле принимали участие лучшие дворяне Франции. Процессия королевского обеда начинала свой ежедневный путь в час дня из нижних покоев дворца. Возглавлял процессию метр-д отель. За ним двигались придворные, кухонные служители с большими корзинами, в которых были разложены вилки, ножи, ложки, солонки, другая посуда и снедь. На огромных подносах мимо всегда многочисленных зрителей проносили богато украшенные блюда. Процессия не спеша, с достоинством обходила весь дворец. Потому в залу, где обедал король еда попадала уже совсем остывшей. Здесь метр-д"отель отдавал приказания по сервировке стола, а особо приближенный к королю дворянин пробовал все кушання, проверяя не отравлены ли они.

При дворе Людовика XIV окончательно ввели в употребление вилку, бывшую до того редкостью даже в самых богатых домах. Люди искренне не понимали зачем нужно какой-то инструмент совать в рот, если есть собственные руки. Но в дворянскую эпоху с ее крайней театральностью между природой и человеком всегда становилась культура, ритуал, искусственное средство. Недаром, еда руками продолжала, да и во многом продолжает культивироваться лишь «на природе» - на охоте, загородном пикнике.

И в России на всем протяжении XVIII века дворянство в пищевом этикете ориентировалось скорее на французскую моду, чем на придворный обед. Дело в том, что стол Петра I не отличался особенной изысканностью. Царь более всего ценил обильную и очень горячую пищу. Елизавета ела хотя и пышно, но беспорядочно и не вовремя. Кроме того, она весьма строго следила за соблюдением постов. Екатерина же была и вовсе подчеркнуто умеренна в еде. Потому и ориентироваться усадебные хлебосолы на своих императоров н императриц не могли.

Любопытно, что с древнейших времен обеденный ритуал включал в себя весьма причудливые формы напоминания о смерти. Этим подчеркивалась ценность жизни вообще и пышного обеденного стола, в частности. «Доколь текут часы златые

И не приспели скорби злые, Пей, ешь и веселись, сосед?», - писал Г. Р. Державин.

Недаром, в дворянских столовых быстро находят себе пристанище многочисленные натюрморты, написанные на темы жизненного изобилия или memento пюп (помни о смерти). Кроме того, те или иные блюда обеденного стола часто связывались со знаками зодиака. Блюда из говядины воспринималось как знак Тельца, раки и рыба - Рыб, кушанье из почек -Близнецов, африканские фиги.- Льва, заяц - Стрельца. В центре же такой символической сервировки красовались соты с медом на куске дерна - дары земли.

После того, как столовая становится в один ряд с самыми парадными помещениями дворянской усадьбы, ее начинают особым образом украшать. Стены этой светлой залы обычно не украшались шпалерами или модными шелковыми тканями - они впитывают запахи. Зато широко использовались росписи и масляные живописные полотна. Кроме натюрмортов, естественных в столовой, здесь часто располагали картины на исторические темы или фамильные портреты, что еще больше подчеркивало парадность помещения. В усадьбах, где сменилось несколько поколений, столовые часто становились местом хранения семейных реликвий. Иногда ту же размещали целые коллекции.

А вот мебели в столовых старались ставить как можно меньше - только ту, что необходима. Стулья были, как правило, очень простые, так как основным требованием к ним было удобство - обеды подчас длились весьма долго. Столы же постоянно вообще могли не стоять. Их часто делали раздвижными и выносили лишь во время обеда в зависимости от количества гостей. Однако в середине XIX столетия огромный стол уже занимает почти все пространство столовой.

Обязательны в столовых XVIII века буфеты-горки, на которых выставляли различные предметы из фарфора, стекла. Той же цели служили маленькие консольные столики, прикрепленные к стене. С накоплением семейных коллекций такие буфеты и столики сменились большими застекленными шкафами, в которых располагались коллекционные вещи.

Особое место в русских столовых XVIII-XIX века принадлежало фарфору. Без него не мыслилась ни одна усадьба. Он выполнял не столько бытовую, сколько представительную функцию - говорил о богатстве и вкусе хозяина. Потому хороший фарфор специально добывали и коллекционировали. Специально изготовленные на заказ фарфоровые сервизы были редкостью даже в очень богатых домах и потому весь набор посуды собирался буквально из отдельных предметов. И лишь к концу XVIII века фарфоровые сервизы прочно занимают место на обеденных столах русской знати.

В большие сервизы входило множество предметов. Кроме тарелок, мисок и блюд выпускались всяческой формы лотки, сухарницы, корзины, соусники, сосуды для специй, солонки, чашки для крема и т.д. Потребность в них была большая, так как ставились они у каждого прибора отдельно. Непременными в таких сервизах были всевозможные горки для фруктов, вазы для цветов и маленькие настольные статуэтки.

Металлической посудой в усадьбах практически не пользовались, она была золотой или серебряной. При этом, если золотая посуда говорила гостям о богатстве хозяина, то фарфор - об утонченных вкусах. В домах же победнее такую же представительскую роль играла оловянная посуда и майолика.

Дворянский этикет требовал, чтобы сам обед начинался задолго до того, как съедутся гости. Сначала составлялась подробная программа. При этом учитывалось, что каждый настоящий обед должен быть «артиспгческим», иметь свою «композицию», свою симметрию, свою «кульминацию». Далее следовало приглашение к обеду, которое тоже воспринималось как торжественный и весьма театрализованный ритуал. Часто об обеде говорили намеками, приглашали в усадьбу не на него, а на прогулку или упрашивали продегустировать то или иное блюдо.

После того, как программа составлена и гости приглашены, наступало время отдавать приказания повару. В обычные дни эта обязанность лежала целиком на хозяйке. Но в торжественных случаях отдавал распоряжения по обеду всегда сам хозяин. Более того, во второй половине XVIII века в моде были чисто мужские обеды. В таком обществе говорили, что «если женщина ест, она разрушает свои чары, если она не ест, она разрушает ваш обед». Но это больше относилось к городским обедам.

