1898, 1899–1900 гг. Перевод с английского I тома и значительной части текста II тома книги С. и Б. Вебб «Теория и практика английского тред-юнионизма». Лениным был написан ряд подстрочных примечаний к русскому переводу книги (см. С. и Б. Вебб. Теория и практика английского

02:47 30.05.2012
Сокровища московских улиц и переулков, часть 2

Петровский путевой дворец (Ленинградский проспект, 40),

построенный по проекту Казакова для российских монархов, теперь — Дом приемов столичной мэрии с отелем де-люкс. До революции императорская фамилия использовала свой Путевой дворец для коронационных приготовлений перед торжественным въездом в Москву и в качестве летнего загородного замка. А когда она съезжала, резиденция становилась бесплатным музеем. При Юрии Лужкове памятник освободила занимавшая его Военно-воздушная академия имени Жуковского и его на деньги столичных налогоплательщиков перестроили под элитарный Дом приемов.

О, об этом "домике" мне недавно попадалась целая статья с чудесными фотографиями. Сейчас поищу и дам ссылку.

И несколько фото оттуда

Особняк Ермолова-Коншиной (Пречистенка, 20)

Одно время принадлежал Алексею Ермолову, царскому наместнику на Кавказе. В 1921-м советское правительство отвело особняк Айседоре Дункан и ее школе танца. Помните, в "Собачьем сердце" Вяземская и Швондер, "уплотнители" профессора Преображенского, негодовали: "Столовых нет ни у кого в Москве, даже у Айседоры Дункан". Имелся в виду как раз этот дом. Сегодня в роскошных интерьерах (здешняя изюминка — знаменитая Мавританская комната с золотыми дверями) обитают начальники Главного производственно-коммерческого управления по обслуживанию дипломатического корпуса.

Из старых фото нашла только такие :

Особняк А.И.Коншиной. Боковой фасад. Фотография начала XX века

Летний сад перед особняком А.И.Коншиной. Фотография начала XX века

Усадьба поэта, героя войны 1812 года Дениса Давыдова (Пречистенка, 17)

Усадьба Давыдова (Пречистенка, 17) во второй половине XVIII в. занимала весь квартал между Барыковским и Сеченовским переулками, включала сад, главный дом, флигеля. В основе главного дома — палаты первой половины XVIII в.; в 1770-х гг., когда усадьба принадлежала московскому полицмейстеру Н.П. Архарову, были выстроены одноэтажные флигеля по сторонам двора, а главное здание перестроено в стиле раннего классицизма.

После пожара 1812 дом восстанавливался, был надстроен мезонином с широким арочным окном и получил величественную ордерную декорацию в виде сдвоенных и одинарных коринфских колонн, фланкирующих главный вход. Боковые части главного здания и флигеля надстроены в 1830-х гг., в 1869—74 перестроены А.А. Обером. В 1835—37 усадьба принадлежала поэту Д.В. Давыдову, её посещал А.С. Пушкин. Позднее в усадебном доме размещалась женская гимназия.

Тут меня посетила некая крамольная мысль. Всего два года с небольшим поэт был владельцем этого особняка. А до него хозяевами были тоже очень достойные люди. Ничего не имею против поэта-гусара - совсем наоборот, он мне очень симпатичен. Это просто так, бормотание себе под нос, не стоит обращать внимания на вздорную старушенцию. Пусть будет "усадьба Давыдова".

В 1830-х гг. были надстроены боковые части главного здания и флигеля. Уже в 1841 году «Пречистенский дворец» числится собственностью баронессы Е.Д. Розен, которая распорядилась сдать левое крыло под хлебную лавку, а правое — под слесарное, седельное и портновское заведения. В 1861 г. в том же правом флигеле располагается одна из первых в Москве фотографий — «художника императорской Академии фотографа И.Я. Красницкого». В 1869—1874 гг. усадьба перестраивалась А.Л. Обером. Позднее в усадебном доме размещалась женская гимназия С.А. Арсеньевой .

Вот! "Пречистенский дворец "! Ну, дворец - не дворец, а красиво сказано!

Ладно, давайте еще посмотрим фото:

Ну, и по традиции - несколько фото из "Яндекс-Панорамы"

Со стороны Смоленского бульвара

Со стороны Глазовского переулка

В том же Глазовском переулке, только на четной стороне, находится

Особняк Отто Листа, он же Дом дирижера Сергея Кусевицкого (Глазовский переулок, 8)

Чуть ли не первый московский особняк в стиле модерн.

Построен в 1898-1899 годах. Это был собственный дом известного архитектора Льва Николаевича Кекушева .

Фото отсюда

При строительстве зодчий использовал все декоративные и композиционные возможности нового стиля (см. авторское описание особняка в журнале "Зодчий" за 1901 год). Здесь есть и любимые Кекушевым плавные закругления верха оконных проёмов с переплётами из мореного тёмного дуба, и далеко вынесенный карниз, и лента геометрического орнамента, венчающая небольшую угловую лоджию с преувеличенно укороченной колонкой, так неожиданно врезанной в компактный объем здания. Удивительно красиво сочетание золотистого тарусского "мрамора" с ярким многоцветным растительным орнаментом керамических панно. Автором мозаики над входом предположительно является британский архитектор и художник Вильям Валькот (на панно сохранилась монограмма "WW"), соавтор проекта гостиницы «Метрополь».

