Выдающаяся актриса и режиссер Галина Волчек возглавляет «Современник» ровно 45 лет. О юбилее она бы и не вспомнила, если бы не театральная семья. Молодежь подготовила капустник, сама виновница торжества ответила на вопросы зрителей. О середине 1950-х, когда выпускники Школы-студии МХАТ, в чьей среде она была самой юной, основали новый театр, у руля которого встал молодой Олег Ефремов. О том, как спустя четырнадцать лет старики позвали его к себе, в Художественный, а труппу доверили Галине Борисовне: с 1972-го она - главный режиссер «Современника», с 1989-го - его худрук. Волчек не любит интервью, дает их все реже. Для «Культуры» время нашлось.
культура:
Летнее воскресенье. Дневной час, спектакля нет, а в зале «Современника» полно актеров. Что смотрели, если не секрет?
Волчек:
Работы совсем молодого режиссера Айдара Заббарова, ученика Сергея Женовача. Только окончил ГИТИС, и даже не знаю, получил ли диплом или получит скоро. День выдался замечательный: два показанных отрывка совершенно разные. Из Брехта и из Чехова, оба - прекрасны. Просто покорена их внутренней наполненностью и взглядом на театр вообще. Нет, не боюсь сглазить. Рада, что почти вся наша труппа, не только молодая ее часть, собралась в зале. Всегда добиваюсь понимания общего дела, которое надобно осваивать вместе. О чем все должны знать с первых шагов. Так и произошло. Просто счастлива.
культура:
В интервью нашей газете о «школе «Современника» с благодарностью вспоминали Валерий Фокин, Римас Туминас, Сергей Газаров, и всегда на афише театра значилось немало новых имен. Чем должен поразить Вас начинающий режиссер, чтобы стало возможным доверить ему постановку?
Волчек:
Проявить себя как личность, как индивидуальность, показать собственную позицию, а не думать о самовыкручивании и дешевых эффектах.
культура:
Исполнилось 45 лет с тех пор, как Вы повели в плавание «Современник». Тот июньский день 1972-го помните?
Волчек:
Его забыть трудно. Я этого не хотела, к назначению не стремилась, отбояривалась, говоря вульгарным слогом, изо всех сил. Но, видимо, чувство долга зародилось во мне прежде, чем я появилась на свет. Собрание, в ходе которого мои однокашники, товарищи, друзья приговорили меня взять на себя ответственность за театр, помню, что называется, по голосам. Звонко и громко кричала Лена Миллиоти: «Галя, не бойся, мы тебе поможем...» Ее подхватывали другие. Я сдалась.
культура:
Действительно помогали?
Волчек:
Помогали и помогают. А иногда и нет - по-всякому бывало и бывает. Страшно вспомнить, сколько слез пролито, сколько я натерпелась из-за своих любимых артистов.
культура:
Бросить все не хотелось?
Волчек:
Дважды за 45 лет, как недавно выяснилось. Сама не считала, идет жизнь и идет, вообще цифры недолюбливаю. Когда напомнили о дате, я сильно удивилась: как же выдержала столько лет? Первый раз написала заявление об отставке в середине 70-х. Наверное, переживали мы тогда не лучший период. Труппа же не может существовать всегда на высокой волне, на одних подъемах и одними победами. Считаю, что если без поражений, то это не театр.
культура:
Да таких, по-моему, нет...
Волчек:
И правильно, что нет. Тогда очень любимая, уважаемая мною актриса, с правом рассуждать обо всем и говорить, что думает, сказала: «Спасибо, вот, до чего ты довела «Современник». Имени ее не назову никогда. Ни отзывы критиков, ни мнения комиссий не могли на меня так повлиять, как ее слова. Приехала домой, написала заявление об уходе, сообщила в театр. Совет «Современника» в полном составе, кроме той самой актрисы, утром заявился ко мне домой. Умоляли, уговаривали работать дальше.
Второй раз на желание уйти повлияли внешние обстоятельства, хотя точного повода не помню. Тогда я очень устала от каких-то сопротивлений и борьбы с недоброжелателями в лице своих же коллег. Хотя закалка в моем организме вроде бы и выработалась, но тут ее не хватило. Унижали не только меня лично, но и театр, вколачивая гвозди в его несуществующий гроб.
культура:
Что же такого Вы совершили?
Волчек:
Приведу один пример. Когда я вернулась из Америки в 1979 году, меня пригласили во все творческие дома: ученых, архитекторов, литераторов, композиторов. Для того, чтобы я рассказала про то, что видела. Это же невероятно, чтобы в разгар холодной войны, во времена железного занавеса, меня - беспартийного человека, с определенной национальностью - пригласили в Хьюстон ставить с труппой американских актеров пьесу Михаила Рощина «Эшелон». Пережить сие многим, наверное, оказалось трудно, но я ничего подобного тогда не понимала... Позвали везде, кроме ВТО, ЦДРИ и театральных институтов.
