Старинную московскую улицу имени Кропоткина с дворянскими особняками, где когда-то жили герои Отечественной войны 1812 года, декабристы и сам Александр Сергеевич Пушкин бывал на балах, я помню с детства.
Но родители частенько называли ее Пречистенкой, когда я вместе с ними отправлялся в булочную с ароматами свежеиспеченного хлеба, саек и пирожков, печенья и сухариков, только что поданных на прилавок.
Располагалась она в самом начале четной стороны улицы в большом полукруглом доме, выходящем на Бульварное кольцо. В годы хрущевской оттепели и дефицита продуктов забегал в булочную в надежде купить коробку зефира в шоколаде и шоколадно-вафельный тортик “Сюрприз”, а если повезет, конфеты “Ассорти” фабрики “Красный Октябрь”. Но не всегда это удавалось... Давно нет того магазина, а его место в здании заняли какие-то фирмы.
Из особняков, увиденных тогда, в начале 1950-х годов, особенно впечатлял большой двухэтажный дом с колоннами и широкими длинными ступенями. К его подъезду подъезжали знаменитые по тем временам легковушки “Победа” и “Москвич”, рядом с которыми стояли автобусы. Оказывается, этот дом в 1835 году купил поэт (после победы над Наполеоном - генерал-лейтенант) Денис Давыдов, но поселился в нем только год спустя, уже после отъезда своего друга и соратника Пушкина из Москвы. А расположенный неподалеку соседний дом принадлежал отцу героя - полковнику Василию Давыдову.
Впоследствии мне не раз приходилось бывать по общественным делам в особняке храброго командира, основоположника теории русского войскового партизанства. В нем кроме музея находился райком партии Ленинского района...
Замечу, начало улицы у широкой площадки перед станцией (павильоном) метро “Кропоткинская” (на этом месте с 1493 по 1933 год находился храм Сошествия Святого Духа) москвичи-старожилы и поныне порой зовут Пречистенскими воротами. Основания тому достойные и связаны с именем благочестивого царя Алексея Михайловича. На исходе ХVII века тут тек проворный и своенравный ручей, подмывая, “роя”, свои берега, за что и был окрещен Черторыем. Вдоль него по окраине тогдашней Москвы тянулась крепостная стена Белого города с башнями-воротами. Их по названию ручья окрестили Черторьскими или Чертольскими, а дорогу, проложенную от Боровицких ворот Кремля к одной из крепостей, составлявших оборонительный пост столицы, Новодевичьему монастырю, - Черторьем. Алексею Михайловичу такие названия показались неподобающими, и он повелел указом от 16 апреля 1658 года именовать и то и другое по церкви Пречистой Богородицы Смоленской в Новодевичьем монастыре, куда ездил на богомолье.
Эти названия продержались без малого три столетия: в 1921 году Пречистенку переименовали в честь ученого-географа, революционера-анархиста Петра Кропоткина, родившегося и проживавшего в одном из прилегающих к ней переулков. Только спустя 70 с небольшим лет улице вновь вернули учрежденное государем имя.
Пречистенка с ответвляющимися от нее переулками была одним из самых аристократических районов Москвы. В конце ХVIII - начале ХIХ века ее застроили крупными городскими усадьбами и особняками. Ни одна улица столицы не располагает таким количеством памятников эпохи классицизма.
Уцелели и некоторые дома допетровской эпохи. В предназначенных к сносу в середине 1970-х годов зданиях архитекторы-реставраторы обнаружили боярские палаты конца ХVII века. Сейчас в них, именуемых Белыми палатами, устраивают выставки.
Длина маршрута: 2 км.
Тип: Пеший
Начало: м. Кропоткинская
Конец: м. Парк культуры
* Комментариев: 1
Написалa: Наташа
Спасибо. Обязательно там побываю.
P.S. Не знаю, побывала ли там Наташа, да и с Наташей, собственно говоря, не знакома, но в Доме ученых - на Пречистенке, 16 - я бывала довольно часто. На кинопоказах и выставках, на дневных музыкальных абонементах, да и в буфете за чашечкой кофе с коньяком и приятными собеседниками засиживались порой до вечерних концертов. Удивительно уютная там, камерная атмосфера и неизменно приятная, через некоторое время уже узнаваемая, публика...
История Дома ученых
Летний сад перед особняком А.И.Коншиной. Фотография начала XX века
Среди дворянских гнезд
Дом ученых Москвы . К 80-летию основания
Я помню с детства это странное, состоящее как бы из двух сросшихся, здание, напоминающее архитектурных сиамских близнецов, на тогдашней Кропоткинской улице за зеленым каменным забором и ажурными металлическими воротами, украшенными типичными московскими львами. Там, из вполне банального гардероба можно было, свернув налево, пройти через обычную дверь, и, вдруг, советский аскетизм скучного присутственного места резко сменялся непривычной роскошью барского особняка. Беломраморная лестница, изгибаясь, вела на второй этаж к анфиладе прелестных залов - Белому, Голубому, затем, кажется, к гостиной и т.д. Старинная живопись на стенах, фарфоровые вазы и бронзовые лампы под уютными, теплыми абажурами, ампирная мебель, - и все это в суровой послевоенной Москве поражало нас, детей приарбатских коммуналок.
Парадная лестница. Фотография начала XX века
Среди дворянских гнезд
Особняк А.И.Коншиной. Зал на втором этаже. Фотография начала XX века
Особняк А.И.Коншиной. Интерьер Зимнего сада. Фотография начала XX века
Особняк А.И.Коншиной. Столовая. Фотография начала XX века
А напротив упомянутой анфилады располагался, да и сейчас располагается, самый удивительный зал этого особняка. На дверях было лаконично написано - «столовая», а за ними открывалось пространство самого зала, как и полагалось для всякой советской общепитовской точки, уставленное обычными столами, покрытыми часто несвежими скатертями со всякого рода солонками, перечницами и т.д. Но вы входили туда и уже через минуту не замечали ни жующих ученых (а речь мы ведем о московском Доме ученых и потому столоваться здесь имели право лишь те, кто был причислен к этому неопределенному сословию), ни советской столовской обстановки. Беломраморные колонны, прелестный портик с эркером, к которому надо было подняться по нескольким мраморным ступеням, и, конечно, огромная стеклянная чудо-стена, разделяющая роскошный зал на две неравные части - бывшую барскую столовую и зимний сад. Чудесные пропорции этого зала как бы подчеркивались хрустальной преградой, никаким естественным способом, по нашему детскому разумению, не могущей оказаться там, где она находилась, - ибо стекло такого размера никак не могло пройти ни в окна, ни в двери. И лишь много позже я узнал, что строивший особняк в 1910 году архитектор А.О.Гунст заказал это огромное стекло в Италии и установил его здесь во время строительства. Но как сумели доставить в начале прошлого века его из Италии целым и невредимым? До сих пор понять не могу. Таковы были первые, внешние, конечно, впечатления от Дома ученых.
(с) В.Енишерлов
Ресторан "Золотой" Дома Ученых
Внутренние интерьеры
Бывший зимний сад - ныне столовая ученых
Зимний сад - столовая для ученых, общий вид
фрагмент потолка Зимнего сада
кабинет последнего хозяина особняка фабриканта Алексея Путилова
фрагмент потолка Дома ученых
лепнина на стенах
парадная лестница на второй этаж
фрагмент потолка
Холл второго этажа
Спальня княгини Гагариной
Тайны Дома ученых . 22-10-2006
Дом ученых стоит ровно посередине Пречистенки.
Он был построен в 1807 году и до 1917 года сменил семь хозяев.
Один был знатнее другого.
Каждый новый хозяин обновлял апартаменты согласно своему вкусу и образу жизни.
Менялись не только интерьеры, но и круг посетителей.
В итоге, практически все значимые фигуры российской истории с начала 19 века побывали в этом доме.
Первым хозяином особняка стал московский военный губернатор Иван Архаров.
В 1818 году дом переходит к родственникам царя Нарышкиным.
Наталья Гончарова после венчания с Александром Пушкиным 18 февраля 1831 года отправились в гости к своему дяде Ивану Нарышкину на Пречистенку.
Следующим хозяином особняка стал Мусин-Пушкин.
Его племянник Михаил в каминном зале не раз засиживался с Николаем Гоголем.
От Мусиных-Пушкиных дом переходит к княгине Гагариной, затем - к князьям Трубецким.
В 1865 году особняк Трубецкого приобретают фабриканты Коншины, которые затевают его перепланировку.
В доме появляется зимний сад, ныне - столовая для ученых.
В 1916 году особняк покупает действительный статский советник Алексей Путилов.
В 1922 году Горький предложил Ленину создать здесь клуб ученых
Первым его директором стал нарком здравоохранения РСФСР Николая Семашко.
На Пречистенке у Семашко побывали Бернар Шоу, Лион Фейхтвангер, Ромен Ролан, Джон Пристли, Рабиндранат Тагор.
Здесь же находилась балетная студия Айседоры Дункан.
Вторым директором Дома стала жена Горького, актриса МХАТа и революционерка Мария Андреева, которую Ленин звал «товарищ Феномен».
К началу 90-х Дом Ученых пришел в полный упадок.
В 1992 году его директором становится полковник в отставке Виктор Шкаровский, который спас здание, собственными руками восстановив лепнину, по старым фотографиям восстановил – нарисовал картины, отреставрировал и спас от уничтожения здание.
* На фотографии - Виктор Шкаровский у собственной картины
Особняк А.И.Коншиной (ныне Дом ученых). Фотография начала XX века
Изящная усадьба Д.В.Давыдова воплотила в себе основные черты московского дворянского дома XVIII-XIX вв. Расположена в традиционно аристократическом районе Москвы в окружении особняков, принадлежавшим семействам Лопухиных, Долгоруких, Тучковых, Всеволожских. Во второй половине XVIII в. усадьба охватывала целый квартал, включая сад, главный дом и флигеля. Построена, как и большинство московских усадебных домов, на основе более древних палат, датируемых первой половиной XVIII в. В 1770-х гг., когда усадьба принадлежала московскому полицмейстеру Н.П. Архарову, главное здание было перестроено в формах раннего классицизма. После пожара 1812 г. дом был восстановлен с добавлением мезонина. Впоследствии неоднократно достраивался, но центральная часть сохранила основные черты московского ампира. В 1835-37 гг. усадьба принадлежала герою Отечественной войны 1812 г. поэту Денису Давыдову, имя которого и определило ее название. В этом доме в гостях у Давыдова бывал А.С. Пушкин. Позднее в усадьбе располагалась женская гимназия. В советские время дом занимал райком партии. В настоящее время усадьба принадлежит Центру эстрадного искусства И.Кобзона.
