Блестящий офицер и умница был повешен, хотя он даже не попал на Сенатскую площадь

3 июля 1793 года московской семье немцев-лютеран Пестелей появился первенец – Пауль Бурхард . Совершенно не под этим именем, но он навсегда остался в русской революционной истории.

Что взять с юнца

Семья Павла, как стали звать мальчика на русский манер, была богатой и знатной: отец Иван Борисович Пестель – сибирский генерал-губернатор, мать – Елизавета Ивановна Крок – помещица. Павлик до 12 лет постигал науки, не уезжая из дома, а в 1805 году его отправили учиться к немецкой бабушке, в Дрезден. Через пять он попал в одно из лучших учебных заведений России – Пажеский корпус – и получил прекрасное разностороннее образование.

Взрослеющего Пестеля отличало желание везде быть первым, упорство и упрямство, а еще – странный интерес к вопросам, которые не должны были заботить родовитого юношу.

Директор корпуса с неудовольствием отмечал, что Пестель, хоть и умен, но чересчур «вольнолюбив»: критикует крепостное право и рассуждает о «желательности равенства всех людей». Наставники решили, что с возрастом это пройдет. Павел был лучшим учеником, его имя высекли на мраморной доске выпускников. Но позже, после казни, затерли.

Образцовый командир

После выпуска 19-летний Павел почти сразу оказался в пекле Отечественной войны 1812 года. Показал себя удальцом на Бородинском поле, был тяжело ранен, удостоился золотой шпаги, на эфесе которой начертали: «За храбрость». Когда выздоровел, его назначили адъютантом генерала П. Х. Витгенштейна.

В этой должности он прошел Заграничные походы русской армии 1813 -1814 годов, участвовал во многих боях, был награжден высокими орденами России, Австрии и Пруссии. Звания тоже не заставляли себя ждать.

В 1822 году, уже в чине полковника, Пестеля назначили исправлять ситуацию в «разболтанном» Вятском пехотном полку. За год новый командир навел там образцовый порядок. Александр I оценил его работу как превосходную, а обновленный полк сравнил с гвардией. В награду командиру полка император не пожалел 3000 десятин земли.

Тайная жизнь полковника

Пестеля считали всесторонне образованным, умным и храбрым офицером. Никто не сомневался в его преданности и любви к Отечеству, что он не раз доказывал на полях сражений. Но была у него и другая, тайная жизнь, о которой знали немногие. Началось со . В 1816 -1817 годах он был членом петербургских лож. Однако в рядах масонов много говорили, но практически ничего не делали. На вопросы, которые копились у Павла Ивановича еще со времен Пажеского корпуса, он ответа не находил.

Этих вопросов стало гораздо больше после того, как наши войска побывали в Европе и насмотрелись на тамошние вольности. Недаром после 1814 года в России стали возникать так называемые преддекабристские общества, состоявшие в основном из военных. Первой тайной организацией был петербургский «Союз спасения», куда вступил и Павел Пестель.

Однако из-за внутренних разногласий «Союз спасения» распался, на смену ему пришел «Союз благоденствия». Пестель вошел в орган управления этого общества. Они критиковали крепостное право, судебное беззаконие, войсковую муштру, цензуру в печати. Пестель пропагандировал свои идеи о необходимости установления в России республики путем «военной революции».

Однако не все в «Союзе благоденствия» были настроены так решительно, и он закончил свое существование. В начале 1821 года на его основе возникло два тайных общества – Северное (в Петербурге) и Южное (на Украине, из расквартированных там военных). В 1822 году Александр I своим указом запретил все тайные общества и масонские ложи. Но это никого не остановило.

Между Севером и Югом

Довольно скоро Павел Иванович занял в Южном обществе положение лидера. Однако далеко не все знавшие Пестеля относились к нему с безоговорочным доверием и симпатией: он подавлял своей сильной волей, резкостью суждений, презрением к дилетантству. В Северном обществе, например, было немало тех, кто не раз критиковал Павла Ивановича. Его обвиняли в стремлении всюду быть главным, подчинить себе других. Были такие критики и в Южном обществе.

Очень многим Пестель казался похожим на Наполеона , и по внешнему виду – невысокий, крепкий, чернявый, вечно со скрещенными на груди руками, и по внутреннему настрою – жесткий, целеустремленный, бескомпромиссный, ну просто «готовый диктатор».

Проекты программ двух обществ существенно отличались. В Северном «Конституцию» составил Никита Михайлович Муравьев . Этот документ был сравнительно либеральный: предполагал установление в России конституционной монархии, при которой власть императора была ограничена. Для Южного общества программу, которая называлась «Русская правда», написал, естественно, Пестель. Там он радикально высказался за свержение царя. После этого на 10 -15 лет предполагалось ввести Временное верховное правление (с диктаторскими функциями). В идеале в России должно было исчезнуть не только крепостное право, но и разделение на сословия, то есть воцариться «равенство и братство».

Но харизмы Пестеля все-таки не хватило, чтобы добиться слияния обеих организаций в единое целое, хотя многие члены Северного общества постепенно проникались идеями Пестеля.

Жертва предательства

Объединение решили отнести на 1826 год – тогда и выступить, чтобы заставить Сенат объявить о введении конституционного строя. Но 19 ноября 1825 года умер император, и выступать решили срочно. На Сенатскую площадь, куда 14 декабря вышли члены Северного общества, Пестель не попал.

25 ноября его выдал подчиненный – капитан Вятского полка А. И. Майборода . Павла Ивановича взяли 13 декабря 1825 года, и запрятали в каземат № 13 Алексеевского равелина Петропавловской крепости. Сюда, в одиночные камеры, позже посадили и других его товарищей. Но держали Пестеля строже всех и чаще других вызывали на допрос.

Была создана специальная комиссия, которая расследовала дела декабристов. Пестеля допрашивал сам новый царь Николай I . Декабрист и перед императором твердил, что считал царский дом помехой в установлении республики, а потому был готов и на уничтожение членов царской фамилии.

Пестель развивал мысль о том, что народ России не может принадлежать какому-либо лицу или семейству, а, напротив, правительство принадлежит народу. Признавая свои намерения изменить государственный строй, Пестель твердо стоял на одном: «Отечеству не изменял!»

Приговор Пестелю и еще четверым – Кондратию Рылееву, Сергею Муравьеву-Апостолу, Михаилу Бестужеву-Рюмину и Петру Каховскому – был суров: четвертовать! Но царь «смилостивился» – их предали смерти «без крови», просто повесили. Когда ранним утром 13 (25 июля) 1826 года приговоренных повели на казнь и Пестель увидел виселицу, он, настоящий воин и храбрец, с горечью заметил, что их можно было бы и расстрелять. Перед самой казнью Павел Пестель сказал: «Что посеял, то и взойти должно и взойдет впоследствии непременно!»

24 июня 1793 года в Москве в семье почт-директора Ивана Борисовича Пестеля родился сын. При крещении, как лютеранин, он получил двойное имя Павел-Михаил.

Иван Борисович был рад появлению наследника: будет кому передать дело. Почти сто лет ведали Пестели Московским почтамтом. Должность по тем временам была отличная, уважаемая, хотя и хлопотливая.

Особенно много беспокойств доставляло Ивану Борисовичу одно поручение секретного свойства. Екатерина II, напуганная проявлениями “вольнодумства” в своей стране, решила разоблачить распространителей “французской заразы”. Весной 1790 года Пестелю было приказано снимать копии со всех писем “вольнодумцев” и доставлять их начальству.

Многих из “вольнодумцев”, оказавшихся в списке, переданном Ивану Борисовичу, Пестель хорошо знал: они были его добрыми знакомыми: но делать нечего - служба есть служба, и Иван Борисович старался.

Усердие его было замечено, и вскоре он получил повышение - должность столичного почт-директора и председателя Главного почтового управления. Пестели переехали в Петербург. Но продержался Иван Борисович на новом месте недолго.