культура:
Те, кто видел спектакль, говорили, что американские актрисы, мало знавшие о войне, были необыкновенно похожи на простых русских баб. Почему же люди театра не захотели узнать, что происходит за океаном?
Волчек:
А почему нас не приглашали на фестивали? Никто не заметил, что мы первыми открыли театру прозу Чингиза Айтматова?
культура:
«Восхождение на Фудзияму» - дивный спектакль с приглашенной Любовью Добржанской, с замечательными работами Табакова, Кваши, Покровской, Козельковой, Мягкова.
Волчек:
Да-да, но на фестиваль Айтматова нас не отправили, а делегировали театр с Севера - с тем же названием. Возможно, он был вполне достойным, только ведь мы открыли тему, заставили Чингиза написать инсценировку, успех был огромный. Но - не поехали.
культура:
Может, зависть?
Волчек:
Не знаю. Наверное.
культура:
Зависть вызывало и Ваше происхождение. Дочь знаменитого кинорежиссера и оператора Бориса Волчека. Детство, проведенное в мире искусства, предопределило выбор жизненного пути?
Волчек:
Думаю, да. Жили в мосфильмовском доме. Соседи - великие люди - дергали меня за косички и, шутя, ударяли по попке. Райзман, Пырьев, Птушко и великий Ромм, перед которым я преклоняюсь. Михаилу Ильичу благодарна за то, что он меня самим собой, своей личностью убедил в том, что искусство есть. Эйзенштейн жил рядом в эвакуации в Алма-Ате. Тогда все говорили: «Он - самый-самый». Я же испытывала детскую ревность и не садилась к нему на колени в знак протеста. Стояла в сторонке и наблюдала, как он рисует детям картинки. Для меня был один «самый-самый» - Ромм.
культура:
Почему же выбрали театр, а не кино?
Волчек:
Кино казалось мне ежедневным, как бы почти бытовым будничным существованием. Все эти слова - «монтаж», «хлопушка», «дубль» - звучали постоянно, были привычны. В них никакой тайны не заключалось. А почти напротив нашего дома - «Мосфильм». Девчонки кричат: «Галь, беги скорее, тут тетя Люся Целиковская в гробу лежит». Это Эйзенштейн снимал «Ивана Грозного». Я же отвечаю: «Ни за что, я с дядей Колей Крючковым собираюсь кататься на танке вокруг студии». Понимаете, в этом мире я жила. Как он мог меня не задеть? Атмосферу творчества не впитать не получилось. Сегодня заставить меня отправиться на просмотр фильма - дело трудное. Несмотря на папу и сына. Наверное, я отравилась кинематографом с детства.
культура:
Вы продолжаете верить в то, что идеальная модель - театр-дом, театр-семья?
Волчек:
Да, «Современник» - общий наш дом. Тут все может случиться: радостное, грустное, тяжелое. Прихожу в восторг, когда свадьбы, рождения детей, юбилеи справляются в театре. Даже в горькие дни прощания с родными актеры спрашивают: «Можно мы здесь соберемся?» Для меня это очень важно. Русский психологический театр и есть дом.
культура:
А студийный способ существования?
Волчек:
К нему отношусь замечательно. Театром-студией мы жили в раннем «Современнике». В 1964 году, по-моему, точно не помню, у меня же плохо с датами, на гастролях в Саратове Олег Ефремов сказал: «Все, мы существуем по законам театра, к сожалению. Давайте снимем с нашего названия слово «студия». Считаю то решение подвигом Ефремова. Ведь тогда уже никто не отказывался ни от съемок в кино, ни от званий, что раньше давалось нам абсолютно легко и естественно.
культура:
Про съемки - понятно, а запрет на звания - почему? Чтобы всегда оставаться равными во всем?
Волчек:
Конечно. Мы сами распределяли зарплаты, хотя они и были бюджетными, государственными. Собирались и считали, кто у нас в сезоне преуспел больше, а кто - отстал.
культура:
В театральном доме должен быть один хозяин или может править коллективный разум, коллегиальная мысль, когда все сообща?
Волчек:
Думаю, от хозяина многое зависит, даже очень многое. И, чтобы любую коллегиальную мысль зародить и тем более ее воплотить, нужен решающий голос.
культура:
«Дворец на Яузе» - четвертый адрес «Современника». Вынужденный - на время ремонта. Когда вернетесь на Чистые пруды?