« »
« »
======================================== ====
Под заклинания про террористическую угрозу Москва на глазах превращается в скопление обнесенных оградами закрытых территорий. Если так пойдет и дальше, то скоро мы начнем передвигаться по городу только по межквартальным “ходам сообщения”. А все остальное жизненное пространство превратится в “режимные зоны”. Первой, как водится, озаботилась своей безопасностью власть. “Москвичи лезут в наши переулки”
Года полтора назад общественному градостроительному совету при мэре Москвы предложили утвердить... новый забор. Без шуток. Проектные предложения были подписаны руководителем “Моспроекта-2” Михаилом Посохиным. Забор, выполненный по мотивам ограды Летнего сада, на планшетах тянулся вокруг Старой площади, от Варварки вверх по Ильинке, огибая гребень средневекового Китайгородского холма с древними церквями.
- Вы не представляете, до чего обнаглели эти москвичи, - прокомментировал идею майор ФСО. - Они лезут в наши переулки, гадят и мусорят. А нам там работать. Мы попросили “Моспроект-2” защитить места, где мы трудимся, художественными оградами.
Судя по этим словам, где-то “наверху” имелись планы оформить заборами и другие места, а общественности показали лишь часть большой программы.
Но лоббист проекта неверно расставил акценты. Одно дело - когда при Брежневе в самом центре Москвы выгораживали комплекс ЦК КПСС, и совсем другое - уже в наше время добавить к этому еще и всю Старую площадь.
- Товарищ майор ошибся. Это не ваши, а наши переулки, - парирует искусствовед Алексей Клименко. - А вы - обслуживающий персонал, вроде официантов.
В итоге тогда от глобальной идеи озаборивания отказались. Но обольщаться не стоило.
Китай-город: шаг влево, шаг вправо - побег
- Попробуйте сегодня пройтись по переулкам между старым Гостиным Двором и Старой площадью (между Ильинкой и Варваркой). Раньше хозяином здесь был ЦК КПСС, теперь - администрация Президента, губернатор Громов и его областное правительство, но ничего не изменилось. Куда ни сунься - везде будки с охраной, везде - вход запрещен. Шаг влево, шаг вправо расценивается как побег. Идешь и ждешь, когда “возьмут за шиворот”, - возмущается Алексей Клименко. - Желаешь осмотреть старый Монетный двор - знаменитый памятник культуры прямо у Красной площади, напротив главного входа в Исторический музей? Но осмотреть можно только глухие ворота с кодовым замком. Печатный двор на Никольской, 15 - первое здание, построенное в Москве после наполеоновского нашествия, дом Московской синодальной типографии со знаменитым теремком во дворе - вещь в себе, увидеть его невозможно. Или взять древний Заиконоспасский монастырь, где располагалась Славяно-греко-латинская академия. При входе на территорию повесили ворота. На ночь их запирают, а днем за порядком следит охранник у будки. Стоит сделать несколько шагов - и увидишь забор и еще одну будку с охранником. Кого они охраняют?
Зеленые “зоны”
В историческом центре активно проходит относительно новый этап всеобщей “заборизации”: от “чужих” отрезают зеленые территории - дворы и садики, прежде общедоступные.
- Первое, что сделал новый арендатор дворца Долгоруких-Чертковых на Мясницкой, 7, - огородил заглубленный двор перед фасадом кованой металлической решеткой, - рассказывает архитектор-реставратор, знаток старой Москвы Геннадий Холманских. - Раньше дворик был излюбленным местом отдыха. На этом участке Мясницкой идет блокированная, дом к дому, застройка, податься больше некуда.
В сквере дома-дворца героя Отечественной войны Дениса Давыдова на Пречистенке, 17 , в те времена, когда там размещался райком партии, дозволялось гулять с колясками и отдыхать на скамейках. Теперь в здании прописался крупный холдинг, сквер прочно заблокирован от “чужих” оградой, у ворот ходит топтун с рацией.
Мир русской интеллигенции. Пречистенка и Остоженка
В усадьбе Дурасовых “Люблино” за решеткой оказался сам исторический дворец. Его отреставрировали на деньги налогоплательщиков, а затем - изолировали от общества (видимо, по желанию будущих арендаторов). Заодно оказалась огороженной и изрядная часть парка.
Примеры уничтожения городского пространства можно продолжать бесконечно.
- Все идет к тому, что у каждого столичного “сверчка” будет допуск в свою зону, а в чужую никто из нас не пройдет, - резюмирует Геннадий Холманских. - А Москва превратится в закрытое административно-территориальное образование (сокращенно - ЗАТО). Так называли наши секретные города, не обозначенные на картах.
======================================== ====
«Пусть: раз социальная революция - не нужно топить. Но я спрашиваю: почему, когда началась вся эта история, все стали ходить в грязных калошах и валенках по мраморной лестнице? Почему калоши нужно до сих пор еще запирать под замок? И еще приставлять к ним солдата, чтобы кто-либо их не стащил? Почему убрали ковер с парадной лестницы? Разве Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подъезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через черный двор? Кому это нужно? Почему пролетарий не может оставить свои калоши внизу, а пачкает мрамор?»
М. А. Булгаков, «Собачье сердце»
Улица Пречистенка
В далекой древности по дну глубокого овражка на месте Гоголевского бульвара бежал в Москву-реку бурный ручей. Немало хлопот доставлял он москвичам, разливаясь в весеннее половодье: «Черт его рыл!» - ворчали они, с трудом переправляясь по узким деревянным мостикам. Так и стал называться ручей Черторыем, а ближайшая к нему улица - Большой Чертольской.
В старину по ней ездили на богомолье к Новодевичьему монастырю, где хранилась Смоленская икона Божией Матери - одна из самых почитаемых в православной Москве святынь. Благочестивый царь Алексей Михайлович счел кощунством совершать крестный ход по улице со столь неуместным названием и в 1658 году повелел переименовать Большую Чертольскую в Пречистенку - в честь иконы Пречистой Божией Матери. Пречистенским назывался и современный Гоголевский бульвар, устроенный позднее на месте снесенной стены Белого города.
После революции Пречистенка надолго потеряла свое имя: в 1922 году улица стала Кропоткинской в память скончавшегося тогда князя-анархиста Петра Кропоткина.
Со времен опричнины Ивана Грозного за Чертольскими воротами стояли дворы знатных людей. К концу XVII в. они вытеснили многие дворы слобожан, а в 1699 году, когда Петр I упразднил стрелецкие полки, и Зубовская стрелецкая слобода стала заниматься людьми других слобод. Со второй половины XVIII в. среди домовладельцев стала преобладать богатая дворянская знать, для которой лучшие архитекторы построили роскошные особняки. В конце XVIII – начале XIX в. Пречистенка и ее переулки стали самой аристократической частью Москвы.
В пожар 1812 г. улица сильно пострадала, однако быстро отстроилась, приобретя новую красу. После 1860-х дома и земельные участки стали переходить от скудеющего дворянства к богатеющей буржуазии. Многое было перестроено до неузнаваемости. В начале XX в. над малоэтажными особняками кое-где взметнулись громады буржуазных доходных домов. В декабре 1905 г. Пречистенка была перегорожена баррикадами, однако вскоре царские войска пробились по ней к Зубовской площади. В 1917 г. улица стала ареной особо ожесточенных сражений.
После революции улица внешне изменилась мало. Кое-где появились новые дома и скверы. С улицы были сняты трамвайные пути, мостовая – заасфальтирована. В 1990 г. улице вернули прежнее имя.
Дворянские места
Слободы служилых людей царского двора начали заселяться на этом месте уже с XVII века, а с середины и до конца XVIII богатая дворянская знать стала здесь основным застройщиком. Усадьбы с невысокими особняками на фоне зеленых деревьев формируют облик старой московской улицы, воскрешая в памяти уютные московские пейзажи русских живописцев.
Каждый хозяин такой усадьбы, принадлежащий к аристократической знати, стремился к тому, чтобы его дом, выходящий фасадом на Пречистенку, был красив и современен. Поэтому отстраивать или реконструировать особняки приглашались лучшие московские архитекторы.
Особый спрос на их услуги возник после пожара 1812 года, когда в городе выгорело 70% всего жилого фонда - 1496 домов. Восстанавливались церкви, торговые постройки, особняки, сады: Москва преображалась, дома приобретали новые черты классического стиля, продиктованного временем.
Палаты Прозоровского Б.И.- Фаминцыных (Белые палаты). Пречистенка, д.3
Выстроены как главный дом усадьбы управляющего Оружейным приказом князя Б.И. Прозоровского в два этапа - в 1685-88 и 1712-13. Предполагается, что в палатах бывал Петр I, навещая князя Бориса Ивановича Прозоровского. Двухэтажный «на погребах» Г-образный корпус с проездной аркой, выводящей на парадный двор, поставлен не в глубине усадьбы, а вдоль улицы, что является редкостью для московской архитектуры конца 17 - начала 18 века. Высокий, с самостоятельной крутой кровлей угловой объём обращён к центру города. Фасады завершены тяжёлым многорядным карнизом, окна парадного второго этажа украшены уникальными по рисунку наличниками с разрывными завершениями. Все помещения имеют сводчатые перекрытия. Анфилада верхнего этажа включает огромный столовый покой, куда ведёт снизу внутристенная лестница. Реставрация здания закончена в 1995 г. В настоящее время в памятнике размещается центр культурно-делового сотрудничества с выставочным залом.