Хотя Кекушев строил особняк для себя, он почти сразу же был продан фабриканту Отто Листу, а затем и Наталье Кусевицкой из богатой семьи Ушковых, чьё состояние сыграло значительную роль в деятельности её мужа - виртуозного контрабасиста, известного дирижера и музыкального просветителя Сергея Кусевицкого.

Дом когда-то звался "музыкальным": здесь в 1909 году в доме жил друг Кусевицкого - композитор Александр Скрябин, бывали Сергей Рахманинов, Николай Метнер, гостил Клод Дебюсси. В середине XX века в особняке находилосьпосольство Аргентины, позднее он был передан Представительству Правительства Калужской области, которому в настоящее время и принадлежит.

Однако, скорее всего, это ошибка. Прошлым летом я прочитала интереснейшую книгу "Булгаков на Патриарших" Бориса Мягкова, одного из первых исследователей творческого наследия М.А. Булгакова. Так вот, он склоняется к тому, что прототипом "Особняка Маргариты" послужил "Дом со львом" (Остоженка, 21)

Особняк Кекушевой

Дата создания: 1900г. - 1903г. Архитектор: Кекушев Л.Н.

Особняк на Остоженке своими формами напоминает средневековый европейский замок. Это второй особняк, выстроенный архитектором Кекушевым для себя (официально принадлежал его жене). Он является одним из признанных шедевров модерна в Москве

В архитектуре и декоративной отделке здания обнаруживаются явные проявления стиля модерн: асимметричность композиции, проявляющаяся в разновысотности объемов, фантастически выгнутые контуры проемов, наличие растительных мотивов в орнаменте.

В наше время в здании располагается бюро военного атташе Египта.

Опять небольшое путешествие по Москве. На этот раз речь пойдет о доме, расположенном на углу Глазовского переулка и Смоленского бульвара (Смоленский бульвар, д.26/9). Глазовский переулок Москвы. Назван по фамилии местной домовладелицы начала XIX века генерал-майорши Аграфены Глазовой. Старые названия: Несвицкий переулок (XVIII век), по фамилии местного домовладельца; и Струков переулок (XVIII век), тоже по фамилии местного домовладельца. В 1960-1993 годах назывался: улица Луначарского, в честь наркома просвещения А. В. Луначарского, который жил здесь. В конце прошлого столетия владельцем особняка в Глазовском переулке стал Михаил Абрамович Морозов, представитель знаменитейшей купеческой фамилии дореволюционной России. Вот об этом-то особняке - особняке М.А.Морозова и пойдет речь.

Нынешний особняк построен на фундаменте прежнего старого дома в 1877 году для чаеторговца К.С.Попова архитектором А.И.Резановым. К.С. Попов торговал ввозным чаем и прославился тем, что заложил первые отечественные чайные плантации на Кавказе. Но в 1890 году Попов продает особняк и он становится собственностью М.А.Морозова.

Особняк М.А.Морозова, фото начала 20 века.

Хозяйке дома Маргарите Кирилловне внутреннее убранство дома не нравилось, она находила его "причудливым и некрасиво отделанным", переделать, однако, не получилось. Маргарита Кирилловна Морозова, урожденная Мамонтова, слыла первой красавицей Москвы. Была женщиной неординарной, занималась благотворительностью, помогала Скрябину, Дягилеву. Серьезно увлекалась философией, всячески поддерживала русских мыслителей серебряного века: Бердяева, Флоренского, Булгакова, Розанова. В нее был влюблен Андрей Белый, посвятивший ей многие строки в "Кубке метелей" и поэме "Первое свидание".

Серов Валентин. Портрет Маргариты Морозовой 1910

(Днепропетровск, Художественный музей)

Дом выполнен в классическом стиле, а внутри, способен поразить самое богатое воображение. Египетская парадная, охраняемая сфинксами, орнаменты из таинственных знаков по стенам, самый настоящий саркофаг с мумией в прихожей, будто на машине времени переносят посетителя в минувшие тысячелетия. Открывая двери, переходя из зала в зал, путешествуешь по культурному наследию разных народов. Тут и античная Греция и пышный Восток. Даже не верится, что сложные узоры восточной гостиной, из которых состоит буквально каждый сантиметр стен и потолка выполнен руками русских мастеров, настолько неотличимо все от лучших образцов арабского декоративного искусства.

Серов Валентин. Портрет М.А.Морозова. 1902
(Государственная Третьяковская галерея, Москва)

Сам же хозяин особняка Михаил Абрамович Морозов был купцом нового поколения - блестяще закончил историко-филологический факультет Московского университета, неплохо рисовал, сочинил и опубликовал роман, писал исторические исследования и публицистические эссе, испробовал себя в качестве университетского преподавателя. Массивный, элегантный, самодовольный, властный - таким он предстал на портрете Валентина Серова. Он объездил всю Европу, и в своих письмах колоритно, с присущей ему во всем оригинальностью описал природу и быт многих городов и курортов.

