Василий Григорьевич Перов создал много удивительных полотен. Среди них картина «Охотники на привале». Хоть ее художник и написал в конце XIX века, но до сих пор ценители живописи с удовольствием рассматривают полотно, на котором изображены реальные люди, передана их мимика, жесты.
Творческая биография - начало пути
Художник Василий Григорьевич Перов жил в 1833-82 годах. Точная дата его рождения неизвестна, ориентировочно это конец декабря 1833 - начало января 1834 годов. Григорий Васильевич - незаконнорожденный сын барона Григория (Георгия) - губернского прокурора. Несмотря на то что после рождения ребенка родители обвенчались, он все равно не имел права на титул и фамилию.
Как-то отец Василия пригласил к ним художника. Мальчик любил наблюдать за работой живописца, и это вызвало у него большой интерес к творчеству. Несмотря на то что из-за оспы, которой переболел ребенок, у него испортилось зрение, Василий всё равно прилежно учился и самостоятельно занимался рисованием.
Затем отец отдал ребенка в арзамасскую художественную школу, где тот проучился с 1846 по 1849 год. Руководил школой А. В. Ступин, он лестно отзывался о юном даровании и говорил, что у Василия талант.
Не окончив училища из-за конфликта с сокурсником, юноша переехал в Москву, где поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества.
Награды, картины
В 1856 году за портрет Николая Григорьевича Криденера Перова наградили малой Затем были работы «Приезд станового», «Сцена на могиле», «Странник». За картину «Первый чин» художник был награжден малой а за «Сельский крестный ход на Пасхе» его одарили большой золотой медалью.
Затем живописец создал еще множество прекрасных полотен, среди которых его знаменитая картина «Охотники на привале», «Тройка», «Спящие дети», «Приезд институтки». Последние его работы - это «Странница в поле», Рыбаки», «Старик на скамейке», «Плач Ярославны».
О знаменитом полотне
Картина «Охотники на привале» была написана Перовым В. И. в 1871 году. Если в первой половине периода своего творчества художник отражает безрадостные сцены народной жизни («Проводы покойника», «Мальчик-мастеровой», Тройка» и др.), то во второй он всё чаще изображает охотников, птицеловов, рыбаков, которым так нравится то, чем они занимаются.
Сам художник очень любил охотиться, поэтому ему была знакома эта тема. Сейчас картина «Охотники на привале» находится в Государственной Третьяковской галерее в Москве, а копию, созданную автором в 1877 году, можно увидеть посетив Государственный Русский музей.
Кто изображен на полотне - реальные прототипы
Охотники на привале Перова - невыдуманные персонажи. Если вы обратите внимание на полотно, увидите слева рассказчика. В его облике художник передал образ Д. П. Кувшинникова, который был известным московским врачом, большим любителем ружейной охоты.
Василий Григорьевич Перов сослужил отличную службу медику, еще больше прославив его. После того как картина была представлена на передвижной выставке, Кувшинников Д. П. стал весьма популярен в художественных, театральных, литературных кругах. В его квартире стали собирались художники, писатели, артисты.
Охотник-скептик на полотне тоже имеет свой реальный прототип. В образе этого человека Перов запечатлел врача В. В. Бессонова, который был другом Кувшинникова.
Самый молодой охотник рисовался с Николая Михайловича Нагорнова. Этот 26-летний юноша был коллегой и другом Бессонова и Кувшинникова. Через год молодой человек женился на племяннице Л. Н. Толстого.
Теперь, когда известно о том, кто же эти охотники на привале Перова, смотреть на картину, вглядываться в ее мельчайшие детали будет еще интереснее.
Описание сюжета картины
На переднем плане изображены три охотника. Видимо, они с раннего утра бродили по лесу в поисках добычи. Трофеи их ограничились уткой и зайцем. Охотники устали и решили сделать привал.
На заднем плане видны небольшие островки снега. На переднем и боковых - пожухлая трава, кусты, на которых еще не распустились зеленые листочки. Скорее всего, это конец марта или начало апреля. Уже смеркается, но мужчины не Им хорошо в компании друг друга, так как общие интересы, разговоры сплачивают.