Красные палаты на Пречистенке (Пречистенка, 1/2)
Здание выстроено в 1680-х гг. как главный дом большой усадьбы боярина Б.Г. Юшкова, занимавшей всю стрелку Пречистенки и Остоженки. Позднее усадьба принадлежала стольнику Н.Е. Головину, с 1713 - его зятю
М.М. Голицыну, астраханскому губернатору и генерал-адмиралу русского флота, с 1760-х гг. - Лопухиным. Поставленное на горке в глубине участка необычайно крупное для своего времени трехэтажное здание выходило торцом на Остоженку (третий этаж и торцевые части с крыльцами ныне утрачены). Оба этажа имеют сводчатые перекрытия. Нижний этаж, хозяйственный, включал традиционные сени с внутристенной винтовой лестницей, соединявшей все три этажа. Над хозяйственными помещениями первого этажа расположена большая палата для приемов и покои, в которые можно было попасть с красного крыльца в северной торцевой части. При реставрации это крыльцо не восстановлено. Богато декорирован в стиле московского барокко пышными наличниками с колонками и разорванными фронтончиками лишь главный фасад здания, выходивший к Чертольским воротам Белого города. До наших дней здание дошло в сильно искаженном виде: срублен кирпичный декор фасада, утрачены третий этаж, красное крыльцо, большая часть сводов и планировочная структура интерьеров. В конце концов были воссозданы первоначальная планировка, сводчатые перекрытия, декор главного фасада. Палаты обнаружены весной 1972 г. в процессе обследования малоэтажной застройки, подлежавшей сносу в связи с приездом в Москву президента США Р.Никсона. В настоящее время в палатах располагается историко-культурный центр "Красные Палаты".
Дом князя ДОЛГОРУКОГО 1780-е годы, архит. М.Ф. Казаков (дом №19)
Огромный дворец в стиле классицизма XVIII в. имеет четко выраженную пятичастную структуру. В центре композиции - двухэтажный дом с шестиколонным ионическим портиком, украшенный орнаментальными рельефными вставками, а по центру фронтона -княжеский герб. Крайние части постройки, как бы ее «флигели», составляющие с ней одно целое, характерны для жилых зданий своего времени. Их трехчастные фасады в центре имеют арочные проемы оригинальной формы с малыми колоннами также ионического ордера. Особенно изысканны лепные кронштейны, поддерживающие балконы второго этажа. Неповторимость сооружению придают глубокие лоджии второго этажа переходов, соединяющих все части постройки в единое целое. Торжествен ритм их редко расставленных коринфских колонн. Своеобразны композиции арок в первом этаже переходов. Частично сохранилась отделка интерьеров.
Дом Архарова
Легендарный сыщик Николай Петрович Архаров, который при одном только упоминании своей фамилии наводил ужас на представителей преступной среды. Стороной обходили злоумышленники и его дом № 17 здания Пожарного депо и Чистого переулка. Дом не очень выделялся среди других построек. Это небольшая усадьба второй половины XVIII века, обер-полицмейстеру ни к чему огромные хоромы. Архаров был вообще человеком замкнутым, он жил больше своей работой, и делал ее хорошо.
Поговаривали, что Николай Петрович был настолько профессиональным психологом, что мог с первого взгляда на подозреваемого безошибочно определить, виновен тот или нет. О его способности с поразительной быстротой раскрывать любые преступления были наслышаны самые высокопоставленные лица России. Архаров вел следствие по делу самой Екатерины Великой, когда из домовой церкви Зимнего дворца пропала икона Толгской Божьей Матери в богатом серебряном окладе с драгоценными камнями. Для императрицы икона была настоящей реликвией: она открыла ей путь на русский трон, именно этот образ использовала императрица Елизавета Петровна при благословении юной Екатерины на брак с Петром III. Поэтому найти эту икону было делом великой важности. Поручив его расследование Архарову, Екатерина не ошиблась: уже на следующий же день ему удалось найти семейную реликвию.
Широко известно и великолепно проведенное расследование кражи серебра, совершенной в северной столице. Архарову удалось найти пропажу, даже не выезжая из Москвы. Далеко ходить не пришлось: серебро было спрятано в подвале около дома Николая Петровича.
Москвичи относились к полицмейстеру уважительно. Всегда здоровались при встрече с ним. Весь город знал, что дом № 17 на Пречистенке занимает очень важный для города человек, снискавший себе такую репутацию благодаря своему уму, трудолюбию и преданности государству. В доме этом после Архарова жило еще много уважаемых господ, например, герой войны 1812 г., родоначальник русских партизан,
генерал-лейтенант Денис Давыдов, однако в памяти и сердцах коренных москвичей у особняка навсегда останется единственный хозяин - Николай Петрович Архаров.
Дом № 16 также принадлежал Архарову, только Ивану Петровичу, брату московского обер-полицмейстера. В отличие от дома сыщика, особняк его брата представляет собой красивую барскую усадьбу второй половины XVIII века. Его сразу примечает любой прохожий. Здесь сейчас располагается Дом ученых.
Дом С.И. Волконской кон. XVIII - нач. XIX в (дом №4)
Двухэтажный кирпичный дом с мезонином. Первоначальный классицистический декор сохранился не полностью. Самая характерная его деталь - полузаложенное полукруглое трехчастное окно мезонина.
Городская усадьба Всеволожских (дом № 7)
Владелец усадьбы В.А. Всеволожский был очень состоятельным человеком. Пройдя по палатам особняка можно увидеть, насколько богатая планировка
и отделка дома. Особняк совсем не похож на своих архитектурных собратьев, возводившихся на рубеже ХVIII - XIX веков. Этот каменный дом находился на красной линии улицы; первоначально он был двухэтажным. На главном фасаде был широкий плоский ризалит с колоннами, на дворовом - широкая галерея с террасой-полуротондой посредине. Позади дома был парадный двор с полукружием служб, дальше до Остоженки - хозяйственный двор с каменными и деревянными постройками.
Просторные залы усадьбы были отлично приспособлены для проведения концертов и балов. Хозяин дома очень любил музыку, у него даже был собственный оркестр, который был одним из лучших крепостных собраний музыкантов.
Роскошные залы для музыки не порушил даже пожар 1812 года. После нашествия Наполеона потребовалось почти полное восстановление особняка. В результате к дому пристроили третий этаж, застроили дворовую галерею. Однако полностью восстановление усадьбы произошло уже при другом хозяине купце М.В. Степанове.
Завладев в 1867 году этим полуразрушенном домом, он перестроил особняк в стиле громоздкого псевдоклассицизма, убрал фронтон с гербом Всеволожских, декорировал двенадцатью коринфскими полуколоннами фасад. Теперь это был настоящий дворец, в центре которого разместился яхт-клуб, а по бокам - квартиры.
В 1872 - 1877 годах дворец был отдан для экспозиции Политехнического музея. Когда музей перешел в новое здание, дом был куплен военным ведомством, и в нем поместился штаб Московского военного округа. В 1917 году дом был оплотом белой армии и за овладение им шел жестокий бой. Сейчас дом тоже занимают военные.
Дом Штейнгеля (дом №15)
Особняк был построен бароном В.И. Штейнгелем, известным в истории как самоотверженный декабрист. В то время он служил адъютантом и правителем канцелярии московского главнокомандующего.
Штейнгелю было довольно легко выбрать для себя лучшее в городе место под постройку. В своем ведомстве он отвечал за послепожарную застройку столицы, поэтому, быстро определив для своего будущего дома наиболее приемлемое место, Штейнгель заказал проект архитектору, работавшему с ним. Дом получился довольно хорошим, отличавшимся удобной планировкой и месторасположением. Однако хозяин прожил в нем совсем мало. Через 6 лет дом был продан.
После Тургеневых в 1834 г. в доме поселился Л.А. Суворов-Рымникский, внук знаменитого полководца. В 1872 - 1917 годах особняк переходит в руки гостеприимной семьи юриста Лопатина, который устраивал еженедельные встречи для своих друзей-писателей, философов, юристов. Дом Лопатиных посещали такие известные личности, как Л.Н. Толстой, С.М. Соловьев, В.С. Соловьев, А.А. Фет, А.Ф. Писемский, В.О. Ключевский, И.А. Бунин и пр. В настоящее время, после реставрации, в доме помещается отделение архитектуры Академии художеств.
Усадьба Лопухиных (дом №11)
Городская усадьба, построенная в 1817-1822 годах - еще один образец московского ампира. Деревянный на белокаменном цоколе дом, флигель, службы и ограда с воротами. Памятник известен в литературе как усадьба Лопухиных (Станицких). Произведения архитектора Григорьева отмечены изяществом, лиризмом, даже некоторой интимностью. Легкий 6-колонный ионический портик украшает этот небольшой дом. На стене за колоннами - тонко прорисованный многофигурный рельеф на античный сюжет. Хорошо сохранилась парадная анфилада, украшенная росписью. Она идет вдоль главного фасада. Со стороны двора дом имеет второй этаж (антресоли), где проходила повседневная жизнь хозяев.
С 1920 года в доме помещается Музей Л. Н. Толстого, хотя писатель в этом доме никогда не жил. В небольшом садике стоит необыкновенно выразительная статуя Толстого работы выдающегося скульптора Сергея Дмитриевича Меркурова (1881 - 1952).
Усадьба Охотниковых (В. И. Фирсановой) втор. пол. XVIII в.; нач. XIXв., архит. А. И. Таманов (дом №32)
Одна из выдающихся классических построек Москвы. Протяженную композицию «держит» восьмиколонный дорический портик центрального ризалита. Боковые ризалиты здания, на глади стен которых размещены малочисленные лепные детали изысканного рисунка, акцентированы длинными балконами второго этажа, покоящимися на тяжелых лепных кронштейнах, в нижней части которых помещены рельефы трех голов античных воинов. Большой интерес представляют дворовые корпуса усадьбы, окаймляющие ее полуциркульный двор. Архитектура их различна - ближние к дому оштукатурены и имеют камерные белокаменные четырехколонные портики. Два закругленных в плане корпуса в первом этаже имеют арочные галереи, ритм которых отмечен парными и одиночными тосканскими полуколоннами. Росписи плафонов в залах выполнены в 1915 г. А. Е. Яковлевым и В. И. Шухаевым.