Михаил Абрамович Морозов, фото начала 20 века

«Михаил Абрамович Морозов вообще был чрезвычайно характерной фигурой , - вспоминал С. П. Дягилев, - в его облике было что-то своеобразное и неотделимое от Москвы, он был очень яркой частицей ее быта, чуть-чуть экстравагантной, стихийной, но выразительной и заметной ».

Был старостой Успенского собора Московского Кремля, собирал материалы по его истории, частично финансировал реставрационные работы. Жертвовал средства на поддержку Московской консерватории (был её казначеем), Строгановского художественно-промышленного училища, на создание в Москве на Девичьем поле Института имени Морозовых (для лечения страдающих опухолями) при Императорском Московском университете, на содержание приютов и больниц Ведомства учреждений императрицы Марии. Взял на себя расходы по созданию зала, посвящённого искусству Греции, в строившемся здании Музея изящных искусств императора Александра III. Страстный любитель драматического театра и балета, Морозов писал отзывы на театральные постановки и публиковал их в газетах.
В 1890-х гг. М.А.Морозов увлёкся коллекционированием. Первоначально приобретал полотна русских художников А.М. Васнецова и В.М. Васнецова, С.А. Виноградова, М.А. Врубеля, К.А. Коровина, И.И. Левитана, В.Г. Перова, В.А. Серова (портреты самого Морозова и его сына М.М. Морозова), К.А. Сомова. В его коллекции имелось также значительное собрание икон.

Морозов Михаил Абрамович в своем кабинете в доме на Смоленском бульваре

Наиболее яркая часть коллекции - французская живопись, представленная работами Э. Дега, М. Дени, К. Коро, Э. Мане, К. Моне, О. Ренуара, П. Сезанна, А. Тулуз-Лотрека и др. Первым из российских коллекционеров Морозов оценил творчество П. Гогена, В. ван Гога, П. Боннара, познакомил с их работами московских любителей живописи, привлёк к ним внимание других коллекционеров — своего брата И.А. Морозова и С.И. Щукина. В начале 1900-х гг. его коллекция включала 83 произведения русской и западноевропейской живописи, 10 скульптур, свыше 60 икон. В собрании Морозова была египетская мумия в деревянном, раскрашенном саркофаге (приобретена в Каире в 1894), в 1896 Морозов передал её в дар Румянцевскому музею.

Во всем здесь, как и в характере хозяина, чувствовалось смешение нового и старого: собственная электростанция при усадьбе и толстый, с необъятной бородой, в русском кафтане кучер на тройке перед крыльцом, старообрядческие иконы на стенах по соседству с полотнами Поля Гогена и Клода Моне, лучшие французские вина и необъятных размеров русский самовар на одном столе. К двум часам дня, собирали Морозовы всю живописную Москву. Потчевали в доме художников, в благодарность за поставляемую ими пищу духовную, не менее живописно и артистично. Говядина а-ля Шатобриан, шесть закусок, два жарких: индейка, фаршированная каштанами, молодой вепрь с трюфелями и печенкой, ну там рыба, салаты, сладкие пирожки, фисташковое мороженое. Запивали розовым шампанским, пить классическое по утру, считалось моветон. Умер Морозов рано, 33-лет, а коллекцию Маргарита Кирилловна в 1910 году передала в дар Третьяковке. Западноевропейская часть коллекции позднее попала в Эрмитаж и Пушкинский. Кстати говоря, греческий зал Цветаевского музея устраивался на деньги, пожертвованные Морозовым. Маргарита Кирилловна прожила, в отличие от мужа, долгую жизнь. Дом она продала еще до революции, от мужниного наследства отказалась в пользу детей, их у нее было четверо. Из России Морозова не уехала, хотя были времена, когда единственным безопасным для нее местом оставался склеп покойного мужа на Рогожском кладбище, в котором ей приходилось прятаться. Уезжать из России после революции она не захотела и вторую половину своей жизни прожила в глубокой бедности.

В 1910 году особняк был продан фабрикантам Ушаковым, а в 1918-м национализирован. 10 ноября 1918 года здесь состоялось торжественное открытие клуба имени Октябрьской революции, на котором выступал В.И.Ленин. В начале 1920-х годов в особняке ютился начинающий писатель Ф.В.Гладков, написавший здесь свой знаменитый роман "Цемент". Потом был райком парти. После возврата частнособственнических идеалов, дом выкупили учредители, существовавшего до дефолта банка Российский Кредит.

Тема Морозовых началась для меня с Горок, где я услышала об истории Зинаиды и Саввы Морозова, после чего посмотрела несколько фильмов, поизучала Википедию, а продолжилась выставкой Серова с портретами членов фамилии...
Конечно, малая часть морозовской Москвы была представлена на экскурсии, но основная ее часть. И, увы, нигде в дома мы не заходили, а так хочется увидеть воочию роскошные шехтелевские интерьеры!