Сам стол в первой половине XVIII века мог сервироваться тремя способами: французским, английским и русским. Каждый из этих способов отражает национальные особенности обеденного этикета. Французская система была самой старой. Сформировалась она еще при Людовике XIV. Именно он ввел в столовый этикет обед в несколько перемен блюд. До него блюда подавались на стол все сразу, уложенные в чудовищные пирамиды. Теперь же на стол сразу выставляли только одну перемену. После того, как гости налюбовались изысканной сервировкой, каждое блюдо несли опять на кухню, где подогревали и разрезали.

Количество таких перемен варьировалось в зависимости от достатка хозяина дома и назначения обеда. Так ежедневный обед французской знати в конце XVIII века состоял из восьми перемен. Однако классическим в России рубежа веков стал обед в четыре перемены. После каждой перемены блюд стол накрывали заново, вплоть до пересттоания скатерти.

Кстати, скатерть, как и столовая салфетка, появилась вовсе не от пристрастия к чистоте, но ю требований престижа. Первоначально большой салфеткой пользовался лишь хозяин дома. Если же дом посещал знатный гость, то ему тоже подавали салфетку, но поменьше. Как и на всех престижных вещах, на салфетке принято было вышивать монограмму хозяина. Сначала салфетку вешали через левое плечо. А когда распространилась мода на большие воротники - повязывали вокруг шеи. Даже в начале XIX века нередко на край стола стелили одну длинную салфетку, чтобы все сидящие за столом могли пользоваться каждый своим участком.

Первую перемену во французской системе сервировки стола составляли суп, легкие холодные и горячие закуски и горячие блюда, приготовленные по-иному, чем горячее следующей перемены (если, например, потом будет мясо, то в первую перемену подавали рыбу). Вторая перемена должна заключать в себе два противостоящих друг другу блюда:

например, жаркое (мелко нарезанное жареное мясо) и мясо, зажаренное большими кусками, дичь или птица целиком. Третья перемена - салаты и овощные блюда. Четвертая - десерт. В самом конце подавали сыр и фрукты.

Английская система сервировки, которая начинает распространяться в России с середины XIX века, требует, чтобы все блюда подавались на стол сразу без разбора. Потом подаются лишь жаркое и пирожное. При этом, перед каждым

участником застолья ставилось блюдо, которое он должен был разложить на всех. Получалось некое «стихийное хозяйничание» с передачей тарелок и обслуживанием рядом сидящих дам, совсем на современный манер

Но все же более всего была принята в дворянской России своя, русская система сервировки стола. Здесь гости садились за стол, на котором вообще не стояло ни одного блюда. Стол украшали исключительно цветами, фруктами и прихотливыми статуэтками. Потом, по мере необходимости, на стол подавались горячие и уже разрезанные блюда. Автор «Поваренных записок» рассуждает в конце XVIII века: «Лучше подавать кушанья по одному, а не все вдруг, и принеся прямо из кухня тот же час кушать, то бы служителей потребно меньше, и платье облито было реже». Постепенно русская система, как самая рациональная, получила распространение и в Европе.

В создании русской праздничной сервировки стола принимали участие выдающиеся художники. Особенно тщательно выстраивалось начальное украшение. Его основу составляли, так называемые «десертные горки», которые занимали весь центр стола. Выполняли их из крашеного сахара, папье-маше, серебра, минералов и драгоценных камней. Во второй половине XVIII столетия такие украшения (их называли по-французски «филе») изготовляли вместе со всем столовым сервизом. Из отдельных фарфоровых фигурок, украшавших стол, особенно популярными были группы детей-садовников. Часто они поступали в продажу чисто белыми, без росписи, чтобы естественно гармонировать с белыми скатертями и белыми фарфоровыми столовыми приборами.

Чисто русские обеды не начинались сразу за столом. Перед обедом всегда следовала закуска. Французы называли такой обычай «пищей до пищи». Закусывали не в столовой, а в буфетной, или на отдельном столике-буфете, или (во Франции) подавали на отдельных подносах. Здесь, как правило, было несколько сортов водки, сыры, икра, рыба, хлеб. Принято было сначала закусывать мужчинам без дам, чтобы последние не стесняли их в употреблении крепких нагоггков. И только некоторое время спустя дамы во главе с хозяйкой дома тоже присоединяются к закусывающим. Особым лакомством во время закусок были устрицы. Часто все застолье устраивалось ради этого блюда. Безграничная любовь к устрицам считалась чем-то вроде модной болезни.

Да и заканчивались обеды не сразу, постепенно. В самом конце застолья подавались «небольшие стаканчики из цветного хрусталя или стекла» для «полоскания после обеда во рту». Затем все переходили в гостиную, где уже был готов поднос с чашками, кофейником и ликером.

Вообще пили за столом немного. Во многих домах при ежедневных обедах, в которых участвовали, например, «пять мужчин, за месяц выпивают бутылку горькой английской и полшгофа - редко штоф - сладкой». Потому для русского путешественника XIX века англичане и, особенно, американцы выглядели беспробудными пьяницами. Во Франции за обедом принято было пить разбавленное вино. В России и Англии вина не разбавляли. Кроме того, всегда пили неразбавленными особо редкие вина, которые перед десертом разливал сам хозяин каждому гостю в отдельности.

Каждое вино имело свое место в очередности торжественного стола. К супу и пирогам («пастетам») подавали крепленое вино. К рыбе - белое столовое (причем, к каждому виду рыбы - свое). К основному мясному блюду (или дичи) -красное столовое вино (медок или шато-лафит; к ростбифу - портвейн, к индейке - сотерн, к телятине - шабли). И после кофе, к десерту - ликеры. Сладкие испанские и итальянские вина среди ценителей считались грубыми и почти всегда исключались. Кроме того ни один гурман не станет пить красное вино, как более терпкое, до белого, чтобы не испортить вкуса. Шампанское же вообще почитали символом праздника и пили во время всего обеда.