Знаменитые обитатели
Пречистенка как магнитом стягивала вокруг себя талантливых людей. Самых разный профессий и интересов. Здесь жила американская танцовщица Айседора Дункан, легко выскружившая голову «главному российскому повесе» Есенину. Здесь жил сам Михаил Булгаков, здесь он встречал прототипов своих будущих героев, здесь он своих героев селил. Здесь жил коллекционер живописи, первый покровитель Марка Шагала Иван Абрамович Морозов.
Дом Айседоры Дункан
В глубине улицы высится красивый особняк с табличкой «Пречистенка, 20». Этот дом бы возведен по проекту архитектора М. Казакова в конце XVIII века.
Много хозяев поведал этот особняк. В середине XX века здесь жил генерал, герой Отечественной войны 1812 года Алексей Петрович Ермолов, проявивший великое мужество при участии в Бородинском сражении, отбив у французов батарею генерала Н. Н. Раевского. В 1900 году в особняк заселился миллионер А. К. Ушков, владелец чайной фирмы «Губкин и Кузнецов», имевший плантации даже на Цейлоне. Его жена, балерина Александра Балашова, блистала на сцене Большого театра. Для домашних репетиций в особняке была оборудована специальная комната со стенами, сплошь покрытыми зеркалами. После революции семье Ушкова пришлось покинуть Россию, однако особняк с зеркальной комнатой пустовал недолго.
Жила в доме и другая известная балерина Айседора Дункан. Она заселилась в особняк № 20 в 1921 году, открыв здесь детскую хореографическую студию. Произошла забавная ситуация: балерины как будто поменялись местами - Александра Балашова поселилась в Париже на Rue de la Pompe в доме Айседоры Дункан, а американская балерина приехала в России и обосновалась в особняке, ранее принадлежавшем Балашовой. Узнав о таком «обмене», Айседора рассмеялась и назвала его «кадрилью».
Осенью того же года Дункан познакомилась с Сергеем Есениным в доме Пигита на Большой Садовой. Уже глубокой ночью повез их извозчик на Пречистенку Путь был долгим - через Садовые, Смоленскую, Арбат... Лошадь медленно брела по темным пустынным переулкам, и уставший извозчик нечаянно заснул. Есенин с Дункан оживленно беседовали и не обращали внимания на дорогу, и только переводчик заметил, что лошадь заблудилась и ходит вокруг церкви св. Власия в Гагаринском переулке. Он потряс извозчика за плечо: «Эй, отец, ты что, венчаешь нас?! Вокруг церкви, как вокруг аналоя, третий раз едешь!» Есенин, услышав, расхохотался: «Повенчал! Повенчал!» А когда перевели Айседоре, она обрадовалась и заулыбалась.
Забавное происшествие в действительности оказалось предзнаменованием - уже в мае 1922 года состоялась их свадьба. Есенин поселился в Пречистинском особняке вместе с Айседорой и ее многочисленными воспитанниками. Здесь он с увлечением работал и написал свою «Волчью гибель». Вскоре жизнь в доме была потревожена загадочным событием: ночами по комнатам стали бродить таинственные люди с фонарями. Поймать их было невозможно - при малейшем шорохе они сразу же исчезали. Однажды незваные гости с отмычками проникли в спальню детей, угрожая им ножами. Есенин услышал детские крики и с поленом в руках бросился обыскивать дом, но нашел только спящего мирного швейцара. Потом оказалось, что жильцов подстерегала самая настоящая опасность: по ночам в большом особняке разгуливала целая шайка воров. Они пробирались сюда в надежде отыскать сокровища - в ту пору по городу ходили слухио тайнике с несметными богатствами Ушковых, будто бы оставленном им в стенах своего Пречистинского дома. Есенин с Дункан прожили вместе недолго, но эта роскошная американка оставила огромный след в сердце и творчестве поэта.
Булгаковские места
Во-вторых, недалеко от Пречистенки была последняя квартира самого Булгакова. Поэтому писателю так легко и красочно удалось описание дома на Пречистенке, в котором он поселил героев своего легендарного «Собачьего сердца» - профессора Преображенского и Шарикова.
В особняке под номером 9 жил друг писателя, художник группы «Бубновый валет» Борис Шапошников. Обе русские столицы были обязаны ему великолепными музеями: в Петербурге он устроил музей в последней квартире Пушкина на Мойке, а в Москве - интереснейший музей дворянского быта в доме А. С. Хомякова на Собачьей площадке, которая находилась на месте Нового Арбата.
Булгаков часто приходил к Шапошникову, поэтому знал обстановку и положение вещей в его квартире очень хорошо. В итоге квартира Бориса Шапошникова была описана Булгаковым в «Собачьем сердце»: на первом этаже был магазин «Центрохоза», в котором профессор Преображенский купил краковской колбасы «с райским запахом чеснока и рубленой конины». Этот запах и привлек Шарика...
В произведениях писателя внимательный читатель может найти и описание дома № 13 на углу Лопухинского переулка. Эта высотка была изначально предназначена для сдачи квартир в наем. Такие дома назывались доходными - они приносили немалый капитал своим владельцам, если те не скупились на отделку и меблировку.
В одну из самых роскошных комнат этого импозантного дома вселилась коммуна молодых художников, среди которых были члены группы «Бубновый валет» и друзья Михаила Булгакова. Вскоре сюда стал часто наведываться и сам писатель, совсем недавно приехавший в Москву. Описание элементов и предметов интерьера этого дома Булгаков использовал в своих произведениях, например, огромную люстру на цепи, где раскачивался неуязвимый Бегемот, вестибюль с мраморной лестницей и бельэтаж «калабуховского дома», где жил профессор Преображенский.
Прототипом самого «калабуховского дома», использованного в творчестве Булгакова, стала высотка под номером 24, которая стоит на углу Чистого переулка и правой стороны Пречистенки. Он построен в 1904 году архитектором С.Ф. Кулагиным (в повести он - Калабухин, отсюда «калабуховский дом»). До революции здесь жил родной дядя писателя Николай Михайлович Покровский, известный в Москве врач-гинеколог.
Он и послужил прототипом профессора Преображенского. Его квартира оказалась первым московским пристанищем молодого Булгакова: в 1916 году он приезжал сюда с женой погостить на неделю.
Н Пречистенке находится и «дом Мастера». Это небольшой деревянный домик ХХ века, находящийся по адресу Мансуровский переулок № 9. За оградой с калиткой до сих пор сохранился небольшой сад. Булгаков хорошо знал это дом: в 1920-х годах здесь жили его близкие друзья - Сергей Ермолинский и братья Топлениновы. Булгаков любил этот дом и часто оставался в нем ночевать - зимой здесь тихо потрескивала печь, наполняя комнатки «божественным теплом», а в мае, шумно приветствуя весну в самые окна цвела сирень. Иногда он работал здесь при свечах, совсем как его Мастер...
А «дом Маргариты», по одной из версий москвоведов, находится в Малом Власьевском переулке, 12 - в глубине между Пречистенкой и Сивцевом Вражком. В тихом переулочке вы увидите изящный особняк, построенный в начале века, с небольшим садом, чугунной решеткой и низенькими воротами. Совсем недалеко отсюда - Арбат, по которому летела на метле Маргарита в Большой Николопесковский переулок - громить квартиру ненавистного критика Латунского в доме Драмлита. Его прототипом был критик Литовский, который по-настоящему травил Булгакова. Правда, жил он в Замоскворечье, но Булгаков поселил его на Арбате - иначе Маргарите пришлось бы сделать порядочный крюк.
Дом Морозова (дом №21)
Красивой городской усадьбой в прошлом веке владел С. П. Потемкин, которого в Москве окрестили Лукуллом за хлебосольство и радушие. Его жена, Е. П. Трубецкая, была посаженой матерью на свадьбе Пушкина и часто принимала поэта у себя дома.
В конце 1890-х годов усадьбу купил Иван Абрамович Морозов, представитель знаменитой купеческой династии русских промышленников, коллекционеров и меценатов. До 1900 года Морозов жил в Твери, но часто приезжал в Москву - к матери на Воздвиженку к брату Михаилу на Смоленский бульвар, у которого было роскошное собрание картин. В этих домах устраивались литературно-художественные вечера, где он много общался с художниками. Вскоре Иван Абрамович увлекся примером старшего брата и решил тоже собирать картины. В 1903 году он купил в Париже пейзаж А. Сислея «Мороз в Лювисьенн», положивший начало его собранию западноевропейской живописи. А коллекция была богатейшая: полотна Гогена, Боннара, Ван Гога, Ренуара, Матисса. Больше всего Морозов любил «Груши и персики» Поля Сезанна. Коллекция русской живописи насчитывала 300 картин: Левитан, Врубель, Сомов, Коровин. Иван Морозов стал первым покровителем еще никому не известного художника из Витебска Марка Шагала.
Для размещения огромной коллекции пречистенский дом пришлось перестраивать. По приглашению Морозова этим занялся один из лучших московских архитекторов Лев Кекушев, который превратил комнаты в огромные выставочные залы. Правда, любоваться коллекцией Морозова могли только его близкие друзья.
В начале 1918 года дом Морозова захватили анархисты. Дни и ночи они просиживали в особняке, притесняя хозяев. Когда вышло постановление Совнаркома о национализации морозовского собрания в числе других частных коллекций, Морозов был даже рад этому - он хорошо запомнил дни, проведенные под одной крышей с вооруженными бандитами. Теперь он получил охранную грамоту от нового государства, защищавшую его от всяких посягательств. Коллекционер стал пожизненным заместителем директора II Музея нового западного искусства - так стал называться теперь его пречистенский дом. С увлечением человека, влюбленного в дело всей жизни, Морозов водил посетителей по залам галереи. Однако экскурсоводом по собственному дому он пробыл совсем недолго: его семья не перенесла всех тягот и бедствий революционного времени и в самом конце 1918 года уехала на Запад. Разлуки со своими картинами Морозов пережить не смог и в июне 1921 года умер в Карлсбаде.