Однажды ему принесли письмо от неизвестного, адресованное за границу. В нём со всеми подробностями сообщалось о заговоре против императора Павла, а в конце была приписка: “Не удивляйтесь, что пишу вам такое письмо просто по почте: наш почт-директор Пестель с нами”. Показывать такое письмо начальству было невозможно, и Иван Борисович его решил сжечь.

Вместе с письмом сгорела и карьера Пестеля. Министр иностранных дел граф Ростопчин, специально написавший это письмо, доложил императору, что почт-директору доверять нельзя, раз он скрыл известие о заговоре.

Пестель покинул столицу и перебрался с семьёй в Москву. К этому времени у него кроме Павла было ещё трое сыновей.

Старший с детства проявлял незаурядные способности. Его мать Елизавета Ивановна, женщина умная и образованная, сама обучавшая детей чтению, письму, географии и истории, предсказывала сыну блестящую карьеру. А глядя, как он командует братьями, считала, что карьера эта будет военная. Так оно и получилось.

В 1803 году Павел Пестель был определён в Петербургский пажеский корпус. Этому предшествовал ряд событий, снова изменивших жизнь семьи Пестелей.

В марте 1801 года был убит император Павел. На трон вступил его сын Александр. Новый император, отменявший все распоряжения ненавистного ему отца, узнав о причинах отставки Пестеля, пожаловал его чином тайного советника и вернул на государственную службу - в московский департамент Сената.

Теперь Иван Борисович мог подумать об устройстве своих сыновей, - им надо было дать образование. Самым аристократическим учебным заведением в России в то время считался Петербургский пажеский корпус. Ивану Борисовичу удалось устроить туда трёх своих сыновей - правда, не на государственный кошт. Павел, Борис и Владимир Пестели были зачислены в корпус “сверхкомплектными пажами” и оставлены “для прохождения наук” в родительском доме.

В 1805 году Павел и Владимир уехали в Дрезден, где жила мать Елизаветы Ивановны - известная писательница А. Крок. В Дрездене для занятий с внуками бабушка пригласила лучших профессоров. Четыре года жизни за границей пролетели быстро. Пора было возвращаться в Россию. К тому времени семья Пестелей снова переселилась в Петербург.

Сразу же по возвращении сыновей на родину Иван Борисович принялся хлопотать об определении их в корпус на пансионерские места. 1 марта 1810 года главный директор пажеского корпуса получил бумагу, в которой сообщалось, что государь “по прошению тайного Пестеля Высочайше указать соизволил: из числа трёх сыновей его, сверхкомплектных пажей, старшему Павлу и младшему Владимиру, по представлении их в Пажеский корпус, произвесть ныне же экзамен и потом… поместить в те классы, к которым по экзаменам окажутся принадлежащими”.

В мае семнадцатилетний Павел Пестель был зачислен в старший класс Пажеского корпуса. Ему предстояло побыть здесь полтора года. Юноша взялся за науку всерьёз. Начитанный, не по возрасту сдержанный, немногословный, он сумел внушить к себе уважение.

Учился Пестель в корпусе отлично. Особенно его интересовали политические предметы, и в первую очередь политическая экономия. Преподавал её профессор Карл Фёдорович Герман. С Германом Пестель познакомился ещё до поступления в Пажеский корпус - сразу после возвращения из-за границы. Иван Борисович пригласил профессора для занятий со своими сыновьями политическими науками, которых в Дрездене они не изучали, но которые для поступления в корпус были обязательны. Герман познакомил юношей с учением французских просветителей ХVIII века, рассказал о государственном устройстве различных стран.

Пестель тщательно конспектировал лекции любимого профессора. Он составил по ним обширные “своды” под заглавиями: “Торговля”, “Статистика”, “Просвещение”. Законспектировал он и сочинения Германа, назвав свой конспект “Практические начала политической экономии”. В это же время попала к Пестелю книга А.Н.Радищева “Путешествие из Петербурга в Москву”, тайно ходившая по городу в списках. “Чудище обло, озорно, огромно, стозвенно и лайя...” - прочёл Пестель на первом листе книги. Чудищу этому было имя - самодержавие.

Литовский полк, где служил Пестель, долго находился в резерве. Первым сражением, в котором пришлось ему участвовать, был Бородинский бой. Пестель показал себя смелым воином. Здесь же на поле битвы, Кутузов наградил его за храбрость золотой шпагой. Но этот первый бой едва не стал для Пестеля последним: он получил тяжёлую рану. Кость его левой ноги была раздроблена, сухожилия повреждены. Перевезённый в декабре 1812 года в Петербург, Пестель до весны пролежал в родительском доме. Он уехал в армию только 7 мая 1813 года с ещё не закрывшейся раной.

Русские войска, изгнавшие захватчиков со своей земли, бились с ними уже на территории Германии. Назначенный адъютантом главнокомандующего - графа Витгенштейна, Пестель участвовал в сражениях при Дрездене, Кульме и Лейпциге, в переправе через Рейн и штурме французской крепости Форт-Луи. За мужество и смелость он получил чин поручика. В конце 1813 года на груди Пестеля сверкали уже три ордена: русский - святого Владимира IV степени, австрийский - Леопольда III степени и баденский военный орден Карла-Фридриха. В марте 1814 года Павел Иванович вместе с русским полками вступил в Париж.

В Россию Пестель возвратился переполненный новыми впечатлениями и мыслями. Он ясно увидел теперь, насколько отстала Россия от Европы, как сковывают её путы самодержавия.

После войны граф Витгенштейн был назначен командующим 1-й армией, стоявшей в Курляндии. Туда же, в Митаву, поехал и Пестель. По дороге он на несколько дней задержался в Петербурге у родных.

В августе 1816 года Павел Пестель стал членом “Союза спасения”. В это тайное общество, созданное в Петербурге 9 февраля 1816 года по предложению подполковника Генерального штаба Александра Муравьёва, вошли молодые офицеры Никита Муравьёв, братья Сергей, Матвей Муравьёвы-Апостолы, Иван Якушкин, князь Сергей Трубецкой, князь Фёдор Шаховской, отставной ротмистр кавалергардского полка Михаил Лунин и племянник писателя Н.И.Новикова – масон Михаил Николаевич Новиков. Он-то и ввёл в общество Пестеля.

Целью общества, положившего начало новому в России движению, названному потом движением декабристов, было добиться отмены крепостного права и ограничить самодержавную власть царя конституцией. Составить конституцию взялся Пестель. Он считал, что нужно “приуготовить наперёд план Конституции и даже написать большую часть уставов и постановлений, дабы с открытием революции новый порядок мог сейчас же быть введен сполна”.

Для составления устава тайного общества осенью 1816 года была создана комиссия. В неё вошли Трубецкой, Пестель, Долгоруков. Но фактически устав пришлось писать Пестелю. К январю 1817 года устав был готов. В нём обусловливались цели и задачи общества, которое Пестель предлагал переименовать в Общество истинных и верных сынов Отечества.

Целями общества, говорилось в этом документе, является установление в наиболее подходящей момент – момент восшествия на престол нового императора – конституционного правления в России и отмена крепостного права. Задачи членов общества – всемерно воздействовать на общественное мнение и заботиться о пополнении своих рядов.

Последнее оказалось наиболее трудным. Сложное построение общества, состоявшего по примеру масонской ложи из трёх разрядов – “бояр”, “мужей” и “братьев”, чрезмерная конспиративность мешали вовлечению новых членов.

Через год после принятия устава решено было

заменить его новым и преобразовать общество. Оно стало называться “Союзом благоденствия”, а устав, цвету обложки, получил название “Зелёная книга”.