Крайняя театрализация дворянского быта в XVIII веке привела к появлению в усадьбах нескольких спальных комнат. Парадными спальными-гостиными никогда не пользовались. Это были чисто представительские комнаты. Днем отдыхали во «вседневных опочивальнях». Ночью спали в личных спальнях, которые располагались в личных покоях хозяина, хозяйки и их детей.

Здесь, в спальне начинался и завершался день владельцев усадьбы. По православной традиции отход ко сну всегда предварялся вечерней молитвой. Вообще, до распространения в России идей Просвещения дворяне были очень набожны. Во всех комнатах усадьбы, не считая специальной молельной, обязательно висели иконы с лампадами. И правило это распространялось и на парадные залы и на личные покои.

В спальне же находились особо почитаемые в семье иконы. Чаще всего это были иконы с образом Божьей Матери. Благочестпвость хозяев выражалась в обильном украшении икон. Для них заказывали дорогие серебряные к золотые оклады, отделанные чеканкой, гравировкой, камнями. Особо дорогие иконы предпочитали лично украсить шитым бисером или речным жемчугом окладом. Часто среди крепостных усадебных мастеров были свои иконописцы. А местную церковь и всех ее служителей помещик, как правило, содержал за свой счет.

Естественным украшением усадебных спален служили многочисленные драпировки из дорогих тканей (штоф. брокатель, атлас, гродетур). Из таких же тканей делались пышные завесы на окна, надкроватные балдахины, украшавшиеся букетами из перьев («перенными букетами»). Обильный растительный орнамент оставила в дворянских спальнях эпоха барокко. Мягкую мебель для сидения здесь старались обивать такой же тканью, создавая, таким образом, гарнитур.

Такой гарнитур логично дополняли изящные кресла и маленькие «нахтышные» (ночные) столики. На них -подсвечник, редкое издание Евнгелия, томик сентиментального романа. В самом же центре будуарной части спальной комнаты ставили небольшой чайный столик, на мраморной столешнице которого располагали небольшие сервизы - «эгоист» (на одного человека) и «тет-а-тет» (на двоих).

Введение

Глава I. УСАДЬБА В СИСТЕМЕ КУЛЬТУРЫ 12

1.1. Типологические характеристики русской усадьбы. 12

1.2. Усадьба в истории русской культуры 28

1.3. Образ усадьбы в художественной культуре России 66

Глава II. "ДВОРЯНСКИЕ ГНЕЗДА" В КУЛЬТУРЕ КУРСКОГО КРАЛ 77

1.1. Социально-экономические предпосылки становления курской усадьбы 77

1.2. "Золотой век" курской усадьбы (последняя треть XVIII - начало XIX века) 101

1.3. Закат усадебной культуры в Курской губернии (конец XIX - начало XX века) 144

Заключение 155

Литература 160

Введение к работе

Диссертация представляет собой культурологическое исследование русской усадьбы как культурно-исторического феномена на материале Курского региона.

Актуальность темы исследования. Выбор темы обусловлен значением усадьбы в культуре России. На протяжении многих веков усадьба являлась главным компонентом отечественной социокультурной реальности. Своеобразные исторически сложившиеся предпосылки возникновения и развития русской усадьбы сделали ее ярко выраженным национальным явлением.

Исследование усадьбы с культурологических позиций сейчас является наиболее актуальным, поскольку вызвано нарастающими процессами становления национального самосознания в связи с меняющимся представлением о месте и роли России в общечеловеческом культурном развитии.

Новые принципы присутствия нашей страны в мировом сообществе требуют уважения не только к чужим национальным культурам, но и, в первую очередь, к своей собственной. Необходимость изучения родной культуры как самостоятельной ценности диктуется желанием на равноправных началах участвовать в "диалоге культур", в котором многообразие является основой и необходимым условием сближения.

Усиливающийся в настоящее время рост русского национального самосознания обуславливает потребность восстановления историко-культурной памяти. Традиции отечественной культуры непре-рываемы, так как являются плодом совместных усилий многих поколений. Современность немыслима без "векового здания культу-

ры", без осознания предшествующего нравственного, духовного, интеллектуального опыта, без уважения к фонду непреходящих ценностей, накопленных нашим народом.

Русская усадьба является феноменом, в немалой степени определившим особенности отечественной культуры, ее исторической жизни и духовного содержания. Усадьба осмысливается как некий знак России, символ отечественной культуры. Неизменно ее присутствие в изобразительном искусстве, литературе, музыке.

Большинство имен выдающихся деятелей национальной истории и культуры связано со старинными русскими усадьбами. Посещая эти часто разрушенные и невосстановленные "дворянские гнезда", мы ощущаем присутствие "гения места", некое духовное наполнение, не подвластное времени. Усадьбы неизменно привлекают внимание многочисленных зарубежных гостей, стремящихся здесь обрести понимание таинственной "русской души".

Изучение русской усадьбы в культурологическом аспекте необходимо также для развития отечественной культурологии, становления новых подходов к осмыслению национальных культурных достижений, заполнения историко-культурных лакун.

Объектом исследования является русская усадьба как феномен культуры.

Предмет исследования - курская усадьба как одно из региональных проявлений феномена русской усадьбы и его исторического бытования.

Основную рабочую гипотезу исследования можно сформулировать следующим образом: рассмотрение русской усадьбы как социокультурного феномена в его историческом развитии позволит уточнить понимание национальных особенностей русской культуры

вообще, обогатить современное представление о своеобразии ее традиций и их роли в становлении национального самосознания сегодня.

Целью работы является исследование русской усадьбы как культурологического феномена, рассмотрение его роли и места в национальной культуре, определение его комплексного характера и системных связей, выявление принципов культурологической типологии усадьбы, оценка значения данного феномена для русской культурной действительности.

Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

выделить исторические этапы жизни усадьбы в отечественной культуре;

предложить культурио-историческую типологию русской усадьбы;

развернуть общеметодологические подходы к пониманию феномена русской усадьбы на курском материале.

Методологической основой исследования является комплексная методология рассмотрения русской усадьбы как культурно-исторического феномена в системном взаимодействии культурологического, проблемно-исторического, эстетического, типологического, герменевтического, семиотического подходов.

Степень разработанности проблемы. В качестве отдельной проблемы русской культуры усадебная тема привлекает к себе внимание в конце XIX века. Б связи с нарастающими тенденциями к историческому исследованию русской культуры пробуждается интерес к целенаправленному изучению усадьбы историками и искусствоведами.

Публикации того времени посвящены, главным образом, выявлению исторической картины формирования и эволюции отдельных усадебных комплексов. Они также содержат отрывочные истори-ко-биографические сведения об обитателях усадьбы, ностальгические воспоминания и впечатления автора от пребывания там.

Большинство статей посвящены знаменитым "подмосковным". Краткая информация о наиболее значительных усадьбах содержится практически в каждом путеводителе по Москве. Знаменитые Архангельское, Измайлово, Коломенское, Кузьминки, Кусково и другие "подмосковные" оставались излюбленными местами отдыха для жителей столицы, поэтому популярность этих поместий была велика. Наиболее известным из них были посвящены работы Н.Звенова, А.Корсакова, И.Забелина, С.Любецкого. В конце 80-х годов С.Д.Шереметев начинает издавать серию небольших скромно иллюстрированных брошюр о малоизвестных усадьбах Подмосковья.

В то время сами исследователи усадебной и вообще русской архитектуры "подчеркивали важную роль истории в их работе... Они были подлинными историками, точнее, летописцами русского зодчества, весьма далеко отстоящими от научного метода зарубежных ученых. Они оставались в плену исторической фактологии. .. при всей ценности этих публикаций, они не раскрывали тех условий и той среды, которые породили создание первоклассных сооружений XVIII - начала XIX в." . Таким образом, публикации того времени носят преимущественно описательный характер.

В 1907-1908 годах благодаря усилиям В.Верещагина, П.Вейне-ра, Н.Врангеля, И.Грабаря, Г.Лукомского пробуждается интерес к культурио-художественному миру "дворянских гнезд". Главную

роль в популяризации усадебной культуры сыграл журнал "Старые годы" (1907-1916), на страницах которого постоянно печатались статьи И.Бондаренко, П.Вейнера, С.Маковского, Н.Трубникова и других авторов о русской усадьбе. Вслед за этим журнал "Столица и усадьба" (1913-1917) начал публиковать сведения о старинных поместьях и прекрасные фотоматериалы, иллюстрирующие архитектуру, интерьеры и художественные коллекции "дворянских гнезд".

Следует особо выделить изданные в начале XX века монографии Г.Лукомского о подмосковных и провинциальных усадьбах, "Подмосковные" Ю.Шамурина и "Сады и парки" В.Курбатова, рассказывающие о многих дворцово-парковых комплексах России. Все эти публикации позволили систематизировать и зарегистрировать большое число русских усадеб, что впоследствии помогло спасти многие из них от разрушения и разграбления в первые послереволюционные годы.

Однако в этих изданиях не давалась комплексная оценка усадебной культуры, которая заменялась искусствоведческим анализом.

Внимание исследователей было, в основном, привлечено к подмосковным дворцово-парковым комплексам, в то время как мощный пласт среднепоместных усадеб, характерных для русской провинции, практически не был затронут. Это объяснялось, в первую очередь, недостатком фактического материала. Современники почти не оставили известий о небольших провинциальных усадьбах, а фамильные архивы были часто затеряны, особенно там, где усадьба не пребывала долгое время в руках одной семьи, а неоднократно меняла владельцев.

В 1920-е годы в Москве под руководством В.В.Згуры создается Общество изучения русской усадьбы, сделавшее очень много для сохранения усадебной культуры России. Большинство исследований касались также "подмосковных", однако несомненная заслуга этого общества в том, что своими публикациями оно привлекло внимание к усадьбе как к элементу культуры, хранительнице и создательнице собственного мира.

Хотя планы Общества реализовались лишь отчасти (его работа была прервана в связи с многочисленными арестами его членов), оно сыграло большую роль в пробуждении научного интереса к русской усадьбе.

Накопление обширного фактического материала способствовало глубокой разработке вопросов, связанных с той или иной стороной усадебной действительности. Б середине и второй половине нашего столетия появляется ряд обобщающих исследований по архитектуре усадеб (работы 0.Евангуловой, М.Ильина, Е.Кириченко, В.Лаврова, Н.Тихомирова, С.Торопова, В.Турчйна), по усадебным садам и паркам (книги А.Вергунова, В.Горохова, Т.Дубяго, Д.Лихачева, Л.Лунца, Е.Щукиной), чуть раньше - исследования усадебного театра (Б.Асеева, Т.Дынник).

В основном они представляют традиционный подход к изучению усадебной культуры в рамках дифференцированного искусствоведения. В последнее время появляются работы, направленные на изучение усадьбы как специфического культурного феномена, определенного целостного организма.

Особую важность для данного исследования представляет монография А.Аникста и В.Турчйна "...В окрестностях Москвы: Из истории русской усадебной культуры XVII-XIX веков", а также

работы Т.Каждан и Г.Стернина, рассматривающие русскую усадьбу в определенном социокультурном контексте.

Загородные усадебные ансамбли разных регионов России освещались в трудах Н.Гуляницкого, Т,Дубяго, С.Евангуловой, Д.Лихачева, С.Федорова, М.Цапенко и др.