Через двадцать лет печальная участь постигла и его музей: он был закрыт, а собрание расформировано. В 1947 году часть коллекции отправили в ГМИИ на Волхонке, а часть - в ленинградский Эрмитаж. Это «переселение» наблюдал искусствовед Михайловский: «Грузятся в кузова голубые танцовщицы Дега, виноградники Ван Гога, зеленые сосны Сезанна… А в распахнутые двери морозовского особняка вносятся рулоны ковровых дорожек, массивные столы, за которыми будет решаться судьба русского искусства». Бывший морозовский особняк заняла Академия художеств СССР.
Знаменитые места
Пожарное депо на Пречистенке
Пожарным депо по старой привычке называют Управление Государственной противопожарной службы, находящееся на Пречистенке в здании № 22. Пожарные размещаются здесь уже более 150 лет, с тех пор как этот дом был выкуплен казной у родственников генерала Ермолова.
Работы у пожарных в столице всегда было довольно много. В истории Москвы были и такие пожары, которые разрушали ее всю. В деревянном городе пламя мгновенно охватывало множество домов и заставало их жителей врасплох. В старину во всех частях города из обывателей назначали особых дежурных. Услышав звон набатного колокола, они должны были немедленно бежать на пожар с ведрами, баграми и топорами.
В XVI веке эту задачу возложили на созданное стрелецкое войско. А первую городскую пожарную команду создал в 1812 году градоначальник Москвы граф Ростопчин. В нее были набраны смельчаки, действующие расторопно и слаженно.
Для оперативного выполнения работы по тушению пожаров московским пожарным выделялись самые лучшие лошади. А в 1908 году в пожарной части на Пречистенке появился другой более удобный и быстрый транспорт - автомобиль с раздвижной лестницей наверху Правда, поднималась она не выше третьего этажа, но и этого было достаточно. Первыми на автомобиле по тревоге выезжали брандмайор, брандмейстер, фельдшер и несколько пожарных.
Со временем на пожарных переложили и функцию контроля за освещением московских улиц. В центре Москвы горели керосиновые фонари, а на окраинах зажигали масляные, и для этого пожарным выдавалось конопляное масло. Смекалистые пожарные в основном съедали его с кашей и освещали город скудным остатком от своего ужина. Тогда Москва погружалась во тьму...
Государственный музей А.С. Пушкина
История усадьбы, в которой сейчас размещается Государственный музей А. С. Пушкина, очень увлекательна. Прежде чем стать музеем, усадьба часто меняла владельцев, но, несмотря на это, смогла в значительной степени сохранить первоначальный облик замечательного архитектурного памятника первой трети XIX века.
Первыми хозяевами дома были князья Барятинские. Остатки особняка, уцелевшие после пожара 1812 года, купил участник войны с французами, гвардии прапорщик в отставке Александр Петрович Хрущев. На вечерах в доме Хрущевых обедала, танцевала, слушала музыку, развлекалась вся Москва. Во времена Хрущевых дом был отделан белыми колоннами, лепным декором по фасадам и просторными террасами. К дому примыкали многочисленные служебные постройки и небольшой живописный сад с садовым павильоном.
Следующими хозяевами усадьбы были торговцы чаем Рудаковы. Они приобрели имение в середине 1940-х годов. После них перешла к семье штабс-капитана в отставке Селезнева. Дочь хозяина дома уже в начале XX столетия решила увековечить память о своих родителях, передав усадьбу московскому дворянству для устройства в ней детского приюта имени Анны Александровны и Дмитрия Степановича Селезневых.
После революции в усадьбе размещались различные государственные учреждения, работа которых была связана с сохранением памятников архитектуры и искусства. В течение семи лет (1924 - 1931) ее занимал Музей игрушки. Затем, в апреле 1940 года, здание было передано Литературному музею для создания в нем постоянной экспозиции, посвященной Владимиру Маяковскому. Дата открытия выставки совпала с началом Великой Отечественной войны, и идея «поселения» в усадьбе Маяковского реализована не была. В первые послевоенные годы особняк принадлежал Министерству иностранных дел, а потом его вновь возвратили Литературному музею. В августе 1949 года здесь открылась юбилейная выставка «А.С. Пушкин. 150 лет со дня рождения». После ее закрытия хозяевами дома на какое-то время стали академические учреждения: сначала Институт востоковедения, затем - Институт славяноведения и балканистики. Наконец 5 октября 1957 года был подписан правительственный указ о создании в Москве в этом доме музея А. С. Пушкина.
Дом ученых
Особняк по номером 16 был построен в начале ХVIII века. Для архитектуры того времени были характерны «львы на воротах», пилоны, украшенные львиными масками, двери с накладными литыми деталями.
С момента своего основания дом несколько раз перестраивался. В 1908 году была наиболее радикальные изменения, выполненные по проекту архитектора А. О. Гунста. Фасад получил модный псевдоклассический декор, а со стороны двора был пристроен объем парадной столовой с остекленным эркером, световым фонарем в потолке и внутренней отделкой, отмеченной купеческой роскошью. Сейчас это - ресторан Дома ученых. К этому же времени относятся появившиеся на крыше дома узорчатые металлические дымники.
Изначально этот дом принадлежал военному губернатору Москвы Ивану Петровичу Архарову, брату легендарного обер-полицмейстера столицы. С 1829 года усадьба перешла в руки сенатора И. А. Нарышкина, дяди Н. Н. Гончаровой, жены Пушкина.
В 1865 г. усадьбу купили серпуховские фабриканты Коншины, при которых произошли самые главные перестройки дома. Во владение Клуба московской научной общественности дом поступил в 1922 г. С тех пор и по сей день здесь располагается Центральный Дом ученых Российской академии наук.
Дом ученых - это не простой клуб, не обычное научное общество, а своеобразный институт, совершенно новая форма организации научной общественности. Здесь созданы все необходимые условия и соответствующая обстановка для общения между собой, отдыха работников науки, техники, литературы, искусства.
Заключение
Сегодня Пречистенку незаслуженно считают младшей сестрой знаменитой Остоженки. По возрасту своему она действительно младше. Но по статусу она всегда считалась одной из самых аристократических улиц Москвы. Современный облик дворянской Пречистенки отражает сдержанную величественность ее прошлого.
Благодаря центральному расположению, прекрасной исторической составляющей и хорошо развитой инфраструктуре Пречистенка остается по сей день одним из наиболее престижных и элитных районов Москвы. В наши дни на Пречистенке большое количество кафе, ресторанов, парикмахерских и туристских фирм, но все они призваны помочь посетителям ощутить уют и комфорт в самом центре Москвы. На Пречистенке много музеев, зазывающих в свои стены прогуливающихся туристов нарядными афишами и вывесками.
Легендарная Тридцатка, маршрут
Через горы к морю с легким рюкзаком. Маршрут 30 проходит через знаменитый Фишт – это один из самых грандиозных и значимых памятников природы России, самые близкие к Москве высокие горы. Туристы налегке проходят все ландшафтные и климатические зоны страны от предгорий до субтропиков, ночёвки в приютах.
Эта территория в XVI в. и позднее входила в Большую Конюшенную слободу, которая в 1653 г. насчитывала 190 дворов. Здесь жили «стремянные, стадные стряпчие и задворные конюхи, конюшенные сторожа, конюшенные подковщики, государевы колымажники и т.п. Здесь же были и конюшни. И считается что именно на этом месте стояли палаты Конюшенной слободы, которые там в основании и есть до сих пор.
При Грозном эти земли отошли к опричнине.
И все же Пречистенка в 18 веке становится своеобразным "Сен-Жерменским" предместьем Москвы, где в лабиринте чистых, спокойных улиц и извилистых переулков жило старое московское дворянство, громкие имена которого часто упоминаются в русской истории до Петра I. Тут были усадьбы Всеволожских, Вяземских, Архаровых, Долгоруких, Лопухиных, Бибиковых, Давыдовых, графов Орловых, а также Гагариных, Гончаровых, Тургеневых, чьи фамилии мы встречаем в книгах по истории России и многочисленных воспоминаниях современников.
На это фото Пречистенка. Почтовая открытка изд. «Шерер, Набгольц и К». 1902.
На переднем плане слева – дом Лопухиной (начало XIX в., архитектор Д.Г.Григорьев). Справа на заднем плане видна пожарная каланча. Справа ограда нашего дома.
Хотя в современных исследованиях утверждается, что сохранившееся до нас здание имеет в основе палаты начала XVIII столетия, документальных сведений о владельцах авторы не приводят.
В конце 18 века и до 1818 года им владел Иван Петрович Архаров.
Младший брат московского обер-полицмейстера Николая Петровича Архарова, дом которого находится почти напротив по Пречистенке (потом там Денис Давыдов жил).
Он был женат на княжне Екатерине Александровне Римской-Корсаковой, троюродной сестре Елизаветы Петровны Яньковой.
Они были очень дружны с сестрой. Старшая сестра Е.А. Архарова вывозила в свет своих троюродных сестер со своими дочками, так как сестры остались к тому времени без матери.
Незадолго перед Наполеоновским нашествием Яньковы купили дом напротив Архаровых и часто у них бывали. В воспоминаниях бабушки то и дело встречается "я его видела у Архаровых, девочки мои у Архаровых танцевать учились" и.т.д.
Но вернемся к Ивану Петровичу Архарову. Своей карьерой он был обязан брату - в то время петербургскому генерал-губернатору Н.П.Архарову, который в беседе с императором Павлом I как-то выбрал удачный момент для протежирования брата. Иван Петрович был немедленно потребован в Петербург, произведен в генералы от инфантерии, пожалован орденом святой Анны первой степени и тысячью душ крепостных крестьян.
С помощью прусского полковника Гессе, назначенного императором плац-майором в помощь Ивану Архарову, новый военный губернатор сформировал из отчаянных храбрецов, спаянных суровой дисциплиной, полк, которого москвичи боялись как огня. Недаром слово «архаровец» стало нарицательным.
Один из лучших знатоков бытовой истории ХVIII столетия С.Н.Шубинский писал: «Архаров зажил в Москве большим барином. Дом его на Пречистенке был открыт для всех знакомых и утром, и вечером. Каждый день у них обедало не менее сорока человек, а по воскресеньям давались балы, на которые собиралось все лучшее московское общество; на обширном дворе, как ни был он велик, иногда не умещались экипажи съезжавшихся гостей.