Волчек:
Нас уверяют, что остался год. Надеюсь, хотя загадывать рано. Работы идут в две смены, мастера стараются. Наше руководство, я имею в виду правительство Москвы и мэра Сергея Собянина, понимает, что делается подарок не только «Современнику», но и всем москвичам. Здание на Чистопрудном бульваре уже стало брендом. Кстати, Другая сцена работает, там идут спектакли. Мы благодарны, что имеем временно-постоянную прописку во «Дворце на Яузе». Без нее нависала бы опасность превратиться в разъездной театр. Это тяжело и физически, и психологически, я-то знаю: «Современник» начинал с подобного режима. Мы бы потеряли полтруппы и своего зрителя.
культура:
Чеховский фестиваль показал в Москве новый спектакль Питера Брука. Он ведь видел Вас на сцене?
Волчек:
Тут забавная история. Мне не было тридцати, когда я играла старуху в спектакле «Без креста» по Владимиру Тендрякову. Серьезно готовилась к роли, как могла одолевала старческую пластику, трясущиеся руки репетировала днем и ночью. Постигала внутреннюю жизнь существа, убивавшего собственного внука за то, что тот уничтожил любимую ею икону. Замечательная артистка Лена Миллиоти играла мальчика так, что невозможно было признать в ней женщину. На спектакль пригласили приехавшего в Москву Питера Брука. В антракте он разговаривал с Ефремовым и не поверил, что и бабка, и мальчик - молодые артистки. Сказал: «Дождусь, пока они снимут грим, и приду в ваш кабинет их потрогать». Так я впервые встретилась с великим английским режиссером.
культура:
Всем руководителям, прошедшим советский период, задают вопрос об идеологическом давлении. Известно, что «Современнику» с его прицелом на публицистику доставалось в большей степени. Был в репертуаре спектакль «Свой остров». В нем звучали песни Владимира Высоцкого, и случился скандал...
Волчек:
Скандал сопровождался моим сопротивлением. Я, что называется, уперлась рогом: «Запрещайте, делайте, что хотите, но будут песни только Высоцкого». Володя был мне близким другом, я относилась к его творчеству по-особенному. Немного отвлекусь. Мы жили тогда на первом этаже, и Высоцкий часто приходил - и с Мариной Влади, и без нее. В дом наведывались высокие гости. Сидели, слушали Володю. В одиннадцать вечера раздавался звонок в дверь, и - на пороге милиционер. Вызывали его соседи. Однажды стражи порядка онемели, увидев народного артиста СССР Евгения Лебедева, Георгия Товстоногова и Чингиза Айтматова - с депутатскими значками на пиджаках. Бывало еще смешнее, когда наряд милиции стоял под нашими окнами, и все внимательно слушали Володино пение до одиннадцати, а потом приходили и просили вежливо, даже любовно - закончить.
Но - к «Своему острову». Мне как режиссеру казалось, что песни Володи поднимали эту эстонскую бытовую пьесу, добавляли ей какой-то другой привкус и более глубокий смысл. Они звучали как баллады. Пел Игорь Кваша, и Володе нравилось его исполнение, без подражания, очень по-своему Игорь их исполнял и оставался убедительным. Незадолго до премьеры меня стали вызывать по инстанциям, убеждать в том, чтобы я заменила песни. Они якобы не залитованы и, значит, не разрешены. Один из начальников Управления культуры клал передо мной список поэтов: «Возьмите, кого хотите, хоть Северянина». Почему именно этого поэта Серебряного века рекомендовали к современной эстонской пьесе, непонятно. Но я стояла на своем. Спектакль к очередной советской дате так и не вышел, готовым отлеживался несколько месяцев, пока песни Высоцкого не залитовали, то есть не провели через государственную цензуру. Я была горда и бесконечно счастлива, что добилась этого. Потом ставила «Остров» в Болгарии. Высоцкого туда вывезла, и его - полюбили.
культура:
Вы говорите, что с датами и цифрами у вас плохо, но, наверное, есть такие, что забыть нельзя?
Волчек:
Ни годы, ни роли, ни спектакли не считаю. Всегда было плохо с точными предметами: еле окончила школу... Какие даты помню? Дни рождения бывших мужей. Конечно, день рождения сына: часто отсчет веду от появления Дениса на свет. Не забываю, когда создан «Современник». Еще в сердце: 1 октября - Ефремов, 6 июня - Пушкин. Как объяснить, почему дату рождения Александра Сергеевича помню, а о годах жизни любимейшего, гениального Чехова - задумаюсь, не всегда могу с ходу воспроизвести. Это мое взаимоотношение с цифрами, а не свидетельство того, что у меня плохая память.
культура:
Женщина-режиссер скорее исключение. Состоявшихся можно пересчитать по пальцам. Вера Марецкая удивлялась, что Вы выбрали такую профессию...