Среди диссертационных исследований по данной проблематике можно выделить работы А.Кулагина "Архитектура дворцово-усадеб-ных комплексов Белоруссии", Е.Черкасовой "Загородные усадебные комплексы Харьковщины II половины XVIII - начала XX века", в которых рассматриваются принципы архитектурно-пространственной планировки усадеб. Изучению усадебных садов и парков посвящены диссертации Н.Будыко "Садово-парковое наследие Белоруссии", В.Дормидонтовой "Усадебные парки Молдавии", И.Ярового "Пейзажные сады русской провинции".

Однако усадьбы Курского региона практически не встречаются ни на страницах дореволюционных изданий (за исключением некоторых работ Г.Лукомского), ни в последующих исследованиях. Наиболее "удачливой" в этом отношении является усадьба князей Барятинских "Марьино", у которой есть свой историограф - архитектор С.Федоров, посвятивший ее изучению более 20 лет, автор несколькольких монографий. Огромное большинство курских сред-непоместных усадеб остались практически неизученными. В связи с возросшим в последнее время интересом к национальной культуре появляются в печати статьи курских искусствоведов, архитекторов и краеведов, посвященные усадебному строительству в данном регионе (работы Ю.Бугрова, М.Тарасовой, Е.Холодовой и

Обзор и анализ литературы, дающей представление о степени

разработанности проблемы, подтверждает, что курские усадьбы не являлись еще предметом целостного культурологического изучения.

Научная новизна представленного исследования заключается в том, что впервые феномен русской усадьбы рассматривается в методологии комплексного культурологического анализа. Такой подход дает возможность раскрыть особенности данного феномена как уникального историко-культурного комплекса, одного из наиболее значительных явлений отечественной культуры. В исследовании также предложены принципы классификации и основания для типологии русской усадьбы в политико-экономической, социально-психологической, духовной, художественно-эстетической жизни России.

Рассмотрен и включен в научный оборот значительный материал исторической жизни курских усадеб, являвшихся до сих пор объектом краеведческого или искусствоведческого изучения, при^ чем ряд архивных документов рассматривается впервые. Обоснованы типологические характеристики курской усадьбы в качествах, общих для этого феномена русской культуры и особенных для региона.

Определение усадьбы как культурологического феномена позволяет рассматривать его в качестве целостного культурно-исторического и эстетического явления, обладающего внутренним единством и собственными границами. Подобное рассмотрение русской усадьбы позволяет исследовать ее в "координатах 11 культуры, а именно: с социально-политической точки зрения - как социально-экономическое, историческое и политическое образование, во временных и пространственных координатах истории Рос-

сии, в эстетических формах, кристализующих аксиологические основания русской культуры и, наконец, с системной точки зрения - как явление, обладающее имманентными закономерностями жизни, собственными пространственно-временными характеристиками и способами связи с социокультурной средой, меняющимися как во временных, так и в эстетических плоскостях.

Теоретическая значимость исследования состоит в новизне и достоверности полученных результатов, которые представляют значительный вклад в исследования по этой проблеме. Апробированный автором комплексный культурологический подход может быть использован в последующих исследованиях в этом направлении.

Практическая значимость работы состоит в актуальности разработки вузовского курса МХК, где проблемы русской усадьбы должны занять значительное место. Материал диссертационного исследования может быть использован также в спецкурсах и факультативных занятиях со студентами и школьниками.

На защиту выносятся следующие положения:

система принципов рассмотрения русской усадьбы как социокультурного феномена;

особые характеристики этого явления в его пространственно-временном бытовании, в семантическом своеобразии, в особенностях ценностного мироощущения;

характеристика места и роли русской усадьбы в отечественной культуре (на примере курских усадеб).

В тексте приняты следующие сокращения: ГАКО - Государственный архив Курской области; ГРБ - Государственная Российская библиотека.

Типологические характеристики русской усадьбы

Феномен русской усадьбы характеризуется целостностью -внутренним единством, отдаленностью от окружающей среды, специфическими уникальными чертами, позволяющими определить место каждого конкретного явления в системе культуры. Для осмысления этого необходим полный охват всех свойств, сторон и связей объекта исследования, понимание его внутренней обусловленности, а также рассмотрение элементов, его составляющих, выделение тех из них, которые являются системообразующими, обеспечивая условия его развития, а также исследование его структурной организации.

Трудно найти явление, в котором в такой степени отразились наиболее характерные типические черты духовного мировосприятия эпохи, как в русской усадьбе. Она соответствовала особенностям традиционно-бытового русского уклада, обогащая его качествами западноевропейского образа жизни. Ее укорененность на русской почве была фактором, способствовавшим тому, что на всем протяжении развития русская усадьба представляла собой одну из главных составляющих русской культуры. Именно поэтому усадьба и в сознании современников и в представлениях потомков сливалась с образом России, становясь неотделимой частью отечественной истории и культуры.

Любое явление развертывается в некотором пространстве и определенной временной последовательности. В узком смысле, рассматривая "географическое" пространство, можно сказать, что усадьбами была охвачена вся Россия. По известному выражению Екатерины II, в ее царствование русских бар охватила мания строительства. Этому немало способствовало и совершенное в течение второй половины XVIII века практически во всех губерниях генеральное межевание, позволившее определить границы каждой из дворянских усадеб.

В более широком смысле пространство усадьбы - Не столько географическое понятие, сколько духовное, социально-историческое, политико-экономическое, культурное. Указы Петра III от 20 февраля 1762 года ("Манифест о вольности дворянства") и Екатерины П от 21 апреля 1785 года ("Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства") окончательно утвердили дворянство на господствующих позициях, даровав ему право на душе- и землевладение по самому факту принадлежности к сословию.