Итак. История фамилии начинается с крепостного крестьянина Саввы Васильевича, уроженца Гуслевской волости, старообрядческой области между Богородском (Ногинском) и Загорском (1770г.), деревня Зуево. Отец его занимался крестьянским трудом, Савва же промышляем много чем. Принадлежали они дворянам Всеволожским, позднее деревню выкупает Рюмин, богатейший винный откупщик.
Зимой все жители деревни ткали и красили ткани. В 20 лет Савва женится на дочери самого искусного красильщика (у каждого был свой фирменный секрет) Ульяне Афанасьевне, тем же годом открывает собственную ткацкую мастерскую на несколько станков.
Чтобы не ходить в солдаты - откупается, заняв 5 рублей, но быстро возвращает долг.
Каждую неделю пешком ходит он в Москву сдавать товар. Купцам нравится качество морозовских тканей, они начинают выходить ему навстречу, встречать и перекупать товар.
В 1821г. все семья Морозовых с родителями и четырьмя детьми выкупается из крепости за 17 000 рублей. Пятый сын рождается уже вольным. На другом берегу реки Зуек, в селе Никольское, ставится первая морозовская мануфактура, перейдя с шелка на более простой хлопок - это 1823г.
Взносы за купеческое сословие платятся за 2 гильдию, а это около 3 тысяч рублей.
Уже в 1826г. семья Морозовых переезжает в Москву, приобретя участок в Никольском (Шелапутинском) переулке.
Это место - как раз дорога в Богородск.
В доме - ампирные залы, чугунная лестница...

Дом и производственные помещения наследуют дети Абрама Саввича. Олимпиада Абрамовна в семейном доме устраивает богадельню. После революции в нем располагается НИИ, потом дом реставрируют и передают Литературному музею, который туда не пускает.

Постепенно Морозов выкупает соседские участки, расширяя свои владения и возводя фабричные корпуса. На планах тех лет хорошо видно развитие - от шести строений 1828г. до только каменных числом 11 в 1860г.
Подходим к первым фабричным корпусам, спускавшимся к Яузе. На московской фабрике было 50 станов и около 150 рабочих, живущих в казармах, потому что работы велись традиционно сезонно - только в зимний период.

В 1842г. Англия снимает запрет на поставку оборудования. Морозов сразу же оснащает свою фабрику, она становится полного цикла, а ранее нити привозили готовыми. Но вскоре фабрику тут закрывают - становится невыгодно держать производство в черте Москвы.
Владение в Шелапутинском переулке отошло Давыду Абрамовичу.

И он также открывает тут богадельню с несколькими корпусами, церковью и садом, спускающимся к Яузе.
После революции тут был роддом им.Клары Цеткин, сейчас здание давно уже пустует и явно разрушается, являясь объектом культурного наследия.

Итак, Морозовы владели несколькими мануфактурами: Богородская (наследуют Захаровичи), Тверская (Абрамовичи), Никольская (Тимофеевичи). Иван не наследует производства, т.к. занимается торговлей.

На фото представители четырёх ветвей морозовского рода. Слева направо: Абрам Абрамович Морозов (слева), Тимофей Саввич Морозов (сидит в центре), Иван Захарович Морозов и Викула Елисеевич Морозов. Начало 1860-х.

Дом постепенно пустеет, сыновья разъезжаются. Старший, Елисей, отделился еще раньше, в Никольском, по соседству с отцовской устроя свою фабрику, и отец и сын всегда конкурировали друг с другом.

Абрам Саввич женился в конце 30-х годов, для него был куплен особняк на Николоямской улице, семье Морозовых он и принадлежал до революции. На ограде сохраняется монограмма.

У Абрама Саввича было два сына - Давид и Абрам.

Абрам Абрамович женился на Варваре Хлудовой. Эта история уже известна: как Варвара не хотела замуж за Морозова, разгневала отца, год просидела под домашним арестом без балов, театров и катков, в конце концов согласилась на брак, чтобы выручить непутевого брата Мишеньку, которого отец намеревался лишить наследства.

Молодые переезжают в дом на Большой Алексеевской (ул.Солженицына) №27.

Абрам Абрамович обожает жену, но уже через 7 лет дают о себе знать признаки его болезни. На тот момент у них трое сыновей. Варвара Алексеевна не отдает мужа в психушку, а обустраивает для него необходимые условия в доме.
Она же и становится наследницей мужа в 1882г.
Дом передает городу в 1897, а сама переезжает на Воздвиженку.

Напротив дом №32, тут жила вдова Ивана Саввича, Феодосия Ермиловна.

Дома № 12 и 10 по ул.Солженицына - также бывшие корпуса морозовской мануфактуры, позже были переданы рогожскому попечительству о бедных.

Дом №4 принадлежал Василию Захаровичу.

У Захара Саввича было пять сыновей, но только сын Иван дал потомков, которые желали продолжать семейное дело и заниматься фабрикой.
Богородская мануфактура фактически являлась акционерным обществом, Морозовым принадлежал 41% акций, 28% владел Кнопп, поставщик оборудования на все морозовские фабрики.
Арсением Ивановичем была построена школа в Богородске по проекту Кекушева - украшает город и по сей день.