Волчек:
Да, она меня в доме отдыха в Рузе удивленно спросила: «Неужели ты собираешься заниматься режиссурой? Будешь всю жизнь ходить в мужском костюме и с портфелем под мышкой?» Такое уж мнение бытовало о профессии. Наверное, она и впрямь мужская. Слово «режиссер» не имеет женского рода. «Летчица» - да, хоть это тоже не очень женское дело, а «режиссерши» - нет.
культура:
Актерское видение мира отличается от режиссерского?
Волчек:
Безусловно. Актерское предполагает большую концентрацию на том персонаже, какого играешь. Режиссер же видит целое. Я верю в то, что только он может если не продиктовать, то протранслировать артистам свой замысел. Понимаю, что хочу поставить, а дальше ищу тех, кто разделит со мной идею, сможет ее воплотить.
культура:
Вы актриса уникального дара. Почему решили рано оставить сцену и давно не снимаетесь?
Волчек:
Честно говорю - из чувства долга. Меня, конечно, перемолола в мясорубке история руководителя. Если ты оказался во главе театра, то необходимо победить в себе актерское сознание. Я беру на себя все, кроме цифр и денежных дел. В остальное вникаю. Во все мелочи. Когда прихожу домой, то, не успев перешагнуть порог, отвечаю на звонки. Либо начинаю телефонные репетиции, либо обсуждаю, что будет завтра или послезавтра в театре.
А вспомнить - я ведь плакала, когда Олег Ефремов перевел меня из актерского состава в режиссерский: «Я уже не буду артисткой?» Он успокаивал: «Галя, будешь, это только по штатному расписанию».
культура:
Актеры любят Вас по-человечески. Если проблемы, то бегут и рыдают в жилетку. Почему время не сделало Вас жестче?
Волчек:
Не знаю, мне трудно ответить на этот вопрос. Я люблю людей, каждый мне интересен. Еще очень ценю отношение к театру тех, кто в нем служит. Именно служит, а не работает. У меня не поднимается рука уволить человека сверхпенсионного возраста. Я же понимаю, сколько он сделал для коллектива.
культура:
Если актер отпрашивается на очередные съемки, Вы входите в его положение, отпускаете или нет?
Волчек:
И в положение не войду, и «нет» не скажу. Сегодня другая жизнь, и отказать невозможно ни Чулпан Хаматовой, ни Марине Нееловой, ни Сереже Гармашу - они востребованы. Мое «нет» со мной и остается.
культура:
Значит, ищете компромисс?
Волчек:
Стараюсь.
культура:
Что за странная у Вас страсть к футболу? По-моему, женщинам гораздо ближе художественная гимнастика, например.
Волчек:
И фигурное катание, и гимнастику люблю, горжусь достижениями наших сборных. Моя близкая подруга Таня Тарасова. Не устаю восторгаться Ириной Винер, которую знаю много лет, познакомилась с ней гораздо раньше, чем с Алишером Усмановым. Сейчас я благодарна его фонду за помощь «Современнику».
У меня-то давно есть понятие о командном существовании, и им я всегда интересовалась в футболе. Жизнь предоставляла возможности общаться со знаменитыми тренерами Константином Бесковым, Олегом Романцевым, я с ними проводила много времени. Меня волновало, как звезды спорта в команде себя проявляют. Пусть Вам не покажется странным, но у футбола много общего с театром! Никакая звезда - сцены или спорта - без команды не вызовет аплодисменты, не забьет гол. И то, и другое - дело коллективное, и там и там никуда без командного мышления.
культура:
Потому, наверное, Вас так раздражают люди, диктующие театральному сообществу новую моду. Их не так много, и они чаще всего - вне команды.
Волчек:
Вообще к массовой моде я отношусь предвзято. Не понимаю ее, возбуждающую стадное чувство. Например, в тренде нынешнего сезона - длинные волосы, и все стремятся ходить с лохмами до плеч. Одно время поветрием стали черные брови, у людей глаза спрятались, и брови сияли на «безглазом» лице. Старые гримеры говорили: осторожнее с бровями, они - коварны, могут закрыть глаза. Когда вижу «перерезанную» скальпелем пластического хирурга красавицу с накачанными губами, становится не по себе. Хотя я уважаю женщин, которые за собой следят. Но подражание мне претит и кажется отвратительным.
Несколько лет назад спросила ресторатора Аркадия Новикова о том, как ресторан становится модным. Он объяснил. Есть в Москве, предположим, стая в тысячу человек, которая прилетит на новое место, завтра - следующая тысяча, услышавшая от первой. Механизм запущен.