Широкое гостеприимство скоро сделало дом Архаровых одним из самых приятных в Москве…»
Иван Архаров благополучно губернаторствовал два года, как внезапно его карьера прервалась анекдотическим случаем, вызванным чрезмерным усердием брата угодить императору. В то время как Павел после коронации поехал осматривать литовские губернии, Николай Архаров решил преподнести ему сюрприз. Зная любовь императора к «эстетике шлагбаумов и полицейских будок», он приказал всем петербургским обывателям, не медля, окрасить ворота своих домов и заборы полосами черной, оранжевой и белой красок. Непредвиденные срочные и большие расходы вызвали недовольство жителей, а губернаторский «сюрприз» произвел на императора сильное, но совершенно противоположное ожидаемому действие. Пораженный при въезде в столицу массой выкрашенных по однообразному шаблону построек, он спросил, что означает эта нелепая фантазия? Ему отвечали, что «полиция принудила обывателей безотлагательно исполнить волю монарха».
Так что же я, дурак, чтобы отдавать такие повеления? - гневно воскликнул Павел I.
Николаю Архарову было приказано тотчас же уехать из Петербурга и никогда не показываться более на глаза монарху. Вскоре пришел и черед московского брата. 23 апреля 1800 года был отдан приказ об увольнении обоих Архаровых от службы, а на другой день послано повеление императора московскому генерал-губернатору: «По получении сего, повелеваю объявить братьям генералам от инфантерии Архаровым повеление мое выехать немедленно из Москвы в свои деревни в Тамбове, где и жить им впредь до повеления».
Ссылка продолжалась недолго. После убийства Павла I и вступления на престол Александра I Иван Архаров поселился в своем доме, который по-прежнему открылся для всех.
Широкое гостеприимство сделало дом Архарова одним из самых приятных в Москве, чему особенно способствовала жена Ивана Петровича.
В.Л.Боровиковский. Портрет Е.А. Архаровой.1820 г.
"Екатерина Александровна Архарова была величественна и умела держать себя в людях как следует, или, как вы теперь говорите, с достоинством. Я всегда скажу, что если я умею войти и сесть как следует, то этим я ей обязана. ...
У нее было две дочери: старшая, Софья Ивановна, была за графом Александром Ивановичем Соллогубом и младшая, Александра Ивановна, за Алексеем Васильевичем Васильчиковым." (Янькова)
После Отечественной войны и смерти мужа Екатерина Александровна жила в Петербурге в семье младшей дочери Васильчиковой, проводя лето в Павловске. Архарова пользовалась всеобщим уважением: в дни рождения (12 июля) и именин все являлись ее поздравить; Императрица Мария Федоровна ежегодно 12 июля удостаивала ее своим посещением. Просьбам и ходатайствам Е. А. не отказывали, и почет “старухи Архаровой” принимался ею как нечто должное, принадлежащее по праву.
Пречистенка сильно выгорела в пожар 1812 года.
Этот ужас послепожарной Пречистенки хорошо описан у все той же Яньковой:
"Долго я не могла решится побывать на Пречистенке и посмотреть на то место, где был наш дом. ...увидала я совершенно пустое выгорелое место. ...
Через переулок от нас, ниже к Пречистенским воротам, был дом Архаровых, напротив них дом Лопухина и далее еще большой каменный дом Всеволожских; они все сгорели. ... и еще много других домов по Пречистенке почти вплоть до Зубова, где ныне бульвар. - все это погорело. Уцелел только дом Н.И. Хитровой."
Так вот это пепелище в 1818 году купил князь Нарышкин Иван Александрович.
Как известно, Нарышкины были скромными дворянами, происходившими от крымских татар. Они возвысились благодаря женитьбе царя Алексея Михайловича на Наталье Нарышкиной, ставшей матерью Петра Первого. Это сделало их, родственников царя, крупными помещиками и вельможами.
Е.П. Янькова так характеризовала своего нового соседа: «Ивану Александровичу было лет за пятьдесят; он был небольшого роста, худенький и миловидный человечек, очень учтивый в обращении и большой шаркун. Волосы у него были очень редки, он стриг их коротко и как-то особенным манером, что очень к нему шло; был большой охотник до перстней и носил прекрупные бриллианты. Он был камергером и обер-церемониймейстером». Женат он был на Екатерине Александровне Строгановой.
Художник Жан Луи Вуаль,1787
Она была дочерью действительного тайного советника барона Александра Николаевича Строганова (1740-1789) от брака его с Елизаветой Александровной Загряжской (1745-1831). По рождению принадлежала к высшей столичной знати. Так как мать у нее Загряжская она была двоюродная сестра Натальи Ивановны Гончаровой - тёщи А.С.Пушкина.
"От матери Екатерина Александровна унаследовала отличавшую её красоту и представительную наружность. Высокого роста, немного полная, с голубыми, несколько навыкат близорукими глазами, с смелым и открытым выражением лица. "... видная из себя, но в противоположность мужу малообщительная."(Янькова)
Имея самые высокие придворные должности, но ветреный и легкомысленный от природы, И.А.Нарышкин любил хорошо пожить и в короткое время расстроил своё и женино состояние. Из-за своей беспечности и излишней доверчивостью он утратил и расположение к себе Двора. Пользовавшаяся покровительством И.А.Нарышкина француженка г-жа Вертёль, содержательница мастерской дамских нарядов, оказалась замешанной в получении контрабандою, через дипломатическую вализу одного из иностранных посольств, разных модных товаров для своего магазина. История эта причинила много неприятностей Нарышкину и привела к его отставке. Семье пришлось переехать в Москву.
Супруги Нарышкины имели трех сыновей и двух дочерей. Елизавету Ивановну - фрейлину
Художник Тропинин.
Она замуж так и не вышла. Как Янькова про нее писала - "потом очень располнела и осталась старой девой и за свое дородство заслужила название "Толстуха Лиза".
И Варвару Ивановну
Художница Э.Виже-Лебрен.
замужем за Сергеем Петровичем Неклюдовым (двоюродным братом Римских-Корсаковых)
"Старший из сыновей Александр Иванович был видный и красивый молодой офицер, подававший большие надежды своим родителям, живого и вспыльчивого характера: у него вышла ссора с графом Федором Ивановичем Толстым (Американцем), который вызвал его на поединок и убил его. Это было года за два или за три до 12 года. ...
Другие два сына оба были женаты: старший Григорий, на вдове Алексея Ивановича Муханова, Анне Васильевне, которая сама по себе была княжна Мещерская. Они имели сына и нескольких дочерей...
Меньшой сын, Алексей Иванович, был женат на дочери наших соседей Хрущовых, Елизавете Александровне; он был, сказывали большой оригинал; детей... не имел."
Быт в доме Нарышкиных был близок к тому, что было здесь при Архаровых. Но Нарышкины по своему рангу стояли выше Архаровых: кроме того, что они были родственниками царя, жена Нарышкина кичилась, что она была родственницей Голицыных и дочь их была фрейлиной. Поэтому и стиль в доме Нарышкиных несколько отличался от архаровского - здесь все было богаче, изысканнее.
Иван Александрович приходился дядей Наталии Николаевне Гончаровой (по жене своей как я писала выше) и был посаженым отцом невесты на венчании с Пушкиным, которое состоялось 18 февраля 1831 года в приделе еще недостроенного храма Большое Вознесение у Никитских ворот. Естественно, что поэт не раз наносил визиты Нарышкиным в их доме на Пречистенке.
Племянник Нарышкина Михаил Михайлович Нарышкин, полковник Тарутинского полка, был участником восстания декабристов и был приговорен к 8 годам каторги. Отбыв каторгу и частично ссылку, Михаил Михайлович поселился в деревне Тульской губернии и нелегально бывал на Пречистенке, у своего родственника - Мусина-Пушкина, к которому дом перешел от Нарышкиных.
Здесь в доме Мусина-Пушкина Михаила Михайловича Нарышкина посетил Николай Васильевич Гоголь, который тогда работал над вторым томом «Мертвых душ» и интересовался деятельностью декабристов в связи с темой о ссылке в Сибирь Тентетникова и переезда к нему Улиньки.
Позднее дом переходит к княгине Гагариной, потом к князьям Трубецким.
В 1865 году у Трубецких усадьбу приобретает на имя жены Александры Ивановны Коншиной (урожденной Игнатовой, 1838-1914)миллионер-фабрикант Иван Коншин, принадлежавший к старинному роду серпуховских посадских людей, которые еще в ХVIII столетии производили полотно и парусину. К началу ХIХ века их мануфактура включала ткацкое (1400 ручных станов) и ситценабивное (200 набойщицких столов) производства. На мануфактуре и в селах, где крестьяне занимались ткачеством, было занято более двух тысяч человек.
В 1840-е годы Николай Коншин значительно расширил производство, построив красильню и оснастив прядильню паровой машиной. В 1853 году его брат Иван Максимович получил в наследство прядильное и ткацкое отделения. А спустя шесть лет сыновья Н.М.Коншина, Николай Николаевич и Максим Николаевич, образовали Торговый дом «Николая Коншина сыновья» для эксплуатации ситцепечатного заведения, которое переоборудовали на машинную тягу. 
Коншины и их гости на крыльце дачи Коншиной Александры Ивановны в Бору близ Серпухова. 15 августа 1895 гг.
В 1882 году, к 200-летнему юбилею текстильных предприятий, род Коншиных «в воздаяние их заслуг на поприще отечественной промышленности» был возведен в потомственное дворянство. И.Н.Коншин умер в 1898 году бездетным. Все огромное состояние, превышающее 10 миллионов рублей, он оставил жене - Александре Ивановне. Она ликвидировала промышленное предприятие мужа, продав фабрику его братьям, и стала жить одна в своем доме. «У Коншиной детей не было. Она была одинокой женщиной, необщительной, нелюдимой, недоверчиво относившейся к своим родственникам, даже чуждавшаяся их. Жила она в окружении невероятного количества кошек, единственный человек, который ей был близок - это монашенка-компаньонка; управлял домом некто Александр Васильевич, старообрядец. Всеми делами ведал адвокат Александр Федорович Дерюжинский» (А.Ф.Родин)
Коншины и их гости на крыльце дачи Коншиной Александры Ивановны в Бору близ Серпухова
Первый раз Коншины перестроили особняк в 1867 году.