Охотники на привале - описание этих бравых мужчин
Художник смог передать мимику, своих героев. Глядя на них, становится понятно, о чем они говорят, думают.
Так, мужчина, сидящий слева, прототипом которого явился Д. П. Кувшинников, самый старший. Видно, что он бывалый охотник. Мужчина рассказывает о своих подвигах. По тому, как напряжены его руки, понятно, что он говорит о том, что как-то встретил медведя и, конечно же, вышел из этой схватки победителем.
Видно, что мужчина средних лет, который расположился между двумя охотниками, саркастически относится к рассказу друга. Видимо, он слышал эту байку уже не один раз. Этот охотник опустил глаза и едва сдерживает улыбку, чтобы не рассмеяться, но не хочет выдать своего старшего друга и не рассказывает молодому охотнику, что этот рассказ - выдумка. Вот такие они, охотники на привале. Цена вымышленного рассказа невысока, но самый юный охотник не знает этого.
Он так внимательно слушает рассказчика, что не видит творящегося вокруг. Он даже забывает курить - рука с папиросой замерла - так напряженно следит молодой человек за словесным сюжетом. Видимо, он только недавно присоединился к этой компании и еще не знает всех баек, которые могут рассказать его новые друзья.
Обо всем этом думаешь, глядя на картину, которую так реалистично написал автор. Охотники на привале хоть и замерли в одной позе, но кажется, что сейчас они встанут и пойдут навстречу новым приключениям.
Дата события: 01.09.2015 Организатор: Факультет истории искусств Спикер: Валентин Головин«Охотники на привале» Василия Перова – одно из самых хрестоматийных и тиражируемых в разных формах полотен русской живописи. Любой хрестоматийный текст обладает особой историей и особой рефлексией. Текст обретает новые смыслы и старые, живописные «реплики» перестают восприниматься в контексте культурных традиций времени написания картин.
Валентин Вадимович Головин – д.ф.н., профессор, руководитель Центра исследований детской литературы ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН.
1 сентября 2015 г. на факультете истории искусств состоялся первый в академическом году Открытый исследовательский семинар, посвященной картине Василия Перова «Охотники на привале» – одного из хрестоматийных и наиболее тиражируемых в разных формах полотен русской живописи. Любой хрестоматийный текст обладает особой историей и особой рефлексией. Со временем он обретает новые смыслы и теряет старые; живописные «реплики» перестают восприниматься в контексте культурных традиций времени написания картин. В рамках своей лекции «"Охотники на привале" Василия Перова. Реплики хрестоматийного полотна» Валентин Головин (д. ф. н., профессор, руководитель Центра исследований детской литературы ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН) предложил участникам семинара реальный и культурный комментарий этого известного полотна.
Василий Перов. Охотники на привале (1871). Третьяковская галерея
В начале своего выступления лектор рассказал о подходах к понимаю хрестоматийных текстов вообще. Любое хрестоматийное произведение, будь то полотно или литературный текст, изобилует деталями, которые мы привыкли не замечать; примером тому может служить картина «Неравный брак» В. Пукирева. Лектор обратил внимание на то, что жених, изображённый на полотне, носил орден Св. Владимира 2-й степени, а значит попадал в десятку чиновников России: единовременно эту награду носили не более двадцати человек. Он также указал на дороговизну перчаток невесты и величину её рубина и заключил, что при попытках анализа произведения детали могут в корне поменять представление о нём.
Другой иллюстрацией этого тезиса стал фрагмент картины, находящейся в частной коллекции, на которой изображены сваленные в кучу казачьи трофеи. В ходе атрибуции этих предметов выяснилось, что в их числе, наряду с черкесской кожаной плетью и ножнами кавказского серебряного кинжала, оказался гладкоствольный дамский седельный пистолет, а также дамское седло, а это означает, что казак расправился не только с кавалером, но и с дамой. Это позволяет нам понять подтекст картины, который может существенно повлиять на её восприятие.