Театр тоже сделали модным местом, где зрителей не подключают к переживаниям, а удивляют экспериментами, что выдаются за новшества, виданные мною в Америке почти четыре десятилетия назад. Меня это не просто раздражает, бесит, а угнетает по-настоящему. Спросите о преемнике? Отвечу. В «Современнике» удалось создать молодую труппу, замечательную смену, продолжающую традиции русского психологического театра. Я счастлива тем, что они не дадут превратить наш дом в модное место. Эта команда - моя радость и гордость.
Фото на анонсе: Сергей Пятаков/РИА Новости
По случаю юбилея театра, 15 апреля «Современник» отметил 60-летие, Галина Волчек впервые за долгое время дала откровенное интервью Ксении Собчак, в котором рассказала, кого бы хотела видеть своим преемником. Она назвала имя Валерия Фокина, который является художественным руководителем Александринского театра.
«В этом году Фокин отпраздновал юбилей - страшно подумать, семьдесят лет, но при этом он продолжает оставаться на одной волне с «Современником», - поделилась Галина Волчек. – В следующем сезоне он планирует выпустить в «Современнике» новый спектакль. Вот ему бы я, наверное, передала эстафету. Меньше всего мне хочется, чтобы после моего ухода на театре повис амбарный замок».
В декабре Галина Волчек отметит 83-летие. По словам коллег художественного руководителя, у нее есть проблемы с легкими. «Сейчас Галина Борисовна находится в Италии, где отдыхает в санатории и поправляет здоровье», - сообщили «СтарХиту» в «Современнике».
«Для меня пост главного режиссера или руководителя ничего не означает – рассказал «СтарХиту» Валерий Фокин. - Я уже много лет художественный руководитель театра Александрийского – одного из лучших в стране и Европе. Под руководством Галины Волчек я работаю уже 15 лет. Для меня важно не кресло и стол, а театр - живой или мертвый, и как я в нем работаю. Это во-первых. А во-вторых, мы с Галиной Борисовной на эту тему пока не говорили».
Ксения Собчак задала Волчек вопрос по поводу слухов, которые ходят в театре, якобы кресло худрука прочат ведущей актрисе Чулпан Хаматовой.
«Чулпан же не режиссер... При всей моей невероятной любви к актрисе Хаматовой - вряд ли это возможно, - рассказала Ксении Галина Волчек. - К тому же она и сейчас постоянно раздваивается - одна ее половинка в профессии, другая - в общественной деятельности, к которой я отношусь с огромным уважением. А для того, чтобы руководить театром, нужно забыть и откинуть все».
Интересно, что сама Галина Волчек тоже стала режиссером при довольно неожиданном стечении обстоятельств. «Со мной была другая история. Я уже поставила и «На дне», и «Обыкновенную историю», и «Двое на качелях», когда Олег Ефремов позвал меня к себе в кабинет и сказал: «Галя, все. Нельзя больше занимать место артистки, нужно тебя по штатному расписанию в режиссеры переводить». Я так плакала! Я думала: «Боже мой, все, я прощаюсь со своей профессией». А Табакова мы еще на заре «Современника» выбирали директором. Дали ему портфель, в котором лежали все наши пять бумажек, печать, и заставили работать. И он, знаете ли, втянулся!» - поделилась режиссер в интервью для журнала L’Officiel .
Режиссер и актриса Галина Волчек — руководитель и одновременно символ московского театра «Современник». Родилась в творческой семье: ее отец Борис Волчек был кинорежиссером и оператором. Династию продолжил и ее сын Денис Евстигнеев. Детство Галина провела в «киношной среде», ее главным учителем был Михаил Ромм, но ее судьбой стал театр. Будучи самым юным выпускником Школы-студии МХАТ, Волчек вместе со своими однокурсниками участвовала в создании театра «Современник», который возглавил молодой Олег Ефремов. «Современник» и его спектакли были одним из символов хрущевской оттепели 60-х. Когда Олег Ефремов ушел во МХАТ, именно Волчек стала главным режиссером, а потом художественным руководителем театра. Сейчас Волчек почти не играет, но по-прежнему ставит спектакли. В свободное время она шьет одежду — для самой себя. Впрочем, главное хобби Волчек, по ее словам, «делать звезд». Она любит и умеет превращать недавних выпускников в серьезных и больших артистов. Участник проекта «Сноб» с декабря 2008 года.
Псевдоним
Волчок
День рождения
Где родилась
Москва
У кого родилась
Отец - Борис Израилевич Волчек, известный кинорежиссер и оператор, профессор, лауреат четырех Госпремий.
«Я считаю себя очень счастливым человеком, и может быть в первую очередь потому, что я выросла с папой и с Роммами».
Мать - Вера Исааковна Маймина, окончила сценарный факультет ВГИКа, в последние годы работала кассиром в театре «Современник».