В 1910 г. особняк перестраивает архитектор Гунст, после чего дом 72-летней Коншиной превратился в один из самых шикарных особняков в Москве.
Выбор пал на талантливого московского зодчего и художника не случайно. Гунст, окончивший в 1898 году Московское училище живописи, ваяния и зодчества, находился в расцвете творческих сил и был уже известен крупными работами: вместе с Л.Н.Бенуа он возвел монументальное здание Первого Российского страхового общества на углу Б.Лубянки и Кузнецкого моста, проектировал фешенебельные особняки на улицах Погодинской и 1-й Мещанской. Репутация Гунста в мире искусства упрочилась благодаря основанию им Классов изящных искусств, в которых преподавали архитектор Федор Шехтель, художники Исаак Левитан, Николай Крымов, скульптор Сергей Волнухин и другие известные деятели искусства. Анатолий Осипович был всесторонне одарен. Увлекался не только живописью, но и художественной фотографией (его работы были удостоены премий на Всемирной выставке в Париже), был своим человеком в театральном мире.
После перестройки стоимость владения оценивалась в 193.193 рубля, в том числе двухэтажного особняка - 92.802 рубля. На первом и втором этажах было по 15 комнат. На втором этаже помещались парадные, а также комнаты хозяйки и 2 комнаты для ее прислуги. Общая площадь каждого этажа составляла около 800 кв. метров.
Александра Ивановна Коншина ликвидирует промышленное предприятие, продает фабрику братьям мужа, живет же она здесь, в своем доме.
Один из невольных вопросов, возникающих по поводу перестройки этого здания: почему Александра Ивановна Коншина, находясь в столь пожилом возрасте (ей было 77 лет), перестраивает себе это роскошное здание. 
Весьма правдоподобным является следующее предположение; дом, построенный в 1867 г., вряд ли мог обветшать за 40 лет, хотя со стороны Мертвого переулка дал трещину, но Дерюжинский, ее доверенный, приглашает известного в Москве архитектора Анатолия Оттовича Гунста и заказывает ему разрушить старый дом и построить новый, но по плану прежнего.
Гунст проектировал особняк с большим размахом, не стесняясь в средствах. Благодаря этому его творение по праву заняло место в ряду самых роскошных построек, которыми ознаменовалось в Москве начало ХХ столетия. Зодчий тактично сохранил ясную соразмерность объема здания - удачного образца неоклассицизма.
Главный фасад акцентирован шестью плоскими пилястрами ионического ордера и фронтоном. Однако в мелкой декоративной лепнине фриза, обрамления окон прослеживается влияние эклектики. Дом выходит в сад с беседкой, огороженный со стороны улицы высоким каменным забором с арочными нишами, балюстрадами и вазами наверху. Пилоны парадных ворот украшают скульптуры львов.
Со стороны переулка на стене особняка барельефное панно в стиле модерн.
Наиболее эффектно выглядят интерьеры дома, в создании которых архитектор проявил себя как крупный мастер.
Особенно роскошен Зимний сад (ныне - парадная столовая) с остекленным эркером и световым фонарем, эффектно отделанный объем которого был встроен со двора.
Мрамор был выписан из Италии, бронзовые украшения - из Парижа. Громадное стекло было заказано также в Италии. Его везли в Москву в специально оборудованном вагоне. Вставить этот «уникум» на уготовленное для него место можно было только в процессе строительства.
Мраморные скульптуры были получены из Парижа - о чем на скульптурах имеется пометка.
Прекрасно представляя, что пресыщенную московскую публику удивить непросто, Александра Ивановна выбрала стиль классической роскоши.
Богатая лепнина потолков, причудливые люстры, изумительный наборный паркет (в ряде помещений сохранившийся до сих пор) - всё это давало благочестивой вдове ощущение праздника в последние четыре года ее жизни.
Бальную залу отделяла от музыкального салона колоннада, и таким образом можно было устраивать настоящие большие концерты. Для любителей покурить были устроены "мужские кабинеты" с комфортными диванами и приглушенным светом.
Дом Коншиной был начинен всякой современной техникой - водопроводом и канализацией, и даже специальной системой вытяжных пылесосов через вентиляционные отверстия. Эти новинки в обустройстве жилья были приманкой для многочисленных гостей. С шиком была устроена ванная (сантехнику, по традиции, привозили из Англии) - как и в других богатых особняках, здесь имелось специальное устройство для подогрева простыней, в которые оборачивались после водных процедур.
Бронзовые украшения привезли из Парижа, Стекла и мрамор, скульптуры из Италии, электротехнику из Британии. Освящение особняка происходило на именины хозяйки, 23 апреля 1910 года.
А.И.Коншина была старообрядкой, при ее доме всегда держали открытый стол для странников, старообрядцев-приезжих, нищих. Угощая прямо в столовой, Коншина перед началом трапезы приглашала всех в домовую моленную, бывшую рядом со столовой.
Одна из моих любимых улиц в Москве - улица Пречистенка . И не только потому, что на ней и рядом с ней сконцентрировано большое количество музеев, но и потому, что сама эта улица - одна из, увы, немногих, сохранивших облик, по которому можно представить себе Москву XVIII-XIX веков. В XVI веке улица была дорогой из Кремля в Новодевичий монастырь. До 1658 г. она называлась Чертольской. Занятна история ее превращения в Пречистенку. Местность, где она начиналась, называлась Чертольем от названия ручья Черторый, промывшего возле Чертольских ворот глубокий овраг. В народе такой овраг называли чертороем, т.е. вырытым чёртом. Ну, нельзя было ходить крестным ходом по улице с таким названием! Вот и издал указ набожный царь Алексей Михайлович о переименовании Чертольской улицы в Пречистенскую, которую народ быстро «укоротил» до Пречистенки.
Вид на Пречистенскую площадь со стороны ул. Пречистенки.
Памятник Ф.Энгельсу соседствует с композицией, посвещенной А.С.Пушкину.
В начале XVII века улица была застроена только возле Пречистенских ворот. Сейчас здесь стоят два здания палат той эпохи.
Богатые жилые палаты построены в конце XVII века как главный дом усадьбы стольника Н.Е.Головина («Красные палаты»). В 1713 году она перешла к его зятю М.М.Голицыну. С конца 1760-х усадьба принадлежала Лопухиным, здесь жил декабрист, один из основателей Общества благоденствия, П.Лопухин. После нашествия Наполеона владельцами были купцы.
Палаты XVII века («Белые палаты») — главный дом усадьбы князя Б. И. Прозоровского, отстроен в два этапа в 1685 году. Отреставрирован в 1995 году.
В январе 2009 года на тротуаре перед зданием произошло убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. А в 2007 здесь же от рук нацистов погиб 26-летний Илья Бородаенко. На крыльце «Белых палат» всегда лежат цветы.
С конца XVII века размещавшуюся здесь слободу и стрельцов постепенно вытесняет московская знать, стремившаяся обосноваться поближе к Кремлю. Во второй половине XIX века красивые особняки выкупаются богатыми купцами и промышленниками.
№ 5 - флигель городской усадьбы В.В.Суровщикова (1857 г.)
№ 7, № 15 —жилые дома XVIII — начала XIX века.
№ 9 - хорошо отреставрированный доходный дом 1910 года, работа архитектора Г. А. Гельриха, в стиле неоклассицизма. На фасаде - барельефы на античные темы.
В этом доме М. А. Булгаков бывал в 20-х годах у своего друга художника Бориса Шапошникова.
№ 11— В доме Лопухиных-Станицких (арх. А. Г. Григорьев, 1820-е гг.) расположился музей Льва Николаевича Толстого, хотя писатель никогда не бывал здесь.
№ 17— Знаменитая «усадьба Давыдова». Во второй половине XVIII в. занимала весь квартал между Барыковским и Сеченовским переулками. Включала в себя сад, главный дом, флигеля. В основе главного дома — палаты первой половины XVIII в.
В конце XVIII в. Усадьбой владел московский оберполицмейстер Н. П. Архаров. В подчинении Архарова был полицейский полк, который держал в страхе весь город. Видимо, отсюда пошло слово “архаровец” в смысле разбойник, громила. Н. П. Архаров снискал себе славу легендарного сыщика, о его полицейском таланте знали даже в Париже. В 1782-84 годах он был губернатором Москвы. В 1796 г. стал губернатором Санкт- Петербурга. После него в усадьбе поселился генерал Бибиков, большой любитель музыки и балов. На одном из таких балов присутствовал А.С.Пушкин.
В 1835 г. дом переходит к поэту-гусару Денису Давыдову, но тот, не в состоянии содержать такие хоромы, уже в следующем году пишет шуточную Челобитную директору « Комиссии для строения Москвы»:
«Помоги в казну продать
За сто тысяч дом богатый,
Величавые палаты,
Мой пречистенский дворец…»
После этого усадьба сменила множество владельцев.
В 1841 году «Пречистенский дворец» числится собственностью баронессы Е. Д. Розен, которая распорядилась сдать левое крыло под хлебную лавку, а правое — под слесарное, седельное и портновское заведения. В 1861 г. в том же правом флигеле располагается одна из первых в Москве фотографий — «художника императорской Академии фотографа И. Я. Красницкого». Позднее в усадебном доме размещалась популярная женская гимназия С. А. Арсеньевой.
№ 19 — дом А. Н. Долгорукова. Построен в 1780-х годах, предположительно, знаменитым архитектором М. Ф. Казаковым. После пожара 1812 г. перестраивался. Нынешний вид приобрел к 1847 г.
В 1880-х годах в доме открылось Александро-Мариинское женское училище, основанное “кавалерственной дамой” генеральшей Чертовой. Москвичи тут же шутя прозвали его “чертовским училищем”.
В 1921 г, сюда переехала часть Военной академии РККА.
Сейчас здесь располагается Галерея Зураба Церетели , одно из самых моих любимых мест в Москве. Позднее я обязательно расскажу о ней подробнее.