В “Зелёной книге” не было требований ограничить самодержавие и уничтожить крепостное право. Они заменялись “надеждой на доброжелательство правительства” и ”медленным действием на мнение”. Вместо политических задач на первый план выдвигались “филантропия, нравственность, просвещение”. Новый устав отвечал духу времени – времени либеральных фраз. Александр I дал конституцию Польше. На открытии сейма в Варшаве в марте 1818 года он заявил, что, когда Россия достигнет “надлежащей зрелости”, конституция будет введена и здесь.

В тайном обществе мнения разделились на умеренные и радикальные. Во главе сторонников решительных революционных действий стал Пестель. Он хорошо понимал бесцельность либеральных речей.

1818 год внес важные перемены в жизнь Пестеля. Граф Витгенштейн получил новое назначение – на Украину. Вместе с ним во 2-ю армию выехал и его адъютант.

Роты и батальоны двух корпусов, составлявших армию, были разбросаны по бесчисленным городам и местечкам Киевской, Полтавской, Херсонской, Екатеринославской, Таврической и Бессарабской губерний. Пестель поселился в Тульчине – небольшом городке под Винницей. С помощью своего денщика Савенко он оборудовал новое жилище просто и удобно: письменный стол, полки с книгами, кушетка и, конечно, фортепьяно, с которым Павел Иванович не расставался. Музицировать по вечерам было его единственным отдыхом и удовольствием.

Тонкий ум, начитанность, всесторонняя образованность привлекали к Пестелю многих молодых офицеров. Но особенно близко сошёлся он на новом месте с двумя – подполковником Комаровым и армейским врачом Вольфом. Дружеские беседы располагали к откровенности. Вскоре Пестель понял, что его новые друзья неодобрительно относятся к российским порядкам. Присмотревшись ещё немного, он решил открыть им тайну существования общества. Ознакомившись с “Зелёной книгой”, Комаров и Вольф выразили своё полное согласие с целями и задачами Союза благоденствия. Так возникло и начало свою работу южное отделение общества – Тульчинская управа.

В программе Союза благоденствия было сказано, что каждый из его членов должен обдумать условия освобождения крестьян в России, изложить это в специальной записке и после обсуждения представить её царю. Над такой запиской начал в Тульчине работать и Пестель. Но он разработал не только порядок отмены крепостного права. Большое место в своём труде, названном “Запиской о государственном правлении”, он уделил реорганизации армии.

С 1816 года в России стали учреждаться военные поселения, в которых все жители мужского пола, включая шестилетних мальчиков, должны были постоянно носить военную форму и подчиняться жестокому палочному режиму. По команде крестьяне-солдаты отправлялись на пахоту, по команде шли на военные учения. Организацией поселений преследовалась двойная цель – увеличить военные силы страны и сократить расходы на содержание армии. Начальником военных поселений был назначен Аракчеев.

В “Записке о государственном правлении” Пестель предлагал отменить военные поселения. “Одна мысль о военных поселениях, – писал он, – наполняет каждого благомыслящую душу терзанием и ужасом”. Армия, считал он, должна формироваться на основе всеобщей воинской повинности. Пестель работал над “Запиской” почти два года. Но ни в первом, ни во втором своём варианте она его не удовлетворила. Отказался он и от мысли послать свой труд царю. Вместо идеи о конституционной монархии им овладела идея народной власти.

Тульчинская управа союза благоденствия разрасталась. В мае 1819 года во 2-ю армию был переведён руководитель одной из петербургских управ Бурцов. Через месяц после этого из Петербурга прибыл назначенный адъютантом к Витгенштейну ротмистр Ивашёв, тоже член общества. Вновь были приняты офицеры Кальм, Аврамов, Краснокутский, военный чиновник Юшневский.

По вечерам члены общества часто собирались. Основной темой их разговоров были пути и судьбы родины. Но не было среди заговорщиков единодушия. Противником республиканских взглядов Пестеля стал Бурцов. Он ратовал только за просвещение, за “медленное действие, ведущее к исправлению нравов”.

В конце 1819 года Витгенштейн поехал по делам службы в Петербург. Пестель сопровождал главнокомандующего. Эта поездка была как нельзя более кстати: он надеялся убедить членов коренной управы в необходимости государственного переворота.

В один из январских дней 1820 года на Театральной площади, в квартире Фёдора Ивановича Глинки, состоялось заседание Коренной управы. Пестель говорил, как всегда, умно, спокойно. Сила его аргументов была неотразима. По свидетельству одного из декабристов, Пестель “излагал мысли свои с такою логикою, последовательностью и таким убеждением, что трудно было устоять против его влияния”.

С предложением Пестеля установить в России путем военного переворота республику согласились все члены Коренной управы. Но как потом поступить с императором? Договориться в этот день не удалось. На следующем заседании вопрос был поставлен на голосование. Чтобы пресечь всякую попытку реставрации монархии, присутствовавшие вынуждены были согласиться с необходимостью цареубийства.

Будущей республике нужна была конституция – и, возвратившись из Петербурга, Пестель стал составлять её проект. В августе Тульчин посетили члены Коренной управы Никита Муравьёв и Михаил Лунин. Пестель вручил им экземпляр готового проекта.

В конституции Пестеля нашли своё отражение его главные мысли и убеждения. Самодержавие и крепостничество объявлялись уничтоженными. Крестьяне освобождались с землёй. Всем гражданам мужского пола, достигшим совершеннолетия, предоставлялось право участвовать в выборах. Законодательная власть в стране, по проекту Пестеля, должна была принадлежать Народному вече.

Активная деятельность тайного общества, принявшего за два года в свои ряды множество новых членов, естественно не могла долго оставаться незамеченной правительством. В организацию проникли осведомители. Нужно было срочно что-то предпринять, чтобы избежать возможных репрессий.

Кроме того, в рядах самих заговорщиков появились разногласия. Решения зимнего совещания Коренной управы, на котором присутствовал Пестель, не всем пришлись по душе. Внутри организации разгорелась широкая борьба мнений. Дело доходило до того, что некоторые члены тайного общества объявляли о своём желании уйти из него. Был только один выход из создавшегося положения – официально распустить общество, а потом, отсеяв ненадёжных членов, сформировать новую организацию. В январе 1821 года на московском съезде Союза благоденствия было принято решение – Союз распустить.

Получив это известие, Пестель создает новое общество – Южное общество, которое в дальнейшем стало самой революционной организацией декабристов. Цель общества осталась прежней – республика. На первом же заседании члены общества договорились действовать решительно. Если для введения республиканского правления в России нужна смерть императора – Александр должен умереть.

На втором заседании был обсуждён вопрос построения общества. Оно строилось на основе строгой внутренней дисциплины и подчинения руководящему центру – Директории. В Директорию были выбраны Пестель и Юшневский.

Не менее серьёзным был вопрос о росте общества. Раньше, в Союзе благоденствия, каждый мог вербовать новичков единолично, по своему усмотрению. Теперь же, чтобы обезопасить организацию от проникновения нежелательных лиц, постановили принимать в общество только после обсуждения каждой кандидатуры Директорией. Снова было подтверждено решение свергнуть самодержавие путем военного переворота.

Но реальными военными силами Южное общество не располагало. Его члены были штабными офицерами и непосредственного общения с солдатами не имели. Поэтому было решено всеми силами добиваться назначения на командные должности в полках.

Начальник штаба 2-й армии генерал Киселёв, заметно выделявший Пестеля среди других офицеров, неоднократно представлял его к званию полковника и к должности командира полка, но царь назначения пока не подписывал.

В феврале 1821года Пестеля срочно командируют в Бессарабию. Он должен был собрать для царя подробнейшие сведения о возмущении греков. Несколько раз побывал Павел Иванович в Кишиневе, собирая материалы о восстании под руководством Ипсиланти, направленном против турецкого гнёта. Он составил обширное донесение, в котором доказывал, что “мотивы, определяющие поведение Ипсиланти, заслуживают самого высокого уважения”.