Там, в Борогодске, Арсений Иванович и предпочитал жить, приобретя рядом с городом дачу, бывшее дворянское гнездо.

Мы же едем дальше, в гости к представителям старшей ветви - Елисеевичам, чаще именуемым Викуловичами.
Им принадлежало старинное владение в районе Воронцова поля.
Елисей был строгим старообрядцем, занимался вопросами веры более, чем фабричными, писал богословские книги.
Делами фабрики больше занималась жена, Евдокия Демидовна. У них было две дочери и сын Викул.

При жизни матери работа велась по старинке: использовались преимущественно темные краски, всю кассу мать носила при себе в специальном мешке. Когда же дело переходит к Викулу, он за короткое время реконструирует фабрику, и прибыль достигает 33% при норме 12% в текстильном деле.
Также успешен Викул и в семье - у него 10 детей. Жена его - Евдокия Никифоровна Кочегарова, осталась по натуре крестьянкой.
Мы подъезжаем к известному дому с атлантами в Подсосенском переулке.

Этот дом построен позднее, а приобретался участок с домом, что сейчас в глубине и имеет неприглядный вид.
(у меня мерзли руки, поэтому позволю себе добавить фото с прежних прогулок)

Как он выглядел прежде мы можем увидеть на чертежах. (не нашла)

Викул сначала был занят фабрикой, а потом уже, через 10 лет, арх.Чичагин возводит новый дом, богато украшенный лепниной.

Он также приобретает под дачу дворянскую усадьбу Одинцово-Архангельское, заказывает Шехтелю переделку.
Там был выстроен почти сказочный усадебный дворец в стиле раннего Французского Возрождения.


Внутри отлично сохранилась богатая отделка — дубовые панели, деревянные кессонированные потолки, росписи, лепнина, камины. Усадьба находится на территории санатория Управления делами Президента РФ «Бор».

Летом Викул с семьей живет в Крыму или ездит во Францию на воды, так как страдает печенью. Там он приобретает предметы искусства, а коллекции икон положил начало еще Елисей, по слухам ему принадлежала очень древняя старообрядческая икона дониконианского времени.
Дом с атлантами перестраивается Алексеем и Сергеем уже после смерти отца опять же Шехтелем.
Алексей пристрастился к коллекционированию, к дому пристраивается крыло под коллекцию фарфора и икон.

После революции Алексей Викулович остается в доме хранителем учрежденного Музея фарфора, который сейчас - основа коллекции Музея фарфора в Кусково. Он не был женат.
Женились только два сына Викула - Сергей и Федор.
Женитьба Сергея на Зинаиде Зиминой, сосватанной за него совсем молоденькой девушкой, дочери соседа-фабриканта, окончилась разводом и скандалом, навсегда рассорившим старшую и младшую ветви Морозовых.
В общем, исторически сложилось так, что наследников мужского пола у ветви Елисевичей-Викуловичей не осталось.

Младшая ветвь - Тимофеевичи - жили неподалеку, через Покровский бульвар. И в Крыму их дачи были по соседству.
И плотно общались, и все праздники вместе... Когда Сергей Викулович женился, Савва Тимофеевич был в Англии на учебе. Он увидел жену своего племянника уже потом. И все случилось как случилось.

А мы проезжаем по бульвару. Сюда выходит фасад дома Юлии Тимофеевны Морозовой-Крестовниковой.

Из-за болезни ног вместо лестниц в доме оборудованы пандусы, что до сих пор удивляет бухгалтеров, приносящих отчеты в комитет статистики.

А в Трехсвятительский переулок выходит дом Тимофея Саввича, контора его - напротив. Старое конторское здание прочитывается во дворе.

Дом был куплен в 1865г. у Кокорева, известного славянофила, ему дом был обязан своей "русскостью", от которой сейчас в большей степени сохранились только ворота.




В то время у дома была высокая медная сверкающая крыша, благодаря чему детей Тимофея называли "женихи и невесты под золотой крышей".
Садовые фасады:

Супруга Тимофея Саввича была из богатой семьи Симоновых, Мария Федоровна была прекрасно образована, знала несколько языков и имела хорошую деловую хватку.

Тимофей Саввич обожал фабрику ценил рабочих, верил в людей и в перевоспитание. Он создавал условия, его рабочие имели бесплатное питание, жилье, больницу. Но брали на работу всех подряд, все перекати-поле, а за пьянство наказывали системой штрафов в качестве перевоспитания. Этим отличался подход Тимофея от Елисея-Викулы, куда на работу брали только старообрядцев. Штрафы, конечно, вызывали недовольство, на фабрике случались беспорядки, что очень расстраивало Тимофея Саввича.
Известны три стадии его раздражения: "душечка", "дурак" и "чурка".