Важная задача, стоящая перед исследователем хрестоматийного произведения искусства – не поддаться соблазну рассматривать его в качестве этнографического источника, коим оно не является. Например, на известной картине Г. Мясоедва «Смотрины невесты», судя по костюмам персонажей, по крайней мере, три женщины – из разных частей империи. Кроме того, смотрины в таком виде могли состояться, разве что в самых южных частях страны. По большому счёту, того, что изображено на этой картине, в действительности произойти не могло.
Все вышеприведённые тезисы о хрестоматийных текстах важны и для анализа картины Перова «Охотники на привале». Вскоре после своего появления в 1871 году картина получила позитивные отзывы М. Е. Салтыкова-Щедрина, В. В. Стасова, Ф. М. Достоевского, однако теперь она настолько растиражирована, что говорить о ней считается моветоном: в некоторых монографиях, посвящённых Перову, полотно даже не упоминается. Это отнюдь не означает, что современная публика в состоянии считать «реплики», которые закладывал в картину художник. Напротив, обширная искусствоведческая литература зачастую привносит в полотно новые, ошибочные смыслы. Чтобы отделить факты от мифов, лектор предложил поставить в отношении картины несколько вопросов. Рассмотрим их ниже.
Кто изображён на этой картине?
По одной из версий на картине Перов изобразил своих знакомых – Дмитрия Кувшинникова (рассказчик), Василия Бессонова (лежащий) и Николая Нагорного (слушающий). Впервые это предположение появилось в 1962 г. на страницах альманаха «Охотничьи просторы». Источником послужило письмо дочери Нагорнова: «Кувшинников Д. П. был одним из ближайших друзей моего отца. Они часто ездили на охоту по птице. У отца была собака, и поэтому собирались у нас: Дмитрий Павлович, Николай Михайлович и доктор Бессонов В. В. Они изображены Перовым ("Охотники на привале"). Кувшинников Д. П. рассказывает, отец и Бессонов слушают. Отец - внимательно, а Бессонов - с недоверием...».
Поскольку существует портрет Бессонова кисти Перова, а также фотография Кувшинникова (который, возможно, стал прототипом героя чеховского рассказа «Попрыгунья»), мы имеем возможность сравнивать их с охотниками и рассуждать о (не)сходстве – но не более того.
Где происходит действие?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратить внимание на детали пейзажа и охотничьи трофеи. Зацепкой здесь может послужить и костюм охотника-простолюдина, а точнее одна его деталь: так называемая шапка-гречник, схожая по форме с гречневым пирогом, за что и получила своё название – северно-русский головной убор.
На первом плане картины – заяц-русак и тетерев. При этом, тетерев обитает где-то в Воронежской губернии, а заяц дальше Ладоги и Онеги не скачет. Таким образом, у нас есть южная граница (тетерев) и северная (заяц-русак), из чего следует заключить, что действие происходит где-то в средней полосе России.
Когда это происходит?
В монографиях можно встретить самые разные предположения о том, в какое время года происходит действие, от ранней весны до поздней осени. В действительности же, на это есть чёткие указания: по закону, который действовал 1774-й по 1892 г., сезон охоты начинался в Петров день, то есть 12-го июля, а псовая охота начиналась приблизительно 8-го сентября.
Головин склоняется к версии, что Перов изобразил именно псовую охоту, а действие происходит поздней осенью. Аргументом в её пользу служит и тот факт, что заяц-русак начинает линять в сентябре, заканчивает в ноябре, и при этом дольше всего летний мех у него остаётся на спине и на голове, что видно и на картине: движение линьки зайца, которое может быть только осенним, мастерски выписано Перовым, который и сам был охотником.
На кого они охотятся? (Ружейная это охота или псовая?)
Сначала исследуем версию псовой охоты. На неё указывает, собственно, наличие собаки, которая могла оказаться борзой (судя по ушам и хвосту) и добытый заяц-русак, на которого охотились с собаками. Охотник-рассказчик одет в свободный кафтан до колен, на нём чёрная барашковая шапка, которую очень любили поклонники псовой охоты, на груди у него бинокль, необходимый для высматривания зверя, и при этом у рассказчика нет портупеи с пороховницей. Наконец, на картине присутствует рожок – непременный атрибут псовой охоты.