Когда министр иностранных дел Нессельроде ознакомился с донесением Пестеля, он спросил царя, кто тот дипломат, так умно и правильно описавший положение Греции и христиан на Востоке. Александр I ответил:” Не более и не менее как армейский подполковник. Да, вот какие у меня служат в армии подполковники”.

Во время одной из таких командировок Пестель познакомился в Кишиневе с Александром Сергеевичем Пушкиным и произвёл на него огромное впечатление. “Утро провёл я с Пестелем, – записал поэт в своём дневнике, – умный человек во всём смысле этого слова. Мы с ним имели разговор метафизический, политический, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных умов, которые я знаю”.

Время шло, а столь ожидаемого Пестелем приказа о производстве всё не было. Долгожданная бумага пришла только 15 ноября 1821 года. Пестелю присваивали чин полковника. Ему передавался Вятский полк, считавшийся во 2-й армии самым распущенным.

Приехав в Линцы, где квартировал полк, Пестель активно принялся наводить порядок. Через полгода князь Сибирский, инспектировавший Вятский полк, вынужден был дать его командиру самую высокую оценку:”… усердие его и жертвование даже собственных денег на приведение полка не только в должную исправность, но даже видимое желание сравнить полк, ему вверенный, с лучшим, – столь успешны и очевидны, что остаётся только благодарить.”

А собственных денег, кстати, у Пестеля было весьма мало. Отец его, Иван Борисович, был уволен в отставку и разорён. Сын материально обеспечивал родителей и взял на себя все долговые обязательства.

Особенно многолюдным Киев был зимой, в январе. На ежегодные ярмарки сюда приезжали все – помещики из ближних губерний, торговцы, офицеры стоявших неподалёку полков. Члены общества в это время устраивали съезды. На первый съезд руководящих членов Южного общества в январе 1822 года прибыли Пестель, Юшневский, Сергей Волконский, стоявший со своей бригадой в Умани, подполковники Черниговского полка Василий Давыдов и Сергей Муравьёв-Апостол, недавно переведённый на Украину из Петербурга. Основным вопросом, обсуждавшемся на съезде, был вопрос о конституции будущей республики. Заслушали проект Пестеля и решили “предоставить каждому члену целый год для обдумывания мнения” о конституции и об “образе введения её”.

В это время в Петербурге тоже было создано новое общество. Оно получило название Северного. Связи обоих обществ положил начало Пестель. Он послал в столицу Сергея Волконского с заданием узнать плану петербуржцев. Волконский вскоре вернулся, привезя с собой проект конституции, составленный Муравьёвым. Как же был удивлён Пестель, увидев в проекте этого недавнего республиканца слова “конституционная монархия”! “… Полумеры ничего не стоят,– написал он Муравьёву. –А вам лучше разойтись, нежели бездействовать и всё-таки опасностям подвергаться”.

В январе 1823 года на втором съезде в Киеве все члены Южного общества единодушно отвергли конституцию Муравьёва и проголосовали за проект Пестеля. По этому проекту Россия объявлялась республикой. Конституцией предусматривалось уничтожение сословий, равенство всех граждан перед законом и право каждого мужчины, достигшего 20 лет, участвовать в политической жизни страны – избирать и быть избранным без какого бы то ни было имущественного или образовательного ценза.

Иначе, чем Муравьёв, решал Пестель вопрос об освобождении крестьян. Он предлагал разделить землю в каждой волости на две равные части. Одну безвозмездно распределить между всеми уроженцами данной местности – для производства “необходимого продукта”, другую передать казне и продавать участки желающим – для создания “изобилия”. Пестель полагал, что таким образом “каждый россиянин будет совершенно в необходимом обеспечен и уверен, что в своей волости всегда клочок земли найти можно, который ему пропитание доставит...”

Процесс освобождения крестьян от крепостной зависимости Пестель считал возможным растянуть на десять лет. В течении этого времени бывшие крепостные должны платить оброк или работать на помещичьих полях. Но, несмотря на это, с момента установления республики они получали все права российских граждан – могли избирать и быть избранными в любой орган власти. Конституционный проект объявлял все основные гражданские свобод – слова, печати, собраний, вероисповеданий и т.д.

На втором съезде встал вопрос об “образе введения” конституции. Пестель предложил уничтожить всю царскую фамилию. Его поддержали все кроме Сергея Муравьёва-Апостола.

– Никогда не соглашусь с этим сумасброднейшим мероприятием, – заявил он. – Да и можно ли такой вопрос решать шестью человеками? Его необходимо обсудить всем членам общества.

На том и порешили.

Итак, конституция была принята. Следующая задача – добиться слияния Северного и Южного обществ.

Поехать в Петербург Пестелю мешали дела, и он отправил к северянам Василия Давыдова, председателя Каменской управы Южного общества. Давыдов должен был вернуть Никите Муравьёву его проект с замечаниями Пестеля и передать текст конституции, принятой на втором съезде. Но Муравьёв даже не раскрыл её.

Тогда Пестель послал в Петербург Александра Барятинского, которому было поручено завязать отношения с членами Северного общества минуя Муравьёва. Это Барятинскому удалось. Сумел он и несколько поколебать убеждения самого Никиты Муравьёва. Во всяком случае, тот сообщил Пестелю запиской, что сделает всё возможное для активизации деятельности Северного общества.

Увидеться с Никитой Муравьёвым Пестель смог только в марте 1824 года. Бывшие единомышленники, они стояли теперь на совершенно разных позициях. Муравьёв считал неверными все основные положения конституции Пестеля, а его план истребления царской семьи назвал варварским и противным нравственности. Слияние обществ он полагал преждевременным. И хотя против этого мнения выступил один из директоров Северного общества Кондратий Рылеев, Муравьёв сумел отстоять свою точку зрения.

Последующие встречи Пестеля с северянами ничего не изменили. Правда, удалось договориться о том, чтобы “принимать приезжающих членов, как членов одного общества” и в случае выступления на Юге оказать немедленную поддержку на Севере и наоборот, но формальное объединение всё таки не состоялось. Его наметили провести в 1826 году, а до тех пор из двух проектов – Пестеля и Муравьёва – решили выбрать общие конституционные основы.

Всё это время Пестель работал над улучшением своего проекта конституции. Был написан новый вариант, который получил название “Русская правда”, или Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования государственного устройства России и содержащая верный наказ как для народа, так и для верховного правления”. В предисловии к “Русской правде” Пестель разъяснял необходимость временного верховного правления, которое после революционного переворота в стране должно взять в своируки власть и постепенно вводить намеченные конституцией преобразования.

В новом варианте конституции Пестель пошёл по пути дальнейшей демократизации. Крестьяне становились сразу же свободными. Переходный период в десять лет уничтожался. Сословия ликвидировались.

Пестель готовился к объединённому съезду. Он собирался добиться полного организационного и идеологического слияния обоих обществ и договориться о скором одновременном выступлении. Но его планам не суждено было осуществиться.

В июле 1825 году Александру I через лейб-медика Виллие было передано письмо. В нём заключалась необычная просьба. Унтер-офицер 3-го Украинского полка Иван Шервуд просил под любым предлогом его арестовать и доставить в Петербург, так как он “имеет сообщить” императору важную новость. Просьбу выполнили, и он рассказал царю, что своими ушами слышал разговоры о переменах, которые в скором времени ожидаются в России, а также о том, что его вербовали в тайное общество, которое эти перемены собирается осуществить. Император поручил Шервуду доносить обо всём, что впредь удастся разузнать.

Вторым доносом, поступившим в Петербург, было сообщение тайного агента Бошняка, который сумел войти в курс всех дел Южного общества.

Третий донос последовал от штабс-капитана Вятского полка Майбороды. Его, знатока фронтовой службы, Пестель в своё время сам попросил перевести в полк. Майборода сообщал о существовании тайного общества и предлагал открыть все подробности заговора. В доносе Майбороды содержалось самое серьёзное для Пестеля обвинение: пишет законы для будущей республики.