После смерти Тимофея Саввича, дела переходят к Марии Федоровне, и она сама ведет дело, не предавая его сыновьям. Они работают за зарплату.
Из 11 детей Марии Федоровны выжили 4 дочери и 2 сына. Дом был открыт для гостей, дети прекрасно образованы, историю им преподавал Ключевский.
Его другу Карпову и сделала предложение Анна Тимофеевна, фактически сама передав на вечере перчатку и сказав: "А за ответом придете к маменьке". Карпов был бедный дворянин, этот брак был полезен для него, его работы издавались на деньги Морозовых, без них он бы не приобрел известность.

В их семье родилось 15 детей, из них 12 выжили, а за каждого ребенка в университете полагалась надбавка к жалованию, что чрезвычайно огорчало ректора.))

Вторая дочь Тимофея Саввича, Алевтина, повесилась в свадебном путешествии. Третья дочь тоже повесилась, более того - там и муж тоже повесился. История наделала много шума, дорогого стоила Марии Федоровне.

У Юлии Тимофеевны все сложилось благополучно, три ее дочери вышли замуж и все жили по соседству. В центре владений была конюшня, позднее переделанная под гараж. Так что все дома в округе принадлежали Морозовым.
Деньги вообще из семьи не уходили, в семью мужа не поступали, а сохранялись на счетах.

Младший из Тимофеевичей, Сергей, учился живописи с Левитаном и Коровиным, много общался в среде художников.

Он предоставил нуждающемуся Левитану флигель под мастерскую тут же, во дворах, и фактически содержал художника.

Тут и Серов писал известный портрет Марии Федоровны.

Сергей Тимофеевич является основателем музея народного искусства.
Вообще, купеческие дети традиционно учились в немецкой школе "Петришуле" с углубленным немецким, а потом волонтерили пару лет в Европе в различных торговых домах, приобретая опыт.
Савва и Сергей Морозовы первыми заканчивали обычную гимназию, Савва далее изучал химию в Московском и Кембриджском университетах, а Сергей получил диплом юриста, но занимался более искусством и своей коллекцией.
Савва говорил, что в гимназии он научился курить и не верить в бога.

А мы переходим от жилых к торговым домам. Собственно, торговый дом Тимофеевичей мы уже видели.
Теперь смотрим на Старой площади комплекс "Боярский двор", построенный по инициативе Сергея Ивановича Морозова.



Автор - семейный уже архитектор Шехтель. Это было здание с офисами и представительствами на нижних этажах и жилым, гостиничным, верхним. Шехтель применяет свободную планировку общественных помещений, чугунные колонны являются одновременно и несущими конструкциями, и элементом декора. Внешняя отделка сосредоточена на верхнем этаже, потому что прежде нижние этажи закрывались китайгородской стеной.
В советское время в здании располагался ЦК КПСС, конечно, многе было утрачено и переделано. Сейчас здание занимает Аппарат президента.

Едем на Варварку, где соседствовали еще два морозовских Торговых дома, из которых сохранился только один.
На углу высится ТД Тверской мануфактуры.

А вот Торговый дом Викуловичей напротив, увы, был снесен при сносе Зарядья. Увидеть его можно только на старых снимках.

Не заезжаем мы в Леонтьевский переулок. Особняк Ивана Викуловича начали реставрировать, возможно, туда будет доступ после окончания работ. Очень хотелось бы.

Особняк авторства Каменского был приобретен в 1894г., интерьеры создавались Шехтелем уже для Морозова.

Иван Викулович смог жениться только после смерти отца, т.к. его избранницей была Варвара Воронова, актриса Большого театра. Старшие братья также возражали против этого брака, но они хотели, чтобы Иван занимался делами фабрики, поэтому Иван поставил условие: он будет вести дела, если женится на ком хочет. Варвара была красавицей, любила блистать в свете, обожала наряды и драгоценности. Дети вспоминали, что их воспитанием занимался отец, а мама приходила поцеловать на ночь, но тщательно следила за подбором гувернанток и за образованием детей.

Далее у нас по пути Воздвиженка, владения Варвары Алексеевны Хлудовой-Морозовой, куда она переехала будучи вдовой, приобретя участок у Долгоруких.
Дом ей строит арх.Клейн. В доме было 23 комнаты и еще 19 в подвале, на приемах собиралось по 200-300 человек. При доме было разбито три сада.

Варвара Алексеевна замуж больше не вышла, хотя известна ее связь с Соболевским, и двое его детей носят фамилию Морозовых.

Варвара Алексеевна ссылалась на завещание мужа, якобы, выходя замуж вторично, она теряла права на наследство. Но сейчас, когда было найдено завещание в Тверском архиве, стало известно, что это не так. скорее всего, жениться не мог как раз Соболевский.
Кстати, на сайте Тургеневской библиотеки можно почитать дневник юной Варвары Хлудовой.

По соседству владение принадлежало цирку Гинне. Выкупив его после пожара, Варвара Алексеевна дарит участок сыну Арсению на совершеннолетие.

