Как известно, Осетинский аул находился за пределами крепости, потому в ранние карты его подробное описание не включено. Тем не менее некоторые сведения в них присутствуют. Так, на карте Генеральный план Владикавказа с означением проекта к усилению его обороны (1847 год) указан Ассетинский аул , располагавшийся на юго-востоке от крепости. Аул был отделен от крепости старым форштадтом ; аульской церкви на этом плане нет.
Однако на хранящемся в Российском военно-историческом архиве «Плане крепости Владыкавказской с обозначением предполагаемой обороны» от 30 ноября 1850 года аул показан детально. Сделано это потому, что последний предполагалось включить в новую фортификационную цепь для обороны Владикавказа. Отмечена на плане и церковь - она обозначена красным крестиком как Греко-Российская , то есть православная; при церкви находилось кладбище. На том же плане указаны Армянская и Католическая церкви, располагавшиеся подле крепости. Внутри же крепостных стен находился Русский православный храм.
Итак, к 1850 году храм Рождества Богородицы просуществовал достаточно долго - к этому времени вокруг него уже успело вырасти кладбище. Ответить на вопрос, насколько ранее 1850 года была возведена Осетинская церковь, нам помогут свидетельства XIX века.
К более раннему году склоняются дореволюционные исследователи Д.В. Ракович и священник Харлампий Цомаев.
В своей книге «Прошлое Владикавказа. Краткая историческая справка к дню пятидесятилетнего юбилея города (1861 год - 31 марта 1911 года)» полковник Ракович сообщает: «Осетинский форштадт… возник почти одновременно с крепостью. В 1815 году для осетин выстроена была церковь, частью на отпущенные правительством деньги, частью же собраны были таковые по раскладке с каждого дома». К сожалению, автор не указывает, где именно взяты сведения. Его сочинение носит популярный характер, поэтому включает лишь общий (причем достаточно широкий) список использованной литературы: это Дела по управлению Владикавказского коменданта за разные годы; XXII том Полного собрания законов (издание 1830 года); Кавказский календарь за 1832 год; труды В.Г. Вейденбаума (Путеводитель по Кавказу), В.А. Потто (Исторический очерк Кавказских войн от их начала до присоединения Грузии. К столетию занятия Тифлиса русскими войсками 26 ноября 1799 г.), Н. Баратова (Окончательное покорение Восточного Кавказа - Чечни и Дагествана (1859-1909) , самого Д. Раковича (Тенгинский полк на Кавказе(1819-1846); «Записки» Яна Потоцкого, Ф.Ф. Торнау (Воспоминания кавказского офицера), «Воспоминания» Г.И. Филипсона, пушкинское «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года»; номера газеты «Терские ведомости» за 1869 год, а также сборники неофициальной части «Терских ведомостей» за разные годы.
Для того, чтобы оценить степень достоверности свидетельства Д. Раковича, обратимся к его биографии. Как сообщают современные исследователи, полковник «был начальником отделения Владикавказского кадетского корпуса. Военная служба сочеталась у него с большой краеведческой работой. Влюбленный в Кавказ, живо интересующийся историей, бытом и нравами его народов, он исходил окрестные земли вместе со своими воспитанниками вдоль и поперек» (Д.В. Ракович «Прошлое Владикавказа». Краткая историческая справка к дню пятидесятилетнего юбилея города (1861 г. - 31 марта 1911 г. - Грозный, 1990. С. 30). Таким образом, Д. Ракович жил во Владикавказе и хорошо знал местные реалии.
Подписавшийся псевдонимом Кара-Ага автор писал в конце XIX века в газете Терские ведомости : «Стараниями духовной миссии в Осетинском ауле для осетин была построена в грузинском стиле Грузинская церковь, на горе, где она находится и теперь».
Ту же дату, что и Д. Ракович, приводит и настоятель (1910-1925) Осетинского храма священник Харлампий Цомаев. По его данным, опубликованным во «Владикавказских епархиальных ведомостях» осенью 1912 года, «владикавказская Осетинская Рождества Богородицы церковь по времени своей постройки есть старейшая (после военного собора) из православных церквей в нашем крае. Она основана в 1814 году бывшей Осетинской духовной комиссией в целях миссионерских и для нужд православных осетин, первых поселенцев Владикавказа». Следует полагать, что у настоятеля был полный доступ к архиву храма, что делает его мнение вполне компетентным.
В сочинении Топографические и статистические заметки об Осетии , изданной от Канцелярии Кавказского наместника в 1853 году, А. Головин пишет: «На правом берегу Терека первый Осетинский приход - Владикавказский. На месте нынешнего Владикавказа до 1803 года, то есть до образования здесь постоянной крепости, существовал осетинский аул Капкай. Аул этот доселе занимает восточную сторону Владикавказа, а для христиан в нем в 1823 году построена особая церковь».