Теперь перейдем к версии ружейной охоты. Головин предположил, что на картине изображена не борзая, а популярный в те времена и очень дорогой сеттер из породы лавераков. Эту породу, которая к началу XX перестала существовать, подробно описал специалист по русским охотничьим собакам Леонид Сабанеев. В своей работе он указывает, что в 1860-е гг. в Москве и Петербурге чаще всего действительно встречались именно прежние английские сеттеры.
У таких собак уши были оттопыренные, плечи очень пологие (косые), шерсть, начиная от затылка, слегка волнистая, длинная и шелковистая, а уборная псовина на передних ногах до лап и на гачах – довольно густая. Считалось, что чем более у таких собак согнуты коленки – тем они лучше, а также что хорошие сеттера хвост несут очень низко, волоча, а потому опущенный книзу хвост лучше, чем, приподнятый. И хотя породу изображённой на картине собаки определить нелегко, поскольку на картине мы видим лишь круп и хвост собаки, в то время как её морда остаётся нам не видна, стоит признать, что она во многом подходит под это описание.
В пользу версии о ружейной охоте есть и другие аргументы. Во-первых, добыты тетерева, на которых с борзыми не охотились. Во-вторых, присутствуют ружья (причём, знаменитой английской фирмы «Энфилд», что тоже небезынтересно, очень дорогие и удобные в обращении), которые на псовой охоте не требуются: на ней требуется кинжал, которого здесь нет. Наконец, заяц-русак, на которого хоть и охотились с собаками, на картине цел, что противоречило правилам псовой охоты, которые соблюдались беспрекословно. Согласно этим правилам убитого зайца следовало отколоть (ткнуть кинжал между лопаток), отпазанить (отрезать у него передние лапки и дать их собакам) и приторочить (вставить за задние лапы в седло) – об этом можно узнать, в частности, из «Псовой охоты» Некрасова.
Рассмотрим другие детали картины. Мы видим обтянутую кожей флягу, недоеденный огурец, буханку и ломоть хлеба, куриную косточку и стопку, вероятно, серебряную (этого требовала охота), из которой пили, скорее всего, водку – ритуальный напиток охотников. Однако здесь же есть и не столь очевидные детали: например, ворона, которая пикирует в непосредственной близости от собаки. Не заметить пикирующую ворону довольно затруднительно, но охотники так увлечены рассказом настолько, что не обращают на птицу никакого внимания.
Теперь обратимся к самим этим персонажам. Охотник-рассказчик одет в стёганый кафтан, штаны, и безукоризненно белую рубашку, а его галстук завязан типом «художничий», который Перов очень любил и надел примерно двенадцати своим персонажам. На нём охотничьи кожаные сапоги с очень низким каблуком (к слову, на псовую охоту высоких сапог никогда не надевали). Наконец, у рассказчика очень ранняя форма бинокля, первой половины XIX века, что может свидетельствовать о его опытности.
Следующий персонаж (слушающий) одет дорого и добротно. Сапоги у него на гигантских каблуках, что на охоте было крайне неудобно, на голове у слушающего картуз из лакированной кожи, который называли форменным (его следовало протирать специальной салфеткой, чтобы он блестел), галстук, завязанный по-эпикурейски, а также дорогая английская капсульница и не менее дорогая дробовница. Интересно, что левая рука у него дымиться, хотя сигарета – в правой: он запепелил огнево, однако так увлёкся разговором, что совершенно позабыл закурить.
Наконец, последний персонаж одет, по выражению Тургенева, как ямщик. Стасов, в свою очередь, писал о «роже хохочущего мужика, немножко подмигивающего и скалящего белые зубы», которая «вырисовывается по самой середине картины из-под мятого и дырявого гречневика, сдвинувшегося у него на лбу в сторону». Как правило, этого не видно на репродукциях, однако на оригинальной картине Перова на гречневике действительно можно разглядеть изрядное количество дыр. На ум приходит ситуация, когда подкидывали чью-то шляпу и палили по ней. Эта деталь красноречива не менее, чем оскал охотника-простолюдина и его жест, выражающие насмешку над барином.