19 ноября 1825 года в Таганроге внезапно умер Александр I. По существующему порядку наследовать ему должен был цесаревич Константин. Никто в стране не знал, что он давно отказался от престола – это держалось в секрете, – и армия присягнула новому императору Константину Павловичу. 6 декабря к присяге был приведён Вятский полк, а вечером Пестель получил записку от Сергея Муравьёва-Апостола. “Общество открыто, – сообщал он. – Если будет арестован хоть один член, я начинаю дело”.

Беспокойство охватило Пестеля. Предчувствия, заставившие его ещё в ноябре спрятать “Русскую правду”, а самую опасную шестую главу – “О Верховном правлении” – сжечь, начинали оправдываться. Он решил срочно уничтожить все компрометирующие бумаги.

12 декабря Пестеля известили, что в Тульчин приехал генерал-адъютант Чернышёв, что он встретился с Витгенштейном и Киселёвым и долго о чём-то с ними совещался. На следующий день пришёл приказ – командиру 1-й бригады генералу Кладищеву и полковникам Пестелю и Аврамову срочно прибыть в Тульчин. Когда коляска подъехала к Тульчину, Пестель заметил у заставы конный взвод с саблями наголо. Ему всё стало ясно. Он остановил экипаж и набросал на листке бумаги несколько строк по-французски – предупреждение товарищам, – и приказал денщику Савенко бежать с запиской. Однако через несколько минут тот был схвачен.

Пестель был отвезён в дом к дежурному генералу Байкову, где ему объявили, что он арестован и должен находиться под арестом вплоть до особого распоряжения.

В то время как Пестель сидел в Тульчине под арестом, генерал-адъютант Чернышёв с помощью Майбороды обыскивал в Линцах его дом. Но обыск не дал никаких результатов. Тогда приступили к допросам. Из тридцати восьми вопросов, заданных Пестелю, он понял, что его следователю известно всё главное о тайном обществе и заговоре, но на все вопросы он ответил незнанием.

23 декабря до Тульчина дошла весть о восстании на Сенатской площади. А через несколько дней прибывший из Петербурга фельдъегерь привёз приказ срочно доставить Пестеля в столицу.

3 января 1826 года комендант Петропавловской крепости генерал-майор Сукин получил записку: ”Пестеля поместить в Алексеевский равелин, выведя для этого Каховского или другого из менее важных.” И под ней подпись с росчерками и завитушками: “Николай”.

Сразу после восстания на Сенатской площади царь создал “Тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества”. В него вошли великий князь Михаил, военный министр Татищев, князь Голицын, генерал-адъютант Голенищев-Кутузов, Бенкендорф и Левашов. Несколько позже в комитет был введён генерал-адъютант Чернышёв, который вёл следствие в Тульчине.

На первом же допросе 4 января 1826 года Пестелю стало ясно, что Тайный комитет знает всё, и он счёл дальнейшее запирательство бесполезным. Более того, он решил использовать своё присутствие на заседаниях Тайного комитета в интересах дела: открыто высказать представителям власти свою точку зрения на государственное устройство. Пестеля вызывали для очных ставок и допросов с января по апрель.

Больше всего членов Тайного комитета интересовал вопрос: “ Где “Русская правда” полковника Пестеля?” Этот вопрос задавался всем членам Южного общества. Наконец наступил такой момент, когда Пестель решил, что “Русской правде” лучше храниться в Государственном архиве. Здесь она может дожить до светлых дней и ещё принести пользу людям. Павел Иванович сделал заявление, что “Русскую правду” “на предмет сокрытия” передал поручику Крюкову и штабс-капитану Черкасову в присутствии майора Лорера.

На одном из допросов член Южного общества прапорщик Заикин вызвался показать место, где зарыта “Русская правда”. Её нашли зарытой в придорожной канаве возле деревни Кирносовки и привезли в Петербург. Но не законы, составленные Пестелем, интересовали Николая. Мятежный полковник собирался уничтожить царскую фамилию – вот что было для императора самым главным.

Следствие над декабристами тянулось пять месяцев. Приближалась церемония коронования Николая. Пожелав разделаться со своими врагами до этого торжества, царь велел следствие прекратить.

1 июля вышел указ о назначении Верховного уголовного суда над декабристами. Верховный уголовный суд был составлен из членов Государственного совета, Синода, Сената и “особо назначенных высших военных и гражданских чинов”. В него вошли семьдесят два человека. Но фактически декабристов судил один человек, имени которого не было в списке судей, – сам Николай I. Действовал он через члена Государственного совета Сперанского. По личному указанию императора Сперанский обосновал юридическую сторону процесса и подсказал разделение обвиняемых, в соответствии с тяжестью их вины, на одиннадцать разрядов. Но, решил суд, “сколь ни тяжки вины, в первом разряде означенные… есть в числе подсудимых лица, кои по особенному свойству их преступлений не могут идти в сравнение даже с теми, кои принадлежат к сему разряду. Превосходя других во всех злых умыслах силою примера, неукротимостью злобы, свирепым упорством и, наконец, хладнокровною готовностью к кровопролитию, они стоят вне всякого сравнения. Комиссия признала справедливым, отделив их, составить им с изложением их злодеяний особенный список”.

В этот список попали пятеро: Павел Иванович Пестель, Кондратий Фёдорович Рылеев, Сергей Иванович Муравьёв-Апостол, Михаил Павлович Бестужев-Рюмин и Пётр Григорьевич Каховский. О Пестеле в докладе Верховного уголовного суда было сказано следующее: ”Имел умысел на цареубийство, изыскивал к тому средства, избирал и назначал лица к совершению оного; умышлял на истребление императорской фамилии и с хладнокровием исчислял всех её членов, на жертвы обречённых, и возбуждал к тому других; учреждал и неограниченной властью управлял Южным тайным обществом, имевшим целью бунт и введение республиканского правления; составлял планы, уставы, конституцию, возбуждал и приготовлял к бунту”.

Всех пятерых, поставленных вне разрядов, суд приговорил к повешению. На заседаниях суда обвиняемые не присутствовали. Они увидели своих судей только 12 июля. В этот день узников привели в дом коменданта Петропавловской крепости генерала Сукина. Встреча была для декабристов неожиданной. Узнав, что их собрали здесь для объявления приговора, заключённые удивились, что суд проходил в их отсутствии.

Вечером того же дня в камеру Пестеля, лютеранина по вероисповеданию, пришёл для последнего напутствия пастор Рейнбот, старый друг его отца. “Дрожал, – рассказывал потом об этом свидании пастор, – но он был твёрд и сказал: ”Я даже не расслышал, что хотят с нами сделать, но всё равно, только скорее”.

В ночь с 12 на 13 июля 1826 года на Кронверкском плацу Петропавловской крепости была сооружена виселица. Казнь должна была совершиться на рассвете. Последние часы своей жизни заключённые провели в казематах Кронверкской куртины. Когда всё было готово, их вывели из камер и в кандалах выстроили перед эшафотом.

Протоирей Мысловский слышал, как Пестель произнёс: “Неужели мы не заслужили лучшей смерти? Кажется, мы никогда не отворачивались от пуль и ядер. Можно было бы нас и расстрелять!” Подошли палачи, надели на головы смертников мешки, стянули покрепче руки и повели к эшафоту...

… Шесть дней спустя в Москве, в Чудовом монастыре, в присутствии царской семьи был отслужен молебен по случаю победы над “внутренними врагами”. На Кремлёвском холме салютовали пушки.

… Расправа над декабристами совершилась. Царь повелел истребить память о них. Разбита была в Пажеском корпусе почётная мраморная доска, на которой золотом написано было имя Пестеля, первого по выпуску 1811 года. Во все концы России были разосланы шпионы с заданием сообщать, что говорит народ.