Как и Д. Ракович, А. Головин хорошо знает описываемые им места - он лично проехал по приходам Северной и Южной Осетий. Но, к сожалению, и А. Головин не указывает источник, на который опирается.
Этого недостатка лишена анонимная статья в официальном издании Терской области - ежегоднике Терский календарь на 1898 год (издававшемся известным краеведом Г.А. Вертеповым). Согласно этому источнику «Осетинская церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы (на Осетинской слободке), как видно из клировой ведомости [выделено мной - А.Г. ], основана в 1823 году Осетинскою духовною комиссиею и освящена 24 марта 1824 года».
Тут же кратко описан внешний вид храма: «Форма здания сначала была четырехугольная, а теперь крестообразная. В 1860 году церковь была обновлена и расширена, в 1896 году она была увеличена новою пристройкой и обнесена каменною оградою».
Важно, что из текста следует указание источника, на который опирается автор - это клировая ведомость Осетинского храма. Что представляет из себя такая ведомость? Это состоящий из трех частей документ о службе лиц духовного сословия. В первую его часть вносились сведения о здании церкви, о церковном имуществе и доходах, о наличии школы и богадельни.
Итак, в официальном издании - Терском календаре - приводится, причем со ссылкой на клировую ведомость храма, та же дата, что и у А. Головина, писавшего полувеком ранее.
В публикациях XX века дата основания церкви приводится, как правило, без документального обоснования. Так, Л.П. Семенов в работе « Из истории города Дзауджикау», изданной там же в 1947 году, по-видимому, соглашается с точкой зрения Д. Раковича (без указания источника): «По распоряжению духовной миссии для осетинского населения в 1815 г. была сооружена на горе церковь». Эта точка зрения документально не подтверждена, как и мнение Р.С. Бзарова, который называет тот же 1815 год (Владикавказский аул // Литературная Осетия. 1984. №63).
Наконец нельзя не упомянуть о газетных публикациях последних десятилетий. Это статьи А. Бтемирова, В. Газдановой, И. Тотоонти и С. Цаллагова. А. Бтемиров (Воссоздадим Осетинскую церковь // Северная Осетия. 1990. 15 июля) и С. Цаллагов (Храм // Северная Осетия. 1989. 12 марта) , ссылаясь на «Страховые ведомости» 1912 года, называют 1814-й как год постройки. Тот же год, но основываясь на Прошении архиепископу Владикавказскому и Моздокскому Питириму (Окнову) от 1 июня 1912 года и хранившемуся на момент написания статей в 224 фонде Центрального государственного архива РСО-А, называют В. Газданова («Она есть церковь интернациональная» // Эхо. 1995. 8 мая) и И. Тотоонти (На холме высоком стоит одиноко… // Молодой коммунист. 1990. 28 апреля).
Очевиден минус источников, которыми пользовались авторы - это их сравнительно поздняя датировка, спустя почти сто лет после предполагаемого времени возведения храма.
Тем не менее попытаемся ответить на вопрос: насколько обоснована каждая из приведенных датировок? То есть 1814 или 1823 год?
Дореволюционные авторы (Д. Ракович, Кара-Ага, священник Х. Цомаев, автор статьи в Календаре ) свидетельствуют об участии Осетинской духовной комиссии в возведении храма на Осетинской горке. В свою очередь каменная церковь была построена в 1860-1861 годах, после преобразования Осетинской духовной комиссии в Общество восстановления Православного христианства на Кавказе; причем вторая дата не вызывает споров - в большинстве пореформенных изданий годом строительства церкви назван 1861-й (см., например: Попов И., священник. Владикавказская епархия в 1903 году. - Владикавказ, 1904; Терский календарь за 1912 год и др. ).
Учреждение в Тифлисе Грузино-Имеретинской синодальной конторы произошло 17 октября 1814 года; тогда же возобновилась деятельность Осетинской (бывшей Моздокской) духовной комиссии, прерванная в 1792 году. Н.Н. Надеждин в работе Опыт географии Кавказского края пишет, что в результате этого «пропаганда Православия между осетинами пошла успешнее. Стали строиться церкви и часовни в разных местах Осетии».
В 1815 году с прошением к главному военно-гражданскому начальству в Грузии о присылке к ним священника обращаются жители Нарского ущелья. Просьба была удовлетворена - к горцам направлен священник, который «без всякого пособия со стороны мирских властей, в течение семи месяцев обратил там к вере и окрестил до 150 душ». В результате работы Комиссии к маю 1820 года «церквей вновь построено и возобновлено в разных осетинских селениях - каменных тринадцать, деревянных четыре». Всего же за десятилетие (1815-1825) были открыты сорок один каменный и восемь деревянных храмов. Еще девять церквей сооружались в 1825 году, а для постройки девяти собиралась нужная документация. Об этом говорится в Истории Грузинской иерархии с присовокуплением обращения в христианство Осетии и других горских народов, по 1 Генваря 1825 года.