«Мама... была чуть-чуть эгоистичной, царствие ей небесное. Хотя все материнские чувства у нее были, но выражены они были в своеобразной форме. Она немножко наслаждалась своей властью надо мной, тем самым меня, конечно, угнетая. Я ее и побаивалась, она как бы зажимала меня своим воспитанием. Я отлично помню ее интонации. Когда другие родители рассказывали про своих детей, как они, например, бегают яблоки воровать - а дело было в Алма-Ате, в эвакуации, - моя мама с невероятной гордостью говорила: "А моя Галя около дома играет в классики!" Потом я ненавидела таких детей, какой сама была - аккуратно играющих в классики. Поэтому в 13 лет, когда я созрела, была смущена и возмущена, то с юношеским максимализмом решила этот вопрос: остаться с папой».
Где и чему училась
Окончила Школу-студию МХАТ.
«Как я стала актрисой… Папа этого очень не хотел. Я думаю, что все дурные приметы этой профессии, он насмотрелся на них во время работы, хотя он преклонялся, обожал артистов и которых снимал, и которых не снимал. Но он боялся, что я такой артисткой не буду...»
Где и как работала
Первая роль в кино - в фильме Григория Козинцева "Дон Кихот", режиссерский дебют - постановка спектакля "Двое на качелях", который с успехом шел в "Современнике" более 30 лет.
«Вера Петровна Марецкая, встретив меня в доме отдыха в Рузе, спросила: "Галя! Мне сказали, ты собираешься заниматься режиссурой. Неужели ты будешь всю жизнь ходить в мужском костюме и с портфелем подмышкой?" Таков был стереотип профессии режиссера, которого я, видимо, подсознательно ужасно боялась. И я пообещала Вере Петровне, что к каждой премьере я буду шить новое платье и никогда не надену мужской костюм и не возьму портфель».
«Слова "режиссер" нет в женском роде, что вполне естественно. Это занятие требует нечеловеческого терпения, которым редко обладает женщина. ...Режиссер соединяет в себе и психолога, и психотерапевта, и экстрасенса, и гипнотизера».
Была главным режиссером, а затем стала художественным руководителем "Современника". Ставила спектакли в театрах Германии, Финляндии, Ирландии, США, Венгрии, Польши и других стран. Преподавала за рубежом.
«Меня просто труппа приговорила к тому, чтобы я на это пошла. Я отказывалась. …Я как будто предвидела все сложности, которые в моей жизни появятся, но мне ребята, я как сейчас эти интонации помню, говорили: "Мы тебе будем помогать. Нет, ты должна согласиться! Ты обязана, иначе театр… Но будет трудно". И я, согласившись на эту судьбу, понимала, что эта роль руководителя - она все равно роль обидчика. Какой бы человек ни был - все равно…»
Вместе с другими выпускниками Школы-студии под руководством своего бывшего преподавателя Олега Ефремова организовала Студию молодых актеров, которая впоследствии была преобразована в театр "Современник".
Что такого сделала
Вместе с другими выпускниками Школы-студии (Лилия Толмачева, Евгений Евстигнеев, Игорь Кваша и Олег Табаков) в 1956 году под руководством своего бывшего преподавателя Олега Ефремова организовала Студию молодых актеров из которой вырос театр «Современник».
Достижения
В Хьюстоне (США) поставила пьесу Рощина "Эшелон" с труппой американских актеров. Это было первое приглашение советского режиссера в США.
«Я в Америке сумела с их артистками, которые и про войну-то не слышали, или слышали опосредованно, поставить "Эшелон" так, что они стали похожи на русских баб».
Дела общественные
Была депутатом Госдумы от фракции "Наш дом - Россия", но добровольно сложила с себя полномочия.
«Я отказалась от всех предложений многих партий играть в эти игры. Мой опыт вхождения в политику и человеческий, и режиссерский, показал, что серьезное существование в политике ведет к потере главного - человеческих отношений. А это для меня самое ценное».
Общественное признание
Лауреат Государственной премии СССР, Народная артистка СССР. Награждена орденами Трудового Красного Знамени и «За заслуги перед Отечеством» IV степени.
После успешных гастролей на Бродвее «Современник» был удостоен общенациональной премии США в области драматического искусства Drama Desk Award.
Известна тем, что
Редко играет в кино и на сцене, но каждая роль становится событием.
«Вот говорят: столько лет вы не играете. Да я играю столько, сколько никому не снилось, все роли в "Современнике" мои...»
Приглашает молодых режиссеров ставить спектакли в «Современнике».
Мне интересно
придумывать и шить наряды
«В двенадцатом часу ночи позвонила своей приятельнице и попросила принести ножницы, иголку и нитку. На ее робкий вопрос, нельзя ли подождать до утра, твердо ответила: "Нельзя!" Она подумала, что нужно срочно зашить рваную рану и примчалась. Вместе мы колдовали над моделью. Эта блузка была такой безумной красоты, что когда я на следующий год впервые поехала в Америку на постановку, она страшно понравилась хозяйке театра, и в итоге я ее подарила».