Впервые у русских дворян появилась возможность покидать столицу, уезжать в имения, подолгу жить там, распоряжаясь и землей и крестьянами по собственному усмотрению. По меткому выражению Л.Смирнова, это был "первый соблазн свободой", и многие дворяне не преминули воспользоваться возможностью для самовыражения в иных, не связанных со службой формах. Для большинства выход в отставку и отъезд в имение являлся своеоб разным жестом протеста, вызовом власти. В изменившемся социокультурном контексте усадьба становится новой формой общественной жизни, оппозицией столичной государственности.

Усадьба в истории русской культуры

Усадьба - явление комплексное и многоплановое, и сложившийся опоэтизированный образ, своеобразная "модель усадьбы", отражает лишь ее типические, феноменосоставляющие черты. Все многообразие русских усадеб сводится к некоторым основным типам. Принципы их классификации могут быть различными: по размерам (крупнопоместное владение - среднепоместное владение -однодворческая усадьба); по социальному положению владельцев (помещичья - великокняжеская); по характеру владения (наследственное родовое гнездо - приобретенное имение); по удаленности от центра ("подмосковная" - провинциальная усадьба); по образу жизни и быта (репрезентативная усадьба - место отдыха и уединения - экономическое хозяйство) и т.д.

Усадьбы изучались с точки зрения исторического, социально-экономического, краеведческого, искусствоведческого подходов. В данной работе мы рассматриваем феномен русской усадьбы с позиций культурологии, исследуя место этого явления в историко-культурном контексте определенной эпохи.

Параметры подобного подхода применительно к "подмосковным" заданы в обстоятельной монографии М.А.Аникста и В.С.Турчина "... В окрестностях Москвы. Из истории русской усадебной культуры XVII-XIX веков" . Однако далеко не все, касающееся "подмосковных", представляющих собой один из усадебных типов, применимо к характеристике провинциальных усадеб, которых было подавляющее большинство. Поэтому в данной работе мы предлагаем свою культурологическую типологию русской усадьбы.

Социально-экономические предпосылки становления курской усадьбы

Историческое развитие Курского края было сложным, часто драматическим. Эта территория издревле считалась порубежной: в 884 году, когда Курские земли вошли в состав Киевского государства, по реке Сейм проходила граница между Дикой степью и Русью. Тогда же, по-видимому, и возникают города как наблюдательные и оборонительные форпосты. Строятся Курск, Рыльск, Путивль и другие, более мелкие, укрепленные городские поселения.

К тому времени территория Курского края была освоена достаточно хорошо. Горожане имели в окрестностях хутора, где занимались сельским хозяйством. В летописях нет упоминаний о раздаче поместий служилым людям в Курском крае до XIV века, однако известно, что уже тогда имелись у них собственные земли: вероятно, это были вотчины, приобретенные покупкою или другими средствами. Вотчиной называлась земля, "с которой" вместо оброка владелец нес службу. Она считалась полной собственностью владельца, ее можно было продать, обменять, передать в наследство. Характерно, что такие земли первоначально находились по берегам рек и у опушки леса, так как это давало возможность укрыться в случае неожиданного набега врагов.

Нашествие татаро-монголов в 1238 году опустошило большую часть богатых земель. Курское княжество прекратило свое существование. В 1285 году Курск был разорен и сожжен дотла, на его месте в конце XIII века находились слободы ханских баскаков. В "Никоновской летописи", рассказывающей о путешествии митрополита Пимена, читаем: "Бысть же сие путное шествие пе-чално и унылниво. бяше бо пустыне зело всюду, не бе бо видети тамо ничто же: ни града, ни села, аще бо и бываше древле грады красны и нарочисты зело видением, места точию, пусто ж все и не населено, нигде бо видети человека, точию пустыни великия и зверей множество: козы, лоси, волцы, лисицы, выдры, медведи, бобры, птицы: орлы, гуси, лебеди, жоравли и прочая, и бяше вся пустыни великия" .

Постоянно тревожимая татарскими набегами и поборами, восточная часть курских земель пострадала сильнее, тогда как северо-западная, в особенности по правую сторону реки Сейм (а именно Рыльское и Путивльское княжества), уцелела больше. В XIV веке эти земли вошли в состав Литвы, а позднее - в Московское государство.

После изгнания татаро-монголов курские земли остались пограничными, теперь уже отделяя Московское государство от Дикого Поля, поэтому обстоятельства жизни на порубежной территории практически не изменились. Сохранялась постоянная угроза и со стороны многочисленных татаро-монгольских орд, чьи набеги сюда продолжались вплоть до 1660-х годов, и со стороны польско-литовских властителей. Московские цари, желая укрепить свои границы, посылали на окраинные земли служилых людей. Именно из них к XVI-XVII веку почти исключительно состояло население Курского края.

О значении культурного наследия в жизни любого общества написано очень много. Являясь овеществленной традицией нескольких поколений, оно создает ту питательную среду, в которой развивается наша современная культура. Среди широкого ряда объектов, составляющих культурный фонд страны, особое место занимает усадьба как явление самобытное и многогранное, в котором сфокусировались все социально-экономические и историко-культурные процессы России.

Понятие "русская усадебная культура" претерпело эволюцию от замкнутой средневековой культуры XVII века, когда усадьба имела явно выраженный хозяйственный уклон, к середине XVIII - первой половине XIX века к периоду расцвета. Именно в этот период создаются крупнейшие загородные резиденции Петербурга и Москвы (Останкино, Кусково. Архангельское в Москве). С наибольшей последовательностью формируются усадебные ансамбли (доминирующую роль в ансамбле играл усадебный дом, хозяйственные постройки были вынесены в глубину сада, разбивался регулярный, по типу Версаля, парк). Дворянство, освобожденное в 1762 году от обязательной военной службы, обустраивало свои городские и сельские усадьбы.