Итак, возрожденная в 1814 году Осетинская комиссия активно вела строительную деятельность. Логично было бы предположить, что храм во Владикавказском ауле был при этом построен одним из первых.
Как известно, первый владикавказский храм (предположительно во имя Преображения Господня) был основан по именному указу императрицы Екатерины II от 9 мая 1785 года - то есть через год после основания крепости. Представляется крайне неправдоподобным, чтобы в течение 10 лет после возрождения Осетинской духовной комиссии осетины, проживавшие в ауле подле крепости, не имели при этом своего храма.
Откуда же могла взяться более поздняя дата, которую приводят А. Головин и автор статьи в Календаре ? Можно предположить, что в 1823-1824 годах храм был достроен или перестроен, а датой первоначального строительства и освящения храма на Осетинской горке следует считать 1814-1815 гг.
Артур ГОРОБЕЦ.
Построено основное здание в 1712 г. (по др. ист. 1773 г.) на развилке двух важных загородных дорог — в Заяузье и в с. Воронцово в Белом городе (ныне развилка ул. Солянки и Подколокольного пер.) на Кулишках (точнее «кулижки» — расчищенные поляны среди леса). Возведен на месте храма 1600 г. (ему предшествовал храм, известный с 1547 г.). Нынешнее здание в стиле зрелого классицизма построено по проекту архитектора Д. Балашова (по другим сведениям — братом В.И. Баженова — Дмитрием Баженовым) в 1803—1804 гг. на месте старого, при колокольне и трапезной, отстроенных в 1801—1802 гг. После пожара 1812 г. частично перестроено в 1821 г. Значительно обновлялся в 1863 и 1891 гг. Ризница церкви построена в 1880 г. по проекту архитектора В.Н. Карнеева.
На архитектурном облике сказалось влияние перехода от позднего барокко к раннему классицизму. Основное здание — крестовокупольное (в плане — в форме равноконечного креста) с невысоким гладким куполом. Трапезная coopужена в трехугольном плане со скругленными углами и пилястровыми колонными тосканскими портиками на выходящих на улицу и в переулок фасадах. Заглубления между храмом и трапезной застроены после 1850 г. Колокольня — трехъярусная.
Главный престол Рождества Пресвятой Богородицы. Приделы: св. an. Иоанна Богослова (1722, перестр. в 1801-02 и 1858 гг.), свт. Димитрия Ростовского (1763, перестр. в 1801—02 гг., в 1858 г. переосвящен во имя великомученика Димитрия Солунского).
В связи с расположением здания церкви у места сбора общерусского войска на Васильевском лугу перед походом на Куликово поле и посвящением главного престола Рождеству Пресвятой Богородицы, известный историк и архивист начала XIX века А.Ф. Малиновский в своём фундаментальном рукописном труде «Обозрение Москвы» связывал первоначальную постройку деревянного храма на этом месте с увековечиванием памяти русских воинов, павших на Донском побоище 8 сентября 1380 г. Поскольку его труд впервые был опубликован лишь в 1992 г., эта важная информация оставалась совершенно не замеченной почти 170 лет.
Храм был закрыт в 1935 г., обезглавлен, но устоял. В советское время в здании церкви размещались: скульптурная мастерская, «Леспроект», рентгено-радиологический институт, медицинские учреждения, салон красоты. Разобраны завершения храма и колокольни. Внутри здание полностью перестроено.
В 1991 г. был возвращён Русской Православной Церкви, возобновлено богослужение. В 1996 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II храм Рождества Пресвятой Богородицы на Кулишках был передан московской осетинской общине и стал известен как Аланское подворье. Советом Московской осетинской общины и Постоянным представительством Республики Северная Осетия-Алания сформирована рабочая группа по возрождению храма. Перед храмом возведен памятник жертвам Беслана.
Информация с http://www.patriarchia.ru/db/text/276112.html и из Википедии
Рождества Пресвятой Богородицы на Кулишках, на Стрелке церковь (улица Солянка, дом № 5/2).