Люблю
хорошие духи
«Единственное, что у меня есть всегда, в любой период жизни - хороший, плохой - это духи. Единственное, что я понимаю, перед чем я рабствую…»
путешествия и новые впечатления
«Кто-то расслабляется в спорте, кто-то в алкоголе. Я расслабляюсь от "смены картинки", от возможности пожить в непривычных условиях. А еще я путешествую из-за своих болячек, периодически мне необходимо оказаться там, где легко дышать - причем не в переносном, а в буквальном смысле. Мне нужен чистый, хороший воздух».
людей
"Самый большой дар, который мне дал Господь, - это любить людей. Я их люблю, они мне интересны. Я могу зацепиться за какую-нибудь старушку и с ней простоять полчаса на улице, в самом неожиданном месте".
актеров своего театра
«Чтобы продолжать их любить, я не смотрю сериалы. А если в поисках аналитической программы случайно натыкаюсь на знакомые лица, то панически начинаю переключать канал».
Ну, не люблю семья
Сын - Денис Евстигнеев, кинорежиссер.
«Сын для меня - тема особая. Так сложились наши отношения, что он мой главный советчик, самый строгий зритель и судья. Не могу выпустить спектакль, пока его не посмотрит Денис».
И вообще
«Я считаю себя счастливым человеком. С одной стороны, линия моей жизни крутая, со взлетами и падениями, переживаниями, с другой стороны - такая прямая. Удивительно, поскольку я всю жизнь занимаюсь своим любимым делом, родилась в этом доме, который называется "Современник", и прожила в нем всю жизнь».
«Я произвожу впечатление сильной, и мне это часто говорят или думают, что раз она занимает такое положение, она руководитель, - значит железобетонная. Мне много раз говорили: "Железная леди наша!" Из тех, кто меня мало знает…»
Лия Ахеджакова, актриса: «Галина Борисовна умеет подтолкнуть к сильному чувству, подвести к эмоциональному взрыву. Как режиссер знает в этом толк и умеет разбередить даже самого холодного актера. А если артист темпераментный, то обязательно приведет к мощному выплеску чувства. Она не крушит индивидуальность, но пытается сбить с привычного звучания. Убрать штамп, прорваться к открытию».
Фото: Persona Stars, Яцина Владимир/ТАСС
Родилась Галина в семье знаменитого режиссера и оператора Бориса Волчека и сценариста Веры Майминой. В дом Волчек были вхожи самые знаменитые театральные актеры, режиссеры, сценаристы, девочку со младенчества окружала романтика богемной жизни, близость к искусству.
В среде родительских друзей формировался настоящий нордический характер Гали, но родители, особенно мама, этого упорно не замечали. Главным было то, что дочь учится хорошо. Галя до поры не расстраивала маму. Приносила одни пятерки, получала грамоты и совершенно не пыталась ничем выделится. Пока однажды родители не развелись.
На маму, которая так долго не верила в то, что ребенок вырос и стал личностью, Волчек затаила обиду. Папа, с которым девочка осталась, пытался хоть как-то обуздать ее проявившийся резкий нрав, но все было тщетно. Бунтуя, будущий режиссер даже сменила фамилию на Волчок — так она пыталась подчеркнуть, что больше не относится к своим родителям.
Но подростковые бури, как и новая фамилия, скоро остались в прошлом, ведь надо было готовиться к поступлению. Папа, видя, что воспитал скромную тихоню с непростым характером, предложил попробовать в Литературный институт имени Горького. Но и здесь родитель со своими советами опоздал: она уже знала, что поступать будет только в школу-студию МХАТ.
Так и вышло. Поставила папу перед фактом, что на вступительные надо бы обновить гардероб. Тот отвел ее к портному, который для полной закомплексованной девочки соорудил нелепый костюм с громоздкими плечами. В таком виде она уже прошла два тура в заветную школу-студию, когда о мечте о подмостках узнала мама. Волнуясь за дочь, она силком заставила ее подстраховаться и отнести документы еще и в «Щуку».
Уверенные в том, что видят глубокую провинциалку, педагоги, сидящие в приемной комиссии, подняли девочку на смех, но уже после прослушивания объявили, что Галина принята. Та расплакалась и убежала, со словами: «Не хочу в «Щуку», меня мама заставила!». В театр-студию МХАТ она тоже прошла и выбрала, разумеется, его.