Всё это – незажжённая сигарета, пикирующая ворона, насмешка и ещё многое другое – дают нам понять, что художник запечатлел кульминационный момент развернувшейся ситуации.
В завершение своего выступления, Головин отметил, что, несмотря на всю тривиальность и китчевость картины «Охотники на привале», он считает это произведение образцом жизнеподобия.
Алина Новик
Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
«Охотники на привале» (1871)
Когда я вам рассказываю свои Правдивые Байки, то сам себе напоминаю левого охотника, а моих френдов - и недоверчивыми, как средний, и внемлющими, как правый.
Картина известна абсолютно любому жителя нашей страны. Она в учебниках, она на стенках во многих домах, даже на конфетных фантиках. Мы её знаем наизусть. И всё-таки пару моментов, которых вы можете не знать, я расскажу.
"Чтобы быть вполне художником, нужно быть творцом; а чтобы быть творцом, нужно изучать жизнь, нужно воспитать ум и сердце, воспитать не изучением казенных натурщиков, а неусыпной наблюдательностью и упражнением в воспроизведении типов и им присущих наклонностей... Этим изучением нужно так настроить чувствительность воспринимать впечатления, чтобы ни один предмет не пронесся мимо вас, не отразившись в вас, как в чистом, правильном зеркале... Художник должен быть поэт, мечтатель, а главное - неусыпный труженик... Желающий быть художником должен сделаться полным фанатиком, живущим и питающимся одним искусством и только искусством".
В.Г.Перов "Наши учителя"
Василий Григорьевич Перов родился 4 января (23 декабря по старому стилю) 1833 года в Тобольске, в семье губернского прокурора барона Григория Карловича Криденера. Мальчик был незаконнорожденным, его родители обвенчались позже. Все его младшие братья получили титулы баронов и фамилию Криденер, Перов получил фамилию своего крестного отца - Васильев, позже художник переменил ее на прозвище "Перов", данное в детстве за успехи в чистописании. Настоящий отец мальчика, барон Г.К.Криденер был либералом, образованным человеком, играл на фортепиано и скрипке, знал несколько иностранных языков и пописывал даже стишки. Вот последнее-то и стало причиной того, что спустя некоторое время после рождения Василия, барон за вольнодумные стишки был отправлен в отставку.
Вернёмся теперь к картине.
А Перов писал её не один, а в тандеме с ещё одним знаменитым художником - Алексеем Саврасовым. Они вместе преподавали в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Доля Саврсова нам не известна, но есть любопытный момент.
Перов написал два варианта «Охотников на привале»: первый хранится в Третьяковской галерее, а второй — в Русском Музее. Второй вариант Перов пишет через несколько лет. Он снова обратился к Саврасову?
А охотники все оказывается реальные люди! Друзья художника.
Врача Дмитрия Кувшинникова изобразил на своей знаменитой картине "Охотники на привале" художник В.Г.Перов. Охотник-рассказчик слева - это он. Два других персонажа картины написаны с друзей Кувшинникова: охотник-скептик - это врач и художник-любитель Василий Владимирович Бессонов, а молодой охотник - Николай Михайлович Нагорнов, родственник Льва Николаевича Толстого (он был женат на его племяннице - Варваре Валериановне Толстой).
http://proekt-wms.narod.ru/moscow/2_4.htm
Картина очень нравится зрителям, но некоторые знаменитости резко её критиковали.
Им не нравились неестественно преувеличенные эмоции
М. Е. Салтыков-Щедрин критиковал картину за отсутствие непосредственности: «Как будто при показывании картины присутствует какой-то актер, которому роль предписывает говорить в сторону: вот этот лгун, а этот легковерный, приглашающий зрителя не верить лгуну охотнику и позабавиться над легковерием охотника новичка».