В архивах сохранилось донесение “агента по тайным государственным делам” Станкевича. Он сообщал, что все низшие чины и офицеры Вятского полка “непримерно жалеют Пестеля, бывшего их командира, говорят, что им хорошо с ним было да ещё чего-то лучшего ожидали, и стоит только вспомнить кому из военных Пестеля, то вдруг всякий со вздохом тяжким и слезами отвечает, что такового командира не было и не будет”. И дальше: “Музыкантский староста… ругал Майбороду, что сделал донос на Пестеля, из которых последнего ужасно расхваливал и жалел, говоря притом, что Пестель перед смертью изрёк слова: “… что он, Пестель, посеял, то и взойти должно и взойдёт впоследствии непременно”...

Николай I торжествовал победу над своими политическими противниками… Но уже тогда бой с ненавистным самодержавием и произволом поднимались новые поколения. Они не забыли борьбу первых, старались учесть их опыт. А позже устами поэта М.Л.Михайлова революционеры-разночинцы выразили своё отношение к делу декабристов:

И слышится, как дальний рокот грома,

Врагам народа ваши имена:

Рылеев, Пестель, Муравьёв-Апостол,

Бестужев и Каховский! Буря грянет.

Под этой бурей дело ваших внуков

Вам памятник создаст несокрушимый.

Не золото стирающихся букв

Предаст святые ваши имена

Далёкому потомству – песнь народа

Свободного; а песнь не умирает!

Не хрупкие гробницы сохранят

Святую вашу память, а сердца

Грядущих просветлённых поколений, –

И в тех сердцах народная любовь

Из рода в род вам будет неизменно

Гореть неугасимою лампадою”.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Гернет М.Н. История царской тюрьмы, т. 11-Го

сюриздат, М., 1961.

2. Форш О. Первенцы свободы. -Молодая гвардия, М., 1963

3. Гессен А. Во глубине сибирских руд...-Детгиз, М., 1963

4. Карташёв Б., Муравьёв Вл. Пестель.-Молодая гвардия, М., 1967

5. Иванова В. Узники Петропавловской крепости.-Лениздат, 1966

6. Детская энциклопедия, т.7.-Издательство Академии Педагогических Наук, М., 1961

7. Миронова И.… Их дело не пропало.-“Знание”, М., 1975

8. Дружинин Н. Революционное движение в России ХIХ века.–М., Наука, 1985

Лю-те-ра-нин. По-лу-чил до-маш-нее об-ра-зо-ва-ние, за-тем обу-чал-ся в Дрез-де-не под руководством А.Е. Зей-де-ля (1805-1809 годы), в Па-же-ском кор-пу-се в Санкт-Пе-тер-бур-ге (1809-1811 годы), слу-шал курс по-лит-эко-но-мии профессора Санкт-Пе-тербургского института К.Ф. Гер-ма-на (1816-1817 годы). Слу-жил в лейб-гвардии Ли-тов-ском (1811-1814 годы), Ка-ва-лер-гард-ском (1814-1819 годы), Ма-риу-поль-ском гу-сар-ском (1819-1821 годы), Смо-лен-ском дра-гун-ском (1821 год), Вят-ском пехотном (с 1821 года; его ко-ман-дир) пол-ках; адъ-ю-тант генерала от кавалерии графа П.Х. Вит-ген-штей-на (1813-1821 годы). Ма-сон (по-свя-щён в 1812 году), член лож «Со-еди-нён-ных дру-зей» (1812-1817 годы), «Сфин-кса» (1817 год) и «Трёх доб-ро-де-те-лей» (1817-1819 годы) в Санкт-Пе-тер-бур-ге.

Уча-ст-ник Отечественной вой-ны 1812 года (тя-же-ло ра-нен в Бо-ро-дин-ском сра-же-нии, на-гра-ж-дён зо-ло-той шпа-гой с над-пи-сью «За храб-рость») и за-гра-нич-ных по-хо-дов российской армии 1813-1814 годов . Член тай-ных об-ществ - Сою-за спа-се-ния (при-нят, по сло-вам Пестеля, в конце 1816 - начале 1817 годах; уча-ст-во-вал в на-пи-са-нии ус-та-ва об-ще-ст-ва), Сою-за бла-го-ден-ст-вия . Ор-га-ни-за-тор тай-но-го Юж-но-го общества (1821 год). В 1821 году три-ж-ды по при-ка-зу начальника шта-ба 2-й ар-мии П.Д. Ки-се-лё-ва по-се-щал Бес-са-ра-бию с це-лью сбо-ра све-де-ний о со-бы-ти-ях в Мол-дав-ском княжестве, в том числе о дея-тель-но-сти там А. Ип-си-лан-ти, всту-пил в Ки-ше-нё-ве в ма-сон-скую ло-жу «Ови-дия».

На фор-ми-ро-ва-ние по-ли-тических взгля-дов П. по-влия-ли связь с ма-со-на-ми и его пре-бы-ва-ние во Фран-ции в 1814 году, где по-сле рес-тав-ра-ции мо-нар-хии Бур-бо-нов бы-ла со-хра-не-на и при-зна-на, по сло-вам Пестеля, за «бла-гие ве-щи» зна-чительная часть «ко-рен-ных по-ста-нов-ле-ний» Французской ре-во-лю-ции конца XVIII века . Пер-во-на-чаль-но Пестель вы-сту-пал за ус-та-нов-ле-ние в Рос-сии кон-сти-туционной мо-нар-хии. Од-на-ко в начале 1820 года вы-ска-зал-ся за рес-пуб-ли-ку (док-лад о различных ви-дах прав-ле-ния на со-б-ра-нии Ко-рен-ной упра-вы Сою-за бла-го-ден-ст-вия в квар-ти-ре Ф.Н. Глин-ки в Санкт-Пе-тер-бур-ге) и ца-ре-убий-ст-во (на сле-дую-щем за-се-да-нии на квар-ти-ре И.П. Ши-по-ва). По-ла-гал, что рес-пуб-ли-ка мо-жет на-дёж-нее га-ран-ти-ро-вать ра-вен-ст-во ме-ж-ду людь-ми.

Ав-тор про-ек-та про-грам-мы Юж-но-го общества - «Рус-ской прав-ды, или За-по-вед-ной го-су-дар-ст-вен-ной гра-мо-ты ве-ли-ко-го на-ро-да рос-сий-ско-го, слу-жа-щей за-ве-том для усо-вер-шен-ст-во-ва-ния Рос-сии и со-дер-жа-щей вер-ный на-каз как для на-ро-да, так и для Вре-мен-но-го вер-хов-но-го прав-ле-ния» (впер-вые опубликована в 1906 году, пол-но-стью - в издании «Вос-ста-ние де-каб-ри-стов», том 7, 1958 год). В её ос-но-ву Пестель по-ло-жил идею максимальной по-ли-тической, со-ци-аль-ной, национальной и куль-тур-ной уни-фи-ка-ции. Счи-тал не-об-хо-ди-мым по-сле осу-ще-ст-в-ле-ния в Рос-сии государственного пе-ре-во-ро-та по при-ме-ру яко-бин-ской дик-та-ту-ры во Фран-ции ус-та-но-вить дик-та-ту-ру Временного ре-во-люционного пра-ви-тель-ст-ва, ко-то-рое бы ру-ко-во-дство-ва-лось в сво-ей по-ли-ти-ке «Рус-ской прав-дой…». Рос-сия долж-на бы-ла стать «еди-ным и не-раз-де-ли-мым» го-су-дар-ст-вом, со-стоя-щим из 53 гу-бер-ний (де-ли-лись на уез-ды и во-лос-ти) со сто-ли-цей в Ниж-нем Нов-го-ро-де, ко-то-рый пе-ре-име-но-вы-вал-ся бы во Вла-ди-мир (в честь ки-ев-ско-го князя Вла-ди-ми-ра Свя-то-сла-ви-ча). Гра-ни-цы Рос-сии Пестель оп-ре-де-лял ис-хо-дя из пра-ва «бла-го-удоб-ст-ва», под ко-то-рым он по-ни-мал пра-во боль-ших го-су-дарств под-чи-нять се-бе со-сед-ние ма-лые на-ро-ды, не-спо-соб-ные от-стаи-вать свою не-за-ви-си-мость.

Пра-вом на-род-но-сти (пра-вом на са-мо-сто-ятельное по-ли-тическое бы-тие) Пестель на-де-лял толь-ко по-ля-ков, другие на-ро-ды Рос-сии долж-ны бы-ли пол-но-стью рас-тво-рить-ся в еди-ной об-ще-русской на-род-но-сти. С этой це-лью Пестель на-ме-ре-вал-ся от-ме-нить на-зва-ния на-ро-дов и пле-мён, объ-я-вить всех гра-ж-дан Рос-сии рус-ски-ми, а русский язык - един-ст-вен-но воз-мож-ным язы-ком (под-ле-жал бы об-нов-ле-нию на об-ще-славянской ос-но-ве; все за-им-ст-во-ван-ные сло-ва пред-ла-га-лось за-ме-нить не-оло-гиз-ма-ми со славянскими кор-ня-ми или ар-ха-из-ма-ми из древнерусского язы-ка). Пред-по-ла-га-лось пре-вра-тить ко-че-вые пле-ме-на в осед-лые, пе-ре-се-лить ев-ре-ев (по под-счё-там Пестеля, свыше 2 миллионов человек) из Рос-сии че-рез Ос-ман-скую им-пе-рию в Па-ле-сти-ну, а не-ко-то-рые на-ро-ды Кав-ка-за (так называемые буй-ные) - не-мно-го-чис-лен-ны-ми груп-па-ми во внутренние гу-бер-нии Рос-сии (вме-сто них по-се-лить рус-ских; так называемые мир-ные кав-каз-цы долж-ны бы-ли ос-тать-ся на мес-те и под-чи-нить-ся об-ще-российским за-ко-нам).

Ис-хо-дя из тео-рии раз-де-ле-ния вла-стей, Пестель пред-ла-гал пе-ре-дать за-ко-но-дательную власть Народному ве-чу, ис-пол-ни-тель-ную - Дер-жав-ной ду-ме (оба ор-га-на пла-ни-ро-ва-лось из-би-рать на 5 лет, ка-ж-дый год 1/5 часть их со-ста-ва под-ле-жа-ла сме-не), су-деб-ную («блю-сти-тель-ную») - Вер-хов-но-му со-бо-ру (в со-ста-ве 120 человек, из-би-рав-ших-ся по-жиз-нен-но). Пестель вы-сту-пал за унич-то-же-ние всех со-сло-вий, ус-та-нов-ле-ние все-об-ще-го ра-вен-ст-ва гра-ж-дан пе-ред за-ко-ном, вве-де-ние гражданских сво-бод, а так-же из-би-рательного пра-ва с 20 лет для лиц муж-ско-го по-ла (на мес-тах Зем-ские народного со-б-ра-ния долж-ны бы-ли из-би-рать сво-их пред-ста-ви-те-лей в На-ме-ст-ные народные со-бра-ния 3 сте-пе-ней - во-ло-ст-ные, уезд-ные и гу-берн-ские). При-зна-вал ес-те-ст-вен-ным де-ле-ние об-ще-ст-ва на бо-га-тых и бед-ных, од-на-ко вы-сту-пал за соз-да-ние оди-на-ко-вых эко-но-мических ус-ло-вий для всех гра-ж-дан пу-тём пе-ре-рас-пре-де-ле-ния зем-ли (де-ли-лась бы на 2 рав-ные час-ти - об-ще-ст-венную, ко-то-рая под-ле-жа-ла еже-год-но-му рас-пре-де-ле-нию ме-ж-ду семь-я-ми, и ча-ст-но-вла-дель-че-скую).

Идеи Пестеля вы-зва-ли не-од-но-знач-ные оцен-ки де-каб-ри-стов. Чле-ны Юж-но-го общества в це-лом при-ня-ли «Рус-скую прав-ду», чле-ны Се-вер-но-го общества её от-верг-ли. На-ка-ну-не вос-ста-ния де-каб-ри-стов на Се-нат-ской площади в Санкт-Пе-тер-бур-ге, 13(25) декабря 1825 года, Пестель был аре-сто-ван по до-но-су ка-пи-та-на Вят-ско-го пехотного пол-ка А.И. Май-бо-ро-ды. В начале 1826 года дос-тав-лен в Санкт-Пе-тер-бург, за-клю-чён в Пе-тро-пав-лов-скую кре-пость. Вер-хов-ным уго-лов-ным су-дом над де-каб-ри-ста-ми при-го-во-рён к смерт-ной каз-ни чет-вер-то-ва-ни-ем, ко-то-рая императором Ни-ко-ла-ем I за-ме-не-на на смерт-ную казнь че-рез по-ве-ше-ние. Каз-нён в чис-ле пя-ти при-го-во-рён-ных к смер-ти де-каб-ри-стов близ Пе-тро-пав-лов-ской кре-по-сти.

В отечественной ис-то-рио-гра-фии Пестель рас-смат-ри-вал-ся как пред-ше-ст-вен-ник со-циа-лис-тов (А.И. Гер-цен , В.И. Се-мев-ский, М.М. Ко-ва-лев-ский, Н.С. Ру-са-нов и др.) или как дик-та-тор яко-бин-ско-го ти-па (М.А. Ба-ку-нин, Н.П. Пав-лов-Силь-ван-ский, С.Н. Чер-нов и др.).

Име-нем Пестеля на-зва-ны ули-цы в Ев-па-то-рии, Ка-лу-ге, Кие-ве, Ли-пец-ке, Мо-ск-ве, Рос-то-ве-на-До-ну и Санкт-Пе-тер-бур-ге.

Ис-точники:

Де-ло П. И. Пес-те-ля // Вос-ста-ние де-каб-ри-стов. Ма-те-риа-лы. М.; Л., 1927. Т. 4.

Пестель Павел Иванович , декабрист, полковник, командир Вятского пехотного полка. Участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов. Член «Союза спасения» и «Союза благоденствия», организатор Тульчинской управы, основатель и директор Южного общества декабристов. Республиканец. Автор «Русской правды». Арестован (по доносу) 13 декабря 1825. Повешен.

Военная карьера

Отец - крупный чиновник, занимал должности петербургского почт-директора, сибирского генерал-губернатора. По вероисповеданию Пестель был лютеранином. Воспитывался дома, затем в Дрездене и в петербургском пажеском корпусе, получил блестящее и разностороннее образование. В 1811 выпущен из корпуса в лейб-гвардии Литовский полк, участвовал в Отечественной войне 1812. В Бородинском сражении был тяжело ранен, долго лечился от раны и вернулся в армию только в мае 1813, а в августе был назначен адъютантом к генералу П. Х. Витгенштейну, при котором участвовал в заграничных походах 1813-14, был в сражениях при Пирне, Дрездене, Кульме, Лейпциге, имел боевые награды. В качестве поощрения в августе 1814 переведен в лейб-гвардии Кавалергардский полк, но с оставлением при Витгенштейне, который очень ценил способности и деловые качества своего адъютанта. Это определило служебные перемещения Пестеля, сопровождавшего генерала при всех его новых назначениях. С осени 1814 по конец 1815 Пестель находился в Митаве, зимой 1816 вернулся в Петербург, где вместе с несколькими другими будущими декабристами слушал частный курс политических наук у профессора К. Ф. Германа, состоял в масонских ложах «Соединенных друзей» и «Трех добродетелей». К этому же времени относится и вступление Пестеля в «Союз Спасения». Он написал устав Союза, изобиловавший формальной регламентацией (по типу масонской), что вызвало недовольство членов и стало одной из причин преобразования Союза Спасения в Союз Благоденствия.