Евстигнеев
Она уже стала одной из популярных студенток. Расцвела, научилась краситься и одеваться, когда обратила свое внимание на провинциального носатого Женьку Евстигнеева с грустными, вечно тяжелыми глазами. Кто-то скажет потом, что для Волчек это был очередной бунт — влюбиться и выйти замуж за самого невзрачного, хоть и самого талантливого парня на курсе.
Женька неделями ходил в одной рубашке и дурацких костюмах из плохой ткани, отвратительно пошитых, не модных и никак его не украшающих. А Галя уже тогда поняла: не в шмотках счастье. И после свадьбы нарядила своего персонального гения так, что курс вздрогнул.
В модных вещицах Евстигнеев сразу преобразился. От печати провинциальности не осталось и следа. Костюмы на нем сидели, как влитые, поменялась походка, появилась уверенность, а легкая небрежность придавала мужчине шарма.
Мудрая женщина
Однако разительные перемены во внешности не волновали родителей Волчек. Они-то знали, что молодой мужчина, во‑первых, старше их дочери на семь лет, во‑вторых, — уже успел поработать слесарем и фрезеровщиком перед тем, как пойти в театральное. За душой — ничего, какое будущее — совершенно неизвестно!
Молодые стали жить у родителей Волчек. Но иной доли они желали единственному ребенку. Начались скандалы. После очередного молодые просто собрали свои вещи и вышли из квартиры, навстречу неизвестности. Два дня ночевали на вокзалах, а потом нашли маленькую дешевую комнату и переехали туда.
В любви и согласии Волчек и Евстигнеев прожили девять долгих лет. За это время у них родился единственный для Галины сын Денис, который теперь стал режиссером. А вот удержать мужа не получилось. У Евгения появилась новая женщина.
Она переживала развод тяжело. Как назло именно в этот период оба снимались в кино, где играть приходилось любовь. Но подлинной женской мудрости у Волчек не отнять. Она сумела остаться в приятельских отношениях с любимым, хоть и бывшим мужем до конца его дней.
Профессор
«Современник» быстро стал популярным и начал гастролировать. Однажды труппа отправилась в Мурманск, а после спектакля Волчек стала невольным свидетелем разговора зрителя с Игорем Квашой. Тот сказал, что сама по себе постановка — барахло. Разве что Табаков хорошо сыграл.
Выяснилось, что разборчивый театрал — московский ученый, профессор строительного института Марк Абелев, попавший в Мурманск на несколько дней по работе. В столице он водил дружбу с Квашой и был приглашен на ужин.
Галина уже готовилась вечером скрестить с ним шпаги в словесной дуэли, но немного пообщавшись, остыла. Обаятельный мужчина, напоминавший Пьера Безухова как-то особенно тонко шутил. Он определенно нравился Галине!
… а Галина нравилась ему. Он ухаживал так же тепло и щедро, как смеялся. Дарил цветы, поддерживал и выслушивал, купил Галине дорогущую каракулевую шубу, подружился с маленьким Денисом. Волчек была покорена и, конечно, согласилась выйти за него замуж. Она чувствовала себя окутанной заботой с одной стороны, но и получала уколы ревности с другой.
Никто теперь не скажет, была ли склонна Волчек к романам на стороне, или Абелев сходил с ума совершенно без повода. Вот только однажды он застал любимую в ресторане с актером Георгием Товстогановым. Он подослал официанта, чтобы тот вызвал Галину в фойе, и увел жену домой.
Володя
Она была измучена ревностью, неудивительно, что стала обращать внимание на других мужчин. От Марка она ушла к ученому по имени Владимир. У того, на момент встречи, тоже была семья, но оба решили пожертвовать законными половинами ради общего счастья.
По словам подруг, Волчек любила своего физика по‑настоящему. Она сгорала каждый раз, когда видела, что душа мужчины по‑прежнему рвется в ту семью, где жена, дети, привычный быт.
Кроме того, мама Володи сильно болела, поэтому их встречи были редкими. Она страшно страдала от мысли, что любимый мужчина лжет, и, говоря, что должен провести вечер с мамой, едет к жене. В конце концов она не выдержала и разорвала порочный круг сама.
В одном из интервью Галина Борисовна рассказала, что прямо запретила ему приходить и звонить, а также предсказала, что за свое решение остаться с семье Володя будет всю жизнь расплачиваться и считать виноватой жену. Говорят, так и вышло: мужчина не мог простить законной супруге расставания с любимой.
Теперь Волчек говорит, что продала себя в рабство театру, и это действительно так. Замечательный постановки, которые идут в «Современнике» прямо сейчас, а также настоящая корона из блистательных артистов — заслуга Галины Борисовны.
В 60 она объявила сыну, что планирует жить одна и потребовала уважения к этому решению. В конце концов режиссеру надо отдыхать от зрителей, чтобы снова и снова возвращаться в театр и дарить новые впечатления, мысли, чувства…