В этот период происходит резкое изменение бытовой культуры - от замкнутости и закрытости позднего средневековья - к демонстративности и представительности XVIII века. Это выражалось во всем - пространственной композиции и интерьерах усадебного дома, в регулярном французском и пейзажном английском парках. И если регулярный парк был рассчитан на зрелищные эффекты, то английский парк ориентировался на уединенное размышление и философствование. Об этом свидетельствуют названия парковых строений - "Бочка Диогена", "Гробница Конфуция", "Каприз", "Монплезир". В этот период расцвета приоритетное место в культуре занял театр. Он стал своеобразным символом эпохи. Театр и театрализованность проникли во все сферы усадебной культуры, начиная от бытовой культуры и повседневного поведения и заканчивал крупнейшими оперными и балетными постановками. 110 словам одного из исследователей, театр в то время воспитывал, обличал, исповедовал, воодушевлял, поднимал дух.

Коренным образом изменилась усадебная культура после 1861 года. Изменения были настолько глубоки, что один из первых исследователей этой проблемы И.Н.Врангель заявил об угасании усадебной культуры, о смерти усадьбы. Возражая Врангелю, следует заметить, что усадьба продолжает существовать, но как основа поместного хозяйства России она уходит в прошлое, в корне подрываются основы самодостаточности вотчинного хозяйства. Меняется социальный статус владельца. Появляются купеческие усадьбы. Характерной особенностью этого времени стали усадьбы художественные центры, в которых творческая интеллигенция, обращаясь к народным истокам, способствовала возрождению древнерусской традиции (вспомним Абрамцево, Талашкино, Поленово).

Таким образом, говорить об угасании усадебной культуры в этот период можно не впрямую, а опосредованно. Угасала дворянская усадебная культура, ее четкие границы размывались новыми привнесенными элементами купеческой и мещанской культуры.

Перестраивались усадебные ансамбли и интерьеры в соответствии с новыми художественными вкусами (усадьбы модерна, неоклассицизма), менялся усадебный быт. Все чаще стало звучать слово "дача" как символ обособленного сельского уголка, где протекала в основном летняя жизнь городского жителя.

Именно в этот период в литературе, поэзии, художественной культуре появляется ностальгия по угасающей усадебной жизни. Идет процесс "канонизации" усадьбы как символа "родового гнезда". Усадьба в этот период как бы существует в двух измерениях - в реальности и в творческом воображении художников и писателей (вспомним рассказы Чехова, Бунина, Тургенева, художественные полотна Борисова-Мусатова, М.Якунчиковой, В.Поленова). С 1917 года усадебная культура, как самобытное многомерное явление, была уничтожена. Справедливости ради необходимо отметить, что многое было спасено, прежде всего, специалистами-музейщиками, архитекторами и искусствоведами. Но, увы, - далеко не все.

Такова эволюция русской усадебной культуры, на протяжении нескольких столетий занимавшей ведущее место в общем историко-культурном процессе России.

Как уже отмечалось, понятие "русская усадебная культура" было многомерным. Синтетичность - вот ее характерная особенность. В усадебной культуре был соединен широкий круг проблем окружающего мира. Прежде всего, это проблемы художественные, которые характеризуют взаимосвязь пластических видов искусства - архитектуры, садово-паркового, прикладного и изобразительного со зрелищными музыкой, балетом, театром, народным искусством.

Важное место занимает и круг философско-культурологических проблем, исследование которых за последние годы стало ведущим направлением в изучении усадебной культуры. Проблема "русская усадьба - модель мира" (об этом писали такие исследователи, как Г.Ю.Стернин, Т.П.Каждан, О.Евангулова и др.) ориентирована на понятие ментальности.Характерной особенностью усадебной культуры, рассматриваемой в контексте этой проблемы, является ностальгия по прошлому, традиционализм. Идеалы прошлого, представлявшегося прекрасным и светлым, претворялись владельцами усадеб в садово-парковой архитектуре (средневековые руины, громы), в фамильных портретах, которые становились как бы связующим звеном между владельцами нынешними и минувшими. Не обладая в своем большинстве высокими художественными качествами, они обрастали легендами и мифами. В этом выражалась мифологизация усадебного быта.

Неосознанное стремление создать в усадьбе особую театрализованную среду, определенная канонизация своего родового гнезда выражалось в частных усадебных музеях, коллекциях, семейных альбомах, монументальных памятниках друзьям и покровителям.Изучение такого многоаспектного явления как усадьба, усадебная культура предполагает обращение к необычайно широкому спектру проблем.

Судьбы русских усадеб похожи на людские судьбы, да и зависимы от них - в них можно найти времена весны и расцвета, зрелости и увядания, они полны неожиданностей, роковых случайностей и, увы, также конечны.

Есть милая страна" - эти строки поэта Е.А. Баратынского обращены к его подмосковной усадьбе Мураново, которой он не просто владел, но которую обустроил по своим планам и вкусу, где он творил, где растил и воспитывал детей. Русская усадьба - это прежде всего счастливый мир детства. Система домашнего образования в дворянских семьях закладывала основы традиций семьи и рода, уважения и гордости памятью предков, фамильными реликвиями. Вырастая, человек покидал усадьбу и погружался в мир реалий, который чаще всего рождал чувство ностальгии по усадьбе, но порой и отталкивал от ее неприхотливого быта, как это случилось с Ф.И. Тютчевым.

Усадьба оставалась на всю жизнь любимым местом досуга и творческого труда, "приютом спокойствия, трудов и вдохновенья", по признанию А.С. Пушкина. Почти в каждой усадьбе девять прекрасных муз находили своих поклонников. Это были поэты, писатели, музыканты, архитекторы, художники, ученые. Среди них и профессионалы и любители. Усадьба открывала огромные возможности для проявления личных вкусов владельцев, которые выражались в обустройстве усадебного дома, в разбивке садов и парков, в создании художественных, научных и иных коллекций, в собирании фамильных архивов и библиотек.

Дворянская усадьба была неразрывно связана с окружающим ее крестьянским миром. Это мало изученная проблема, но мы по возможности старались охватить и ее, показывая и широкий спектр взаимоотношений владельцев усадьбы с крестьянами, и разные формы хозяйствования в усадьбах.