Храм появился в древней части Москвы, на развилке двух дорог по улице Солянке и Подколоколенному переулку. Поэтому его и стали называть «на Стрелке». Другое его прозвание «на Кулишках» означает, что он находился в местности с вырубленными под пашню участками леса. Деревянный храм известен здесь с середины XVI в. В 1600 г. было построено новое здание церкви, которое перестроили в 1712 г. (по другим данным - в 1773 г.). В 1800-1802 гг. по проекту архитектора Дмитрия Балашева выстроили теплую трапезную и трехъярусную колокольню. В трапезной устроили приделы апостола Иоанна Богослова и святителя Димитрия Ростовского. Холодный летний Рождественский храм был построен на месте разобранного в 1803-1804 гг. Его величественные и уравновешенные классические формы имели важное градостроительное значение, перекликались с постройками монументального Воспитательного дома. В 1880 г. к храму симметрично пристроили два небольших помещения для ризницы. Главный иконостас был четырехъярусным вызолоченным и украшенным золотой резьбой. В приделах находились трехъярусные иконостасы. В плане здание представляет собой равноконечный крест. Его прямоугольный объем увенчан плоским куполом. Фасады треугольной трапезной, ориентированные вдоль красной линии Солянки и Подколокольного переулка, украшают пилястры и тосканские портики.
Храм закрыли в 1935 г. и постепенно превратили в четырехэтажное здание с множеством комнат-клетушек, уничтожив все внутреннее убранство и роспись стен. В 1991 г. в изуродованной церкви прошло первое богослужение, и началась долгая и трудная работа по восстановлению храма в прежнем виде. Ныне он передан в пользование аланской (осетинской) диаспоры Москвы. С 1992 г. здесь ведется богослужение на двух языках - церковнославянском и аланском.
Михаил Вострышев "Москва православная. Все храмы и часовни".
Я O LЦерковь Рождества Пресвятой Богородицы на Осетинской горке (осет. Сыгъдæг Мады Майрæмы райгуырды аргъуан ) - старейший православный храм Владикавказа . Объект культурного наследия народов РФ.
История
Вид на Храм с набережной р. Терек
Некрополь
За время существования храма Рождества Пресвятой Богородицы в его ограде образовалось небольшое кладбище, где нашли вечный покой многие знатные горожане. Здесь хоронили генералов, офицеров, участников Кавказской войны, были погребены лучшие представители осетинской интеллигенции. Места было мало, поэтому в ограде церкви хоронили только избранных, заслуженных, благотворителей Осетинского храма. Именно на это кладбище, по настоянию общественности, был перезахоронен поэт Коста Хетагуров. В советское время церковь едва избежала участи остальных владикавказских храмов, а могилам повезло меньше. Большую часть кладбища в ограде храма снесли и построили на его месте школу №13. Другие надмогильные памятники были порушены, и в результате на сегодня утрачены многие могилы: генерала Левковича, генерала Арсения Таучелова, полковника Василия Хетагурова, князя Михаила Туманова, священников Алексия Колиева, Михаила Сохиева, Алексия Гатуева, Иакова Туаева, Никифора Цоколаева, Стефана Мамитова, Тита Моргоева, лесничего Ивана Тускаева и многих, многих других.
В годы безбожной власти шла борьба не только с людьми. Нещадно уничтожались кладбища, что является одним из проявлений общего падения духовной культуры у народа, варварским нарушением связи с историческим и культурным прошлым. Осквернение могил умерших считается большим грехом, а оскверняя могилы предков, народ навлекал на себя все тяжкие последствия несоблюдения пятой заповеди Закона Божия: «Почитай отца своего и мать свою, чтобы тебе было хорошо, и чтобы ты долго жил на земле». К счастью, сохранилась могила Коста Хетагурова. Уцелели также погребения генерала Михаила Баева, полковника Фёдора Гусова, инженера Иосифа Гиоева, учёного Алихана Ардасенова, поручика Георгия Хасиева. Хотя кладбище и церковь были закрыты, в советское время здесь было погребено 44 человека. Первым в 1931 г. - поэт Мисост Камбердиев, последним в 1984 г. - генерал Михаил Дзилихов. Кладбище оставалось самым престижным в городе, пока не была создана Аллея Славы. Тогда хоронить здесь прекратили. Лишь для Гаппо Баева, перезахороненного из Германии, было сделано исключение, и это вполне правильное и справедливое решение. Позднее как исключение здесь похоронили видных ученых Васо Абаева и Марка Блиева
Подавляющее большинство осетин - православные христиане, но православная традиция здесь удивительным образом переплетается с традициями национальными. Так, осетины чтят святого Георгия Победоносца (Уастарджи), чей образ в народном сознании сочетает в себе черты православного мученика и легендарного божества из языческого пантеона. Если двигаться из города на запад, на пути к Алагирскому ущелью по правую руку от дороги будет небольшая роща и крытый павильон, издалека похожий на автобусную остановку. В центре павильона красочное панно - седовласый старец парит верхом на крылатом коне. Это и есть Уастарджи. Роща за павильоном - священное место, здесь, по легенде, святой Георгий явился легендарному воину Хетагу, сыну кабардинского князя, отказавшемуся принимать ислам.