Есть и проект дома, также авторства Клейна. Но молодой человек не хочет традиционный дом. У него есть деньги - наследство отца, также полученное на совершеннолетие. И он с другом, арх.Мазуриным, отправляется в путешествие по Европе, чтобы посмотреть свет и выбрать себе дом. По возвращении и строится это "испанское подворье", сейчас - признанное украшение Москвы, а тогда негативно принятое в свете.
Л.Толстой отозвался как о "ненужном доме ненужного человека". Известно, что и мать, и братья не одобрили затею. Матушка сказала: "Раньше я одна знала, что ты дурак, а теперь вся Москва знает". Но Арсений справедливо отвечал братьям: "С вашими коллекциями неизвестно что дальше будет, а дом мой будет стоять".

Следует отметить, что все сыновья Варвары Алексеевны унаследовали бурный хлудовский нрав.
Семейная жизнь Арсения не задалась, первая жена сбежала от него с любовником, брак не был расторгнут, поэтому он был вынужден еще и платить алименты на чужого ребенка. Во время поездки в Петербург, в поезде знакомится с Ниной Коншиной, позже, по завещанию, ей и достается дом на Воздвиженке.
Умер он в 1908 году, в возрасте 35 лет. На очередной попойке, поспорив с друзьями, что сможет выдержать любую боль, ушел в кабинет и тайком прострелил себе ногу. Пари он выиграл, никто ничего не заметил. Но началось заражение крови, и через несколько часов Морозова не стало.
Сейчас дом принадлежит аппарату президента (любит президент морозовские дома, кстати)

Известнейший дом Морозовых на Спиридоновке был построен Саввой Тимофеевичем. После женитьбы на Зинаиде Григорьевне в 1888г., пара около 10 лет живет на Большой Никитской д.43, за это время рождаются трое детей.

Отец Зинаиды не принял ее развода и повторного брака, сказав "лучше бы ты умерла".
Мать Саввы также категорически против женитьбы сына, с невесткой не разговаривает вплоть до 1905г., общаясь с внуками лишь на обедах, когда их привозят к ней в гости.

Шехтель строит для Морозовых дачу в Киржаче. К огромному сожалению, это теперь тоже можно видеть лишь на фотографиях.

Тогда же заходит разговор о строительстве дома для Зинаиды Григорьевны, Шехтель набрасывает три варианта.
Выбирают один, всего было для него сделано 109 эскизных листов. Строительство этого дома - переломный момент в карьере Шехтеля. До этого он не имеет права под своим именем вести работы в Москве, он лишь талантливый подмастерье-недоучка в мастерской Каминского, у него нет диплома. И вот в 35 лет он идет доучиваться и сдает экзамен на архитектора.

С 1893 по 1898 продолжается строительство роскошного особняка по проекту Шехтеля. Буквой "Г" в плане, мужская и женская половины, красивейший внутренний двор с лестницей в сад, огромный холл, столовая, Белый зал...






(фото из книги "Архитектурное наследие Шехтеля)

Вся Москва стремилась попасть на прием к Морозовым в новый дом... вот только семейная жизнь вскоре дала трещину. И рождение 4-го ребенка уже не в силах было вернуть любовь Саввы, увлекшегося театром МХАТ и актрисой Андреевой, что, безусловно, и привело Савву Тимофевича к известному финалу.

Но это потом, а пока он на директорский оклад в миллион двести годовых строит особняк с панно Врубеля, авторской мебелью, чугунным литьем... помогала ли матушка? Думается, что да. Все же это был любимый сын.

Едем далее по Садовому. За зданием МИДа - еще один из красивейших домов Москвы на углу Смоленского бульвара и Глазовского переулка, купленный еще одним сыном Варвары Алексеевны, Михаилом Абрамовичем, после женитьбы на Маргарите Кирилловне Мамонтовой - самой красивой бесприданнице Москвы.


Это их сын изображен на известнейшем портрете Серова

Михаил Абрамович коллекционировал европейскую живопись, импрессионистов. Благодаря ему в числе трех коллекционеров, в России есть работы Матисса, Гогена и т.п. К сожалению, он унаследовал хлудовскую склонность к алкоголизму, и тоже долго не прожил.

Третий сын Варвары Алексеевны, Иван Абрамович, единственный, кто помогал ей с делами Тверской мануфактуры.

Но при этом он прекрасно разбирался в искусстве, сам брал уроки живописи, коллекционирует картины русских и европейских художников.
В начале 1900-х годов покупает у своего дяди Давида старинную усадьбу на Пречистенке, перестраивает ее под руководством арх.Кекушева, убирая излишний купеческий шик.

Знание принадлежит сейчас Академии художеств.

Недавно в здании Генштаба были выставлены из запасников триптихи французских художников Боннара и Дени, выполненные для этого дома.



Женился Иван Абрамович поздно, в 1907г. официально регистрирует брак с давней любовницей, хористкой "Яра" Евдокией, удочеряет собственную дочь.

На этом наша прогулка по морозовской Москве заканчивается. Остается только сожалеть, что доступа в прекрасные особняки в большей части нет.