№ 21 - городская усадьба. Главный дом построен после 1812 года на основе дома 1770-х годов и перестроен в 1871 г. по проекту П. Кампиони. Здесь не раз бывал А.С.Пушкин, т.к. одним из владельцев усадьбы был С.П. Потемкин, женатый на Е.П. Трубецкой, посаженой матери на свадьбе поэта. “Когда Потемкину в потемках я на Пречистенке найду...”
Позднее дом принадлежал знаменитой семье промышленников Морозовых. Здесь И.А. Морозов, известный коллекционер и меценат, собрал ценнейшую коллекцию живописи, в советский период частично разделенную между ГМИИ им. Пушкина и Эрмитажем, частично утраченную. Сейчас здесь находится Академия художеств с выставочными залами.
Как вам это сочетание: Советский Серп и Молот и надпись "Императорская Академия"
.
№ 23 — дом Татищевых-Лопухиных.
№ 25 — доходный дом, арх. А. А. Остроградский, 1910.
Далее по улице:
№ 33 — дом Голохвастова, 1780-е гг.,
№ 35 — усадьба Самсоновых, 1817 г.,
№ 37 — Особняк М. Н. Макшеева-Мошонова (1901, архитектор А. О. Гунст),
№ 39 — доходный дом Лихутина (1892-1900 гг.) В 1899—1900 годах квартиру в этом доме снимал М. А. Врубель, здесь он работал над своими знаменитыми картинами «Пан» и «Царевна Лебедь». В гостях у художника бывал приезжающий из Петербурга композитор Н. А. Римский-Корсаков.
Во второй части прогуляемся по
Красивый особняк с табличкой «Пречистенка, 20» возведен, возможно, по проекту архитектора М. Казакова в конце XVIII века как главный дом дворянской городской усадьбы. Особняк имеет богатую историю. По преданию, до пожара на этом месте был деревянный дом доктора Христиана Лодера, автора проекта Первой градской больницы. Профессор открыл «Московское заведение искусственных минеральных вод», прославившись таким образом своим методом лечения великосветских недугов прогулками на свежем воздухе. Лечебница находилась недалеко от дома, на берегу Москвы реки. Для простого народа данное явление казалось бездельем, поэтому людей, прогуливающихся в садах лечебниц, стали называть «лодырями», из-за фамилии Христиана Ивановича. Изначально слово было составляющей частью выражения «лодыря гонять» (т.е. слоняться без дела).
В 1812 г Лодеру было поручено устроить военный госпиталь на 6 000 офицеров и 30 000 нижних чинов.Позднее Лодер ревизовал госпитали, казармы и тюрьмы. В 1818 г. государь купил у Лодера богатое собрание анатомических препаратов и подарил его Московскому университету. В следующие годы Лодер занялся постройкой анатомического театра в Москве по собственному плану. Затем Лодер стал безвозмездно читать лекции по анатомии в этом же театре для студентов Московского университета, иллюстрируя их операциями над трупами. 
После пожара 1812 года в 1816 году на этом месте был возведен каменный особняк с переработкой фасадов в характере московского ампира. Возведенный на одной из самых аристократических улиц Москвы, особняк сменил немало именитых владельцев: Хованских, Орловых, Ермоловых. Графиня Е.Ф. Орлова, прославилась чудачествами - ее домашняя шутиха "дура Матрешка" была известна всему городу.
В теплое время года эта самая "дура Матрешка" сидела, нарумяненная, у решетки сада, облаченная в старые бальные платья графини с огромным вырезом и чудовищные головные уборы из перьев, и разговаривала с прохожими, посылая им воздушные поцелуи. Однажды она вступила в беседу с самим Александром I, проезжавшим с адъютантом по улице. Ее задорный возглас: «Bonjohr, mon cher» - привлек внимание, и адъютант был послан узнать, что это за чудище выглядывает из-за решетки. - Я - орловская дура Матрешка,- рекомендовалась та на всю улицу. Дура получила в подарок сто рублей на румяна.
Затем дом был приобретен для героя Отечественной войны и покорителя Кавказа Алексея Ермолова (1777-1861), проявивший великое мужество при участии в Бородинском сражении, отбив у французов батарею генерала Н. Н. Раевского.
Генерал Ермолов провел в особняке последние 10 лет своей жизни. По причине преклонного возраста он отошел от военных дел, но принимал участие в общественной московской жизни и даже был избран начальником городского ополчения во время Крымской войны. Дом на время стал чем-то вроде штаба ополчения. Генерал собрал богатую библиотеку, предсказывал судьбу знакомым, написал подробное руководство по переплетному делу.
Позднее здесь жил В.Д. Коншин - потомственный дворянин, коммерции-советник, учредитель и председатель правления Товарищества Костромской Большой льняной мануфактуры, преемник торгового дома "П.и С. братья Третьяковы и В.Коншин", член Попечительского совета Комиссаровского технического училища.
За пристрастие к примулам его называли московский "лорд Биконсфильд" (британский премьер-министр того времени). В отличие от Ермолова новый хозяин прославился полным отсутствием книг в своем доме, у него была всего одна книга - официальное описание коронации Александра II. Коншин был родственником и деловым партнёром Павла Третьякова (женат на его сестре, Елизавете), другая сестра мецената, София, вышла замуж за архитектора Александра Каминского. Поэтому неудивительно, что для реконструкции своего дома Коншин пригласил в 1873 году именно его. .
В 1900 году (есть предположение, что в 1890году) в особняк заселился миллионер-промышленник А. К. Ушков, владелец чайной фирмы «Губкин и Кузнецов», имевший плантации даже на Цейлоне. Ушков стал немедленно перестраивать особняк - и снаружи, и внутри. Новый фасад в точности повторил все декоративные особенности фасада ушковского дома в Казани, построенного архитектором Мюфке. Есть мнение, что Мюфке были заказаны оба проекта одновременно, дом в Казани и реконструкция на Пречистенке, но точных сведений нет. Предположительно, что Ушков заказал работу какому-то московскому архитектору, по проекту Мюфке. В перестроенный особняк Алексей Ушков въехал вместе с первой женой, дочерью профессора Казанского Императорского университета Зинаидой Высоцкой.
Забавная деталь: русский купец, человек консервативных взглядов был ярым... бонапартистом. Все бонапартистские эмблемы и атрибуты - орлы, оружие, военное снаряжение и т.д. - украсили снаружи особняк на Пречистенке. Изысканы кованая решетка фигурного балкона второго этажа в центре фасада и литая ограда слева от дома. А в интерьере, как и в казанском особняке, ампирную утонченность сменила эклектика конца века. Здесь были залы помпейский, римский, два наполеоновских, севрский и, конечно же, мавританский - так требовала мода.
После развода хозяйкой особняка стала вторая жена, балерина Александра Балашова, блиставшая на сцене Большого театра. В 1910 году произошла еще одна перестройка.
Для домашних репетиций в особняке была оборудована специальная комната со стенами, сплошь покрытыми зеркалами. После революции семье Ушкова пришлось покинуть Россию, однако особняк с зеркальной комнатой пустовал недолго. В национализированном особняке в 1921 году поселилась другая известная балерина Айседора Дункан и открыла здесь детскую хореографическую студию. Произошла забавная ситуация: балерины как будто поменялись местами — Александра Балашова поселилась в Париже на Rue de la Pompe в доме Айседоры Дункан, а американская балерина приехала в России и обосновалась в особняке, ранее принадлежавшем Балашовой. Узнав о таком «обмене», Айседора рассмеялась и назвала его «кадрилью». В 1922 году после свадьбы Есенин переехал в Пречистинский особняк к Айседоре. Здесь он с увлечением работал и написал свою «Волчью гибель». Айседора Дункан и Сергей Есенин прожили в этом особняке 2 года.
Вскоре жизнь в доме была потревожена загадочным событием: ночами по комнатам стали бродить таинственные люди с фонарями. Поймать их было невозможно — при малейшем шорохе они сразу же исчезали. Однажды незваные гости с отмычками проникли в спальню детей, угрожая им ножами. Есенин услышал детские крики и с поленом в руках бросился обыскивать дом, но нашел только спящего мирного швейцара. Потом оказалось, что жильцов подстерегала самая настоящая опасность: по ночам в большом особняке разгуливала целая шайка воров. Они пробирались сюда в надежде отыскать сокровища — в ту пору по городу ходили слухи о тайнике с несметными богатствами Ушкова, будто бы оставленном им в стенах своего Пречистинского дома. В 1926 году в особняке жили работники Мельстроя, Большого Театра, консерватории, таинственного Губотд. Деревообдел. и Руссобуха, врачи.
В 1930-х годах в доме помещалась Выставка охраны материнства и детства, а затем здание было передано Наркомату иностранных дел. ГлавУпДК бережно относится к доверенному его попечению историческому и культурному наследию. Проведенная Главным Управлением в 1999 году реставрация особняка признана победителем конкурса на лучшую реставрацию, реконструкцию памятников архитектуры Москвы. В процессе реставрации был открыт "мавританский зал" - по одной версии - одно из ранних творений архитектора Федора Шехтеля, казалось, навсегда утраченное в 20 - 30-е годы. По второй версии - этот зал был скопирован с такого же из казанского особняка.
Восстановительная бригада работала в очередном зале - скучном, плоском, беленом. Посреди одной из стен торчал неработающий камин. Когда приступили к потолку, обнаружилось, что он дощатый, подшивной. Убрали доски - и открылись остатки купола и следы сбитой лепнины. Часть ее нашли позже, сняв пол, - кто-то заботливо сложил куски в две коробки из-под обуви как послание потомкам, которые будут не ломать, а строить.
Открытия продолжались. Под многими слоями белой краски, покрывавшей двери, обнаружилась сложная вязь резного орнамента, когда-то покрытого сусальным золотом. Камин оказался мраморным, украшенным резьбой по камню и тоже позолоченным. Среди витиеватых орнаментов виднелись арабские надписи. Впрочем, изощренные глаза искусствоведов и реставраторов, подключившихся к исследованиям, быстро увидели в них совсем неарабское слово "Ушковъ", повторенное четырежды: имя последнего владельца особняка перед революцией.