Пейзаж в картине написан значительно лучше, композиционно он тесно связан с персонажами. Есть что-то тревожное в окружающей природе — в пронизывающем ветре, в жухлой осенней траве, в хмуром горизонте. Небо затянуто тучами, не избежать грозы.
Самая ярко выраженная фигура - это, конечно, пожилой охотник слева, страстно рассказывающий своим товарищам о своих приключениях на охоте. Второй охотник, что посередине, средних лет, с усмешкой слушает пожилого охотника, почесывает ухо, можно сказать, рассказчик явно вызывает у него смех очередной байкой, и он явно не доверяет ему, но при этом послушать ему все равно интересно. Молодой охотник, справа, внимательно и доверчиво выслушивает россказни старого охотника, вполне вероятно, он и сам тоже что-то хочет поведать о своей охоте, но старик явно не дает ему слова сказать.
Я не охотник, но друг охотник, он мне говорил, что в картине много неточностей.
Собака на заднем плане, судя по всему сеттер, а с легавыми не охотятся на зайцев. Тетерев лежащий справ, это его добыча, однако на картине присутствует и рог, а его применяют только при охоте с гончими. Кроме того, тогда, когда открыта охота на тетерева (а он, кстати, водится в лесу, а не в поле), закрыта охота на зайца. Но, открывали ли охоту в том веке, я не знаю. Ещё он говорил, что уважающий себя охотник так ружье не бросит - ствол засорится, курок поломается. Вот такие вот брюзжалки от современного охотника.
На просторах сети и такая история про картину мной найдена, только ссылку потерял. Но почитайте:
"Охотники на привале" - одна из самых популярных картин выдающегося художника второй половины XIX века Василия Григорьевича Перова.
До недавнего времени считалось, что художник написал два варианта этой картины. Но есть предположение, что автор создал три картины "Охотники на привале". И одна из них 22 года хранилась в Николаевском музее как копия…
Самая известная картина Василия Перова в позапрошлом веке произвела фурор на выставке в Европе вместе с репинской «Бурлаки на Волге». После выставки полотно купил известный коллекционер Третьяков, второй авторский вариант художник написал для царя, и сейчас он находится в Государственном Русском Музее в Санкт-Петербурге. Сенсация - третий вариант «охотников» обнаружили в Николаевском областном музее.
Полотно исследовалось в течение двух лет. Картина написана без эскиза карандашом, а сразу красками - именно в такой манере творил Василий Перов. "Николаевская" картина того же размера и написана в тот же 1871 год, что и работа, которая хранится в Третьяковке. А тот вариант, что Перов написал для царя и который хранится в Санкт- Петербурге, создан позже - в 1877 году, - и меньше по площади.
Результаты исследований киевские реставраторы предоставили в Третьяковскую галерею. Там согласились с выводами экспертов из Национальной художественной академии; авторство Перова пока на рассмотрении.
До сих пор остается загадкой, кто же на самом деле был художник Перов? Критический реалист, передвижник В.Г.Перов был другом почти всех выдающихся живописцев своего времени.
Были у него чудачества, которые, возможно, объясняют, как Перов мог написать такое полотно, как "Охотники на привале", в XIX веке. Картина прямо нашпигована зашифрованными посланиями, математическими формулами и пророческими предсказаниями.
Еще много лет назад сотрудники Русского музея обратили внимание, что женщины-смотрительницы к концу рабочего дня собирались в зале Перова, недалеко от "Охотников на привале". Работу несколько раз перевешивали, но результат был тот же. И смотрители, и посетители музея, и экскурсии больше всего группировались и проводили время у этой картины.
Были проведены некоторые исследования, которые выявили настоящую аномалию. Температура воздуха у этой картины всегда была на 2,6 - 2,8 градуса выше, чем в остальных залах. Механические часы у картины Перова замедляли ход, а кварцевые механизмы начинали сбивать ритм и даже останавливались. Картина странно действовала и на людей.