История этого строения датируется началом XIX в., когда в 1819 г. на территории обширного владения было начато строительство главного дома усадьбы генеральши А.П. Глазовой. Первоначально был построен северный одноэтажный жилой флигель вдоль красной линии Земляного вала. Здание было поставлено на каменный цокольный этаж, а верхний деревянный этаж обложен в один кирпич. Одновременно был заложен каменный цокольный этаж основного объёма.
Ансамбль главного дома был в основном отстроен уже к 1821 г. Двухэтажный с мезонином дом и южный флигель были деревянными, обложенными кирпичом и оштукатуренными. Полуциркульные крылья, соединявшие главный корпус с уличными флигелями, были выстроены в камне. По центральной оси находилась полукруглая ротонда с колоннами и лестничными сходами в палисадник. Основной вход в здание осуществлялся через каменное крыльцо со стороны южного торцевого фасада.
В таком виде здание просуществовало до 1869 г., когда по требованию его новой владелицы княгини Е.В. Гагариной дом был частично перестроен. Судя по сохранившимся планам и фасадам, основные габариты и композиционная схема дома сохранились, лишь незначительно была увеличена южная пристройка для входа в здание. Предположительно в это время ампирная отделка фасадов была изменена на новую.

В 1879 г. для К.С. Попова, владельца пассажа на Кузнецком мосту (ул. Кузнецкий мост, д. 12), чаеторговца и владельца чайных плантаций на Кавказе, на фундаменте прежней постройки был выстроен новый особняк. Проект принадлежал Александру Ивановичу Резанову, академику архитектуры, профессору Императорской Академии художеств и её ректору по архитектуре. Внешний вид дома отражал эпоху эклектики, стиль «неогрек».

В 1894 г. особняк вновь перестраивается уже архитектором Виктором Александровичем Мазыриным для нового владельца – фабриканта Михаила Абрамовича Морозова. При перестройке внешний вид фасада сохранил свой первоначальный стиль. Были пристроены два флигеля, соединённые с особняком переходами. Когда Морозов внезапно скончался в возрасте 33 лет, дом достался его жене Маргарите Кирилловне Морозовой (в девичестве Мамонтовой).

В официальной записке значилось, что Мазырину предписывается вести ремонт дверей, печей и окон. Однако, очевидно, что именно при его участии на первом этаже главного дома появляются шесть парадных залов, оформленных в различных стилях: «мавританский», «помпейский», «охотничий», «ренессансный», «греческий», «английский», «малый английский», а также «египетская» лестница.
Художественное оформление этих интерьеров близко по стилистике к интерьерам дома А.А. Морозова на Воздвиженке (ул. Воздвиженка, 14), дома А.В. Морозова в Подсосенском переулке (Подсосенский пер., д. 21) и другим образцам интерьеров того времени.

Михаил Абрамович Морозов, как и его знаменитый брат, Иван Абрамович, любил живопись, коллекционировал её и дружил со многими художниками. В 1892–1910 гг. в особняке М.К. и М.А. Морозовых бывали: художники К.А. Коровин, С.А. Виноградов, В.В. Переплетчиков, А.М. Васнецов, И.С. Остроухов, чьи картины составили основу картинной галереи М.А. Морозова; М.А. Врубель, В.И. Суриков, А.Е. Архипов; скульптор П.П. Трубецкой; писатель Л.Н. Толстой, поэт Андрей Белый (Борис Бугаев); актер М.П. Садовский; музыканты: директор и профессор Московской консерватории В.И. Сафонов; композиторы А.Н. Скрябин, Н.К. Метнер; философы: Л.М. Лопатин, С.Н. и Е.Н. Трубецкие и др. В этом московском особняке часто бывал художник В.А. Серов. Здесь он написал известный портрет хозяина дома, портрет Маргариты Кирилловны, и знаменитый портрет сына хозяев – Мики Морозова.

Маргарита Кирилловна прожила, в отличие от мужа, долгую жизнь. Дом она продала ещё до революции.
При последнем владельце усадьбы Михаиле Константиновиче Ушкове с 1910 по 1917 г. никаких строительных работ не велось.
В 1917 г. владение было национализировано. В главном доме в 1918 г. был открыт клуб им. Октябрьской революции (позже – клуб «Освобождённый труд» фабрики Гознак), на открытии которого выступал В.И. Ленин.
В 1923–24 гг. в северной части сада была устроена летняя эстрада.
В 1952 г. на фасаде дома была установлена мемориальная доска из мрамора с бронзовым барельефным портретом В.И. Ленина и с текстом: «Владимир Ильич Ленин выступал в этом здании на открытии клуба им. Октябрьской революции Хамовнического района 10 ноября 1918 г.».

В дальнейшем здание неоднократно передавалось различным учреждениям и организациям, в том числе здесь располагался дом пионеров, райком партии, в результате чего планировочная структура здания периодически трансформировалась. В ходе эксплуатации уникальное убранство интерьеров было доведено до крайне неудовлетворительного состояния, многие элементы интерьеров были утрачены, а декоративные росписи значительно повреждены.

В 1980-х гг. здание перешло в собственность Верховного Совета СССР, в связи с чем на объекте были проведены комплексные ремонтно-реставрационные работы.
В 1993 году дом был передан банку «Российский кредит».
В настоящий момент здание находится в собственности Российской Федерации и не используется.

Объект культурного наследия федерального значения.