Культурная география методы и проблемы. Направления перспективного развития географии культуры

Годах, долгое время развивалось преимущественно в США . После Зауэра наибольший вклад в становление культурной географии внесли Ричард Хартшорн и Вильбур Зелинский . Зауэр применяет преимущественно методологию качественного и дескриптивного анализа , ограниченность которых в 1930-х годах стремился преодолеть в страноведческой географии Ричард Хартшорн, а в дальнейшем сторонники революции количественного анализа. В 1970-х годах возрастает критикa позитивизма в географии и чрезмерной увлеченности количественными методами.

С 1980-х годов становится известным такое направление как "новая культурная география". Она опирается на критические теории Мишеля де Серто и Жиля Делеза , которые отрицают традиционное представление о статичном пространстве. Развитие этих идей получило в непрезентативной теории .

Двумя основными разделами культурной географии являются поведенческая и когнитивная география .

Области изучения

• Глобализация , объясняемая как культурная конвергенция ,
• вестернизация или подобные ей процессы модернизации , американизации , исламизации и другие,
• теории культурной гегемонии или культурной ассимиляции посредством культурного империализма ,
• культурная региональная дифференциация - изучение различий в образе жизни включающего идеи, социальные установки, язык , социальные практики, и структуры власти и полный спектр культурных практик в географическом регионе,
• изучение культурного ландшафта ,
• другие области включая дух места, колониализм , пост-колониализм, интернационализм , иммиграция и эмиграция , экологический туризм .

Напишите отзыв о статье "Культурная география"

Литература

• Каганский В.Л. // Обсерватория культуры. - 2009. - № 1. - С. 62-70.
• Калуцков В.Н. Ландшафт в культурной географии. - М.: Новый хронограф, 2008. - 320 с. - ISBN 978-5-94881-062-1
• Новиков А. В. Культурная география как интерпретация территории // Вопросы экономической и политической географии зарубежных стран . Вып. 13. - М.: МГУ, ИЛА РАН, 1993. - С. 84–93.
• Стрелецкий В. Н. Культурная география в России: особенности формирования и пути развития // Известия РАН . Сер. географическая. - 2008. - № 5.
• Zelinsky W. A Prologue to Population Geography. Englewood Cliffs, N.J.: PrenticeHall. 150 pp., 1966.
• Zelinsky W. The Cultural Geography of the United States. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall. 1973.
• Zelinsky W. This Remarkable Continent: An Atlas of North American Society and Cultures. (with John F. Rooney, Jr., Dean Louder, and John D. Vitek) College Station: Texas A&M University Press. 1982.

См. также

Отрывок, характеризующий Культурная география

– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.

Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.

Понятие «Культурная география»

Замечание 1

Культурная география, как одна из ветвей географии рассматривает культуру в географическом пространстве и часто определяется как география человека

Культурная география является одной из ведущих ветвей общественной географии в зарубежных странах наряду с экономической, социальной и политической географией.

В России культурная география представляет собой совокупность научных направлений, близких по объекту исследования, но в целостную научную дисциплину она ещё не оформилась.

В 20-е годы прошлого века в США была создана школа культурного ландшафта, поэтому основоположником культурной географии принято считать К. Зауэра, основавшего эту школу.

В это время в российской географической науке культура разных регионов и её описание были частью антропогеографии. Развитие культурной географии в стране началось в 80-е годы, и связано было с исследованиями культурного ландшафта и этнологии.

В культурной географии выделяются разделы в зависимости от предмета изучения:

• этническая география;
• география языков;
• география религий;
• география искусства;
• география массовой культуры;
• география культурной инфраструктуры.

В настоящее время практическое значение культурная география имеет в более специализированных областях, например, феминистская география, детская география, туризм, гендерная география, урбанистическая география, политическая география.

Культурная география имеет свой объект, которым является геокультурное пространство – продукт взаимодействия пространств, культурного и географического.

Объектом изучения культурной географии в зарубежном мире, особенно в США во второй половине XX века, стали местные районы. Они в своих границах редко совпадают с границами административно-территориального деления, но население воспринимает их как культурно-целостные территории.

Целью развития культурной географии является изучение культурных практик и человеческой деятельности в той степени как они между собой пространственно связаны.

С начавшейся в XXI веке глобализацией связаны такие процессы, как унификация культуры, утрата локальных культурных традиций, утрата культурных ценностей. Размывались и исчезали самобытные этнокультурные территориальные общности, поэтому исследования, проводимые в области культурной географии стали иметь большое прикладное значение.

Исследования культурной географии и их результаты являются важными при разработке стратегий социально-экономического развития стран и регионов. На характер экономического развития той или иной страны воздействуют принятая система ценностей, нормы поведения, тип ментальности, традиции хозяйственной этики, экономическая и экологическая культура.

Специалисты, работающие в области культурной географии, принимают участие в разработке как национальных, так и международных правительственных программ охраны культурного наследия.

В советской послевоенной географии реально развивалось только антропогенное ландшафтоведение. Культурная география являлась проектом будущего, и сегодня её статус остался почти без изменений.

Ещё Н. Н. Баранский говорил о том, что формирование культурной географии было бы желательным. Культурная география была частью социальной, на которой концентрировались общественные потребности.

С. Б. Лавров в то время отмечал, что специалисты по социальной географии не должны переключаться на культурно-географические аспекты, потому что сама социальная география далека от совершенства.

Замечание 2

Таким образом, получается, что в это время культурная география, ещё не восстановленная, пострадала от тесной связи с социальной географией. Она так и не вышла за рамки социальной географии и не стала наукой об образе жизни местных общностей.

Тем не менее, в конце 80-х годов прошлого века культурная география зарождается как узкая прикладная область знания. На первых порах она изучала распространение артефактов культуры на территории страны и связана была с работами А. Г. Дружинина, который концепцию ноосферы считал методологическим основанием географии культуры.

А. Г. Дружинин вводит понятие геокультурной ситуации, как её свойство, а не как особую территориальную систему. Он считает, что именно геокультурные ситуации формируют геоэтнокультурные системы, поэтому изучение географии конкретной культуры сводится к их выделению.

Он очень четко определяет отличительную грань культурной и социальной географии и в то же время их неразрывность. По его мнению, эта неразрывность заключается в следующем:

• культурная инфраструктура, являясь важным компонентом территориальной организации культуры, подчиняется социальной инфраструктуре;
• территориальная общность людей и геокультурные ситуации связаны как разновидности территориальных общественных систем.

В своей монографии А. Г. Дружинин указывает, что культурная география это своеобразный интегральный подход в системе географических наук, она пронизывает все подсистемы социально-экономической географии.

А. Г. Дружинин был первым теоретиком и создателем