Полотно подвергли инфракрасному излучению и рентгену. На снимке получили изображение трех мужчин, очень сильно кого-то напоминающих. Снимок напечатали и...возникла Ялтинская конференция! Слева, чуть наклонившись вперед, сидел Иосиф Сталин и что-то убежденно доказывал. Напротив него, положив руки на парализованные ноги, сидел Рузвельт, а между ними, скептически глядя на Сталина, прилег Уинстон Черчилль. Наложив на картину прозрачную карту Европы, эксперты были поражены. Руки Сталина точно указывают линию открытия второго фронта, при этом правая рука упирается в побережье Нормандии, где и произошла через семьдесят с небольшим лет высадка союзного десанта.
Если подсчитать в процентном отношении площадь, занимаемую тремя фигурами охотников, к общей площади картины, то мы получим точную цифру в процентах суммарной доли трех стран Англии, Америки и России в производстве вооружений по отношению ко всему остальному миру за 1945 год! Убитая дичь в правом углу картины, обведенная одной линией, странно напоминает очертания поверженной Японии. А если такой же линией соединить глаза трех охотников, то мы получим точную геометрию Бермудского треугольника.
Перов идеально расположил своих персонажей по частям света по отношению к ружью, лежащему чуть правее и ниже центра картины и означающему экватор. Это первое, что бросается в глаза...
Вокруг этой картины Василия Перова
с момента ее появления горели нешуточные страсти: В. Стасов сравнивал полотно с лучшими охотничьими рассказами И. Тургенева, а М. Салтыков-Щедрин обвинял художника в излишней театрализации и неестественности персонажей. Кроме того, в «Охотниках на привале»
все без труда узнали реальных прототипов – знакомых Перова. Несмотря на неоднозначные оценки критиков, картина стала невероятно популярной.
Василий Перов сам был страстным охотником, и тема охоты ему была хорошо знакома. В 1870-х гг. он создал так называемую «охотничью серию»: картины «Птицелов», «Рыболов», «Ботаник», «Голубятник», «Рыбная ловля». За «Птицелова» (1870) он получил звание профессора, а также место преподавателя в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Но самой яркой и узнаваемой в этом цикле безусловно стала картина «Охотники на привале».
Полотно впервые экспонировалось на 1-й Передвижной выставке и сразу вызвало разноречивые отклики. Критик В. Стасов восхищался работой. М. Салтыков-Щедрин критиковал картину за отсутствие непосредственности и жизненной правды, за наигранность эмоций: «Как будто при показывании картины присутствует какой-то актер, которому роль предписывает говорить в сторону: вот этот лгун, а этот легковерный, приглашающий зрителя не верить лгуну охотнику и позабавиться над легковерием охотника новичка. Художественная правда должна говорить сама за себя, а не с помощью толкований». А вот Ф. Достоевский не соглашался с критическими отзывами: «Что за прелесть! Конечно, растолковать – так поймут и немцы, но ведь не поймут они, как мы, что это русский враль и что врет он по-русски. Мы ведь почти слышим и знаем, об чем он говорит, знаем весь оборот его вранья, его слог, его чувства».
Прототипами охотников стали реальные люди, знакомые Василия Перова. В роли «враля», увлеченно рассказывающего небылицы, выступил врач Дмитрий Кувшинников, большой любитель ружейной охоты – тот самый, который послужил и прототипом доктора Дымова в «Попрыгунье» Чехова. Жена Кувшинникова Софья Петровна была хозяйкой литературно-художественного салона, в котором часто бывали В. Перов, И. Левитан, И. Репин, А. Чехов и другие знаменитые художники и писатели.
В образе иронично усмехающегося охотника Перов изобразил врача и художника-любителя Василия Бессонова, а прототипом для молодого охотника, наивно внимающего охотничьим байкам, послужил 26-летний Николай Нагорнов, будущий член московской городской управы. Это подтверждает в своих воспоминаниях и А. Володичева – дочь Нагорнова. В 1962 г. она написала искусствоведу В. Маштафарову: «Кувшинников Д. П. был одним из ближайших друзей моего отца. Они часто ездили на охоту по птице. У отца была собака, и поэтому собирались у нас: Дмитрий Павлович, Николай Михайлович и доктор Бессонов В. В. Они изображены Перовым («Охотники на привале»). Кувшинников рассказывает, отец и Бессонов слушают. Отец – внимательно, а Бессонов – с недоверием…».