Мир усадьбы - это судьбы людей, семей, иногда нескольких поколений. Понять характер усадьбы - значит узнать, каков ее хозяин. Отсюда внимание авторов очерков к биографиям владельцев усадеб, образу их жизни.

Одна из причин этого кроется, по-видимому, в самом характере усадьбы. Возникнув как жилой и хозяйственный комплекс вотчинника, она постепенно превращалась и в культурный центр, в котором синтезировались традиции семьи и рода, культура дворянская и крестьянская, культура города и провинции, культура России и Запада.

Особенность формирования и бытования русской усадьбы состояла в ее многопрофильности: она представляла собой социально-административный, хозяйственно-экономический, архитектурно-парковый и культурный центр.Вновь возросший в наши дни общественный и научный интерес к судьбам сохранившихся усадебных ансамблей, к выяснению места и роли усадебной культуры, в том числе дворянской, вызывает необходимость расширить диапазон и формы исследований по истории русской усадьбы. Институт российской истории Российской академии наук начал изучение процессов формирования и эволюции усадьбы начиная с XIV в.

Будни и праздники составляли повседневность обитателей усадеб. Для одних приемы гостей, например, были обязательным торжественным и формальным ритуалом, для других - формой дружеского и творческого общения. Рождение стихов Ф.И. Тютчева или музыки М.И. Глинки, прием императрицы в усадьбе князей Козловских, сельский праздник в усадьбе Самариных или пение в церковном хоре А.В. Суворова представляются одинаково важными для характеристики усадебного образа жизни.

Одним словом, в усадьбе как бы спроецирована вся жизнь. Прав был поэт И.В. Долгоруков, заметив на примере подмосковной усадьбы Лопухиных Савинское, что в усадьбе хозяева умели "на десятине снять экстракт вселенной всей". Показывая каждую усадьбу на всем пути ее существования, мы пытались представить многообразие и богатство мира усадьбы в целом, выявить слагаемые усадебной культуры, которая дала блестящие образцы архитектурных и парковых ансамблей, искусства интерьера, плоды творческого вдохновения в поэзии, музыке, живописи, формы истинно культурного досуга и семейного общения, верность народным традициям и восприимчивость к лучшим чертам западной культуры. Всегда преломлявшаяся в личных вкусах, усадебная культура несла, таким образом, в себе общие и особенные черты. Своим полифонизмом она обогащала на протяжении веков русскую культуру.

Дворянские гнезда России. Этих слов достаточно, чтобы до сих пор с легкостью вызвать в воображении наших современников множественные, знакомые с детства литературные или художественные образы. Пушкин, Тургенев, Толстой, Гончаров, Чехов, Бунин, Петергоф и Царское село, Останкино и Архангельское, Михайловское и Спасское-Лутовиново. Давно ушедшая, но ощутимо своя, родная, кстати, сословно совершенно не отграниченная от нас жизнь.

Что же представляет собой русская усадьба сегодня? Пусть призрачную, но реальность, или уже - миф, иллюстрированную сказку о прошлом. В газетной, журнальной и телевизионной публицистике, гуманитарных науках - искусствоведении, литературоведении, музееведении усадьба как феномен русской культуры XVIII - начала XX веков в последние годы занимает все большее место. По-видимому, это важный знак современной культурной жизни, очень медленно, но неуклонно возвращающейся к осмыслению происшедших за столетие потерь.Родовое имение с портретной библиотекой семейными альбомами, парком и садом, храмом и фамильным некрополем - это, собственно, и жилище усадебных муз - музыки, поэзии, живописи, графики, прикладного искусства (вышивания, бисерного шитья, флористики и т.д.), и колыбель великой русской литературы и философской мысли, и источник художественного вдохновения, и пространство для проявления личностного начала и творческой свободы владельцев или их гостей.

Трудно подобрать какой-то другой организующий элемент русской жизни и культуры более точно соответствовавший национальным традициям и веками складывавшемуся жизненному укладу, более слитный с миропониманием наших соотечественников. Эти качества сделали усадьбу своеобразной константой русского быта. В глубь средневековья уходят ее корни как простейшей ячейки любого городского или сельского поселения. Усадебный бум второй половины XVIII - начала XIX в, соединивший многовековой опыт развития с западноев­ропейскими художественными новациями и, по сути, сделавший усадьбу многосоставным произведением искусства, лишь слегка проявил и облек ее облик, соответствовавший устойчивым ценностям национальной психологии, в ясные изобразительные формы.

Судьбы русских усадеб похожи на людские судьбы, да и зависимы от них - в них можно найти времена весны и расцвета, зрелости и увядания, они полны неожиданностей, роковых случайностей и, увы, также конечны. В этом, несомненно, еще одна тайна их привлекательности для потомка, историка, читателя Усадьба - иногда прямое, иногда опосредованное отражение судьбы рода, семьи, отдельной личности. Полученная по наследству или купленная молодой четой, она становится полем приложения их кипучей энергии строительной и хозяйственной перестройки. В полном или конспективном виде усадьба продолжала существовать и по окончании эпохи феодализма. В своей традиционной форме или воплощенная в дачах и загородных домах она утоляла тягу русского человека к земле, к простору лугов и полей, к созиданию здесь собственного семейного очага.

В полном или конспективном виде усадьба продолжала существовать и по окончании эпохи феодализма. В своей традиционной форме или воплощенная в дачах и загородных домах она утоляла тягу русского человека к земле, к простору лугов и полей, к созиданию здесь собственного семейного очага. Именно их, свои родовые усадебные гнезда, где впервые почувствовали себя частью необъятной и могучей страны, ее непритязательной, но трогающей за душу природы, вспоминали на склоне лет многие поколения наших предков.

Источник в интернете:

http://www.usadba.ru/history/culture/

Русская Цивилизация