Лидер Южного общества

В феврале 1818 Витгенштейн был назначен главнокомандующим 2-й армией со штаб-квартирой в Тульчине и забрал с собой любимого адъютанта. Когда началось восстание греческих этеристов. Пестель трижды командировался в Бессарабию для выяснения обстановки; составленные им доклады были представлены , заслужили высокую оценку и в какой-то степени определили политику России по отношению к Греции. В 1821 Пестель получил в командование Вятский пехотный полк, считавшийся худшим во 2-й армии, и вскоре довел его до образцового состояния. Среди современников Пестель славился блестящими способностями и огромным интеллектом; по отзывам сослуживцев, он мог бы быть министром или командующим армией.

Пестель был одним из организаторов ячейки Союза Благоденствия в Тульчине, а затем, после роспуска Союза на Московском съезде 1821 (Пестель на съезде не был), отказался его признать и стал главным инициатором создания Южного общества. Возглавлял Тульчинскую управу, был членом южной Директории и признанным лидером общества. Пестель являлся сторонником введения в России республики (а не конституционной монархии, к которой склонялись многие из декабристов), по его инициативе несколько заседаний Южного общества было посвящено обсуждению необходимости в ходе революции убийства царя и всей императорской фамилии, чтобы избежать как реставрации, так и гражданской войны с приверженцами царствующего дома. Пестелем был написан конституционный проект «Русская Правда», принятый Южным обществом в качестве программы действий. «Русская Правда» включала такие демократичные меры, как наделение землей освобождаемых крестьян, избирательное право без имущественного ценза. Вместе с тем Пестель считал, что в результате революции власть должна перейти к Временному правительству, наделенному диктаторскими полномочиями без жесткого ограничения срока его действий. Это усугубляло подозрения ряда петербургских декабристов относительно бонапартистских устремлений честолюбивого Пестеля, поэтому лидеры Северного общества не торопились объединиться с Южным. По-видимому, с 1824 Пестель переживал внутренний кризис и терял интерес к деятельности тайного общества. Он был противником немедленного начала вооруженного выступления, на чем настаивал С. И. Муравьев-Апостол.

Пестель принял в тайное общество своего подчиненного капитана Вятского полка А. И. Майбороду, которому доверял. Майборода же 25 ноября 1825 сделал донос, в котором изложил все, что знал о Южном обществе. Пестель был арестован первым из декабристов 13 декабря 1825 в Тульчине и после обыска и допроса 27 декабря был отправлен в Петербург. Приговорен к смертной казни и повешен.

Пестель Павел Иванович
Родился: 22 июня (3 июля) 1793 года.
Умер: 13 (25) июля 1826 (33 года) года.

Биография

Павел Иванович Пестель (24 июня 1793, Москва - 13 июля 1826, Санкт-Петербург) - руководитель Южного общества декабристов.

Происходит из немецкого семейства Пестелей, поселившегося в России в конце XVII века.

Отец - Иван Борисович Пестель (1765-1843). Мать - Елизавета Ивановна Крок (1766-1836). Семья исповедовала лютеранство. Первый ребёнок в семье при крещении получил имя Пауль Бурхард.

Получив начальное домашнее образование, в 1805-1809 учился в Дрездене. В 1810 вернулся в Россию, обучался в Пажеском корпусе, который блестяще окончил с занесением имени на мраморную доску, и был определён прапорщиком в лейб-гвардии Литовский полк.

Участвуя в Отечественной войне, отличился в Бородинском сражении (1812); был тяжело ранен и награждён золотой шпагой «За храбрость». По выздоровлении поступил в адъютанты к графу Витгенштейну. В компаниях 1813-1814 годов участвовал в сражениях при Пирне, Дрездене, Кульме, Лейпциге (награжден орденами Св. Владимира 4-й ст. с бантом и австрийским Леопольда 3-й ст.), отличился при переправе через Рейн (награжден баденским орденом Военных заслуг Карла Фридриха), в боях при Бар-сюр-Об и Труа (награжден орденом Св. Анны 2 ст.), также отмечен прусским орденом «Pour le Mérite». Позже вместе с графом Витгенштейном проживал в Тульчине, откуда ездил в Бессарабию для собирания сведений о возмущении греков против турок и для переговоров с господарем Молдавии (1821).

В 1822 году он был переведён полковником в совершенно расстроенный Вятский пехотный полк и в течение года привёл его в порядок. Сам Александр I, осматривая его в сентябре 1823 года, выразился: «Превосходно, точно гвардия», и пожаловал Пестелю 3000 десятин земли.

Участвовал с 1816 года в масонских ложах. Позднее был принят в «Союз спасения», составил для него устав, в 1818 году стал членом Коренной управы Союза благоденствия, а в 1821 году, после его самоликвидации возглавил Южное тайное общество. Обладая большим умом, разносторонними познаниями и даром слова (о чём единогласно свидетельствуют почти все его современники), Пестель скоро встал во главе общества. Но силы его красноречия и природного обаяния не смогли убедить в 1825 году петербургское общество действовать в духе Южного, и окончательное решение о слиянии было отложено на 1826 год.

Выражением его взглядов была составленная им «Русская Правда»; этот проект, написанный в республиканском духе, можно считать вместе с проектом Н. Муравьёва главными выражениями идей тайного общества, хотя ни тот, ни другой не имели никакой обязательности для членов общества. Сам Пестель, по словам Ивана Якушкина, при составлении «Русской Правды» имел в виду только подготовиться к деятельности в земской думе. Важнейшей стороной «Русской Правды» являлись размышления Пестеля о внутреннем устройстве России, политическом и экономическом, которые Николай Тургенев называл «социалистическими теориями». Следственная комиссия построила свои обвинения против Пестеля и некоторых других именно на «Русской Правде».

Из сохранившихся писем Пестеля видно, что он отличался нежной заботливостью по отношению к родителям. Незадолго до 14 декабря 1825 года он был арестован на дороге в Тульчин и после 6-месячного заключения в Петропавловской крепости приговорён к четвертованию, заменённому повешением, что и было исполнено 13 (25) июля 1826 г.

В своём последнем перед казнью письме от 1 мая 1826 года из Петропавловской крепости к родителям Пестель писал: «Я должен был раньше понимать, что необходимо полагаться на Провидение, а не пытаться принять участие в том, что не является прямой нашей обязанностью в положении, в которое Бог нас поставил, и не стремиться выйти из своего круга. Я чувствовал это уже в 1825 году, но было слишком поздно!».

По свидетельству одного офицера, перед казнью Пестель сказал такие пророческие слова: «Что посеял, то и взойти должно и взойдёт впоследствии непременно». Сохранилось следующее воспоминание протоиерея Мысловского, присутствовавшего на казни декабристов, о Пестеле: «Пестель в половине пятого, идя на казнь и увидя виселицу, с большим присутствием духа произнёс следующие слова: "Ужели мы не заслужили лучшей смерти? Кажется, мы никогда не отвращали тела своего ни от пуль, ни от ядер. Можно бы было нас и расстрелять"».

Довольно сочувственный отзыв о Пестеле см. в «Записках» графа П. Д. Киселёва (П., 1823). Ещё теплее отзыв графа Витгенштейна («Русский архив», 1870). Похоронен вместе с другими казнёнными декабристами на острове Голодае.

Память

Улица в г. Санкт-Петербурге названа в честь Пестеля П. И., также улицы Пестеля есть в Москве, Одессе, Харькове, Владивостоке, Ростове-на-Дону,Калуге, Липецке, Ставрополе, Новосибирске, Астрахани, Воткинске.

Адреса в Санкт-Петербурге

1812-1813, 1816 - дом Мижуева - набережная реки Фонтанки, 26.