Большое значение в этой работе имеют жесты персонажей, с помощью которых художник создает психологические портреты своих героев: растопыренные руки рассказчика иллюстрируют его «страшную» историю, ухмыляющийся простолюдин недоверчиво почесывает голову, левая рука молодого слушателя напряженно сжата, правая рука с папиросой замерла, что выдает увлеченность и простодушный ужас, с которым он слушает небылицы. Изображенная в левом нижнем углу добыча охотников вполне могла бы стать самостоятельным натюрмортом с дичью, но все внимание художник намеренно сосредоточил на лицах и руках персонажей, выделив эти акценты ярким светом.
из-за чего Левитан собирался вызвать Чехова на дуэль
На переднем плане художник показал добычу, с которой бравые охотники идут домой. Кто-то из них подстрелил утку, а кто-то - зайца. Один из товарищей сидит в темном пальто, немного наклонившись вперед - и что-то увлеченно рассказывает остальным. Другой охотник прилег на пожелтевшую траву. Он слушает историю, но недоверчиво посматривает на друга. Третий охотник полностью верит рассказу товарища, поэтому слушает внимательно, даже немного вытянулся вперед. Немного в стороне бегает собака, которая не привыкла отдыхать. Она что-то услышала - и уже готова продолжать охоту без своего хозяина.
На заднем плане виднеется бескрайнее поле с пожелтевшей травой, а сверху нависло грустное, осеннее небо. На фоне неба мелькают тени птиц, которые уже не привлекают охотников.
Картина написана в немного юмористическом стиле, так как видно, что один из охотников хвастается своими давними заслугами, а их на самом деле не было. Это полотно дышит оптимизмом и задором, поэтому настроение сразу улучшается - и появляется стремление сделать что-то хорошее.
Второй вариант сочинения:
Василий Григорьевич Перов - знаменитый русский художник. Его кисти принадлежат такие знаменитые картины, как «Тройка», «Проводы покойника», «Чаепитие в Мытищах». Не менее знаменито его полотно «Охотники на привале».
Центральную часть картины занимают три охотника, расположившиеся на отдых после удачной охоты. Лежащие рядом заяц и утки наглядно говорят о том, что охота удалась. Да и лица героев картины выражают удовлетворение. Позы охотников, их внешний вид о многом говорят зрителям.
Охотник слева, который увлеченно что-то рассказывает, из дворянского сословия. Он хорошо одет, ухожен. Он так эмоционально рассказывает охотничьи байки: его глаза широко раскрыты, руки показывают, что зверь вот-вот готов накинуться на него. Весь его облик говорит: «Медведь поднялся на задние лапы. Идет на меня. Вот-вот вцепится своими когтистыми лапами». Скорее всего, его рассказ - чистой воды выдумка.
Второй охотник, также дворянин, похоже, еще новичок в этом деле. Он настолько захвачен рассказом бывалого напарника, что ничего не замечает вокруг. Его рука с папиросой замерла на полпути, он не шелохнется. Молодой человек верит каждому слову рассказчика. Такое впечатление, что он сейчас воскликнет: «О, господи, страсти какие!».
И лишь третий охотник с недоверием относится к рассказу. Бывалому охотнику, простому крестьянскому мужику, понятно, что барин приврал, да уж больно много. Ему забавно слышать враки образованного человека. Крестьянин-охотник смеется над легковерностью своего молодого напарника. Его улыбка говорит: «Ох, и врать ты, братец, горазд! А ты-то всему веришь!»
И лишь окружающая охотников природа не разделяет беззаботности и довольства охотников. В небе тревожно кружат птицы, надвигаются мрачные тучи. Ветки кустарника вокруг замерли в каком-то тревожном ожидании. Но довольные охотой и увлеченные рассказом мужчины не замечают этого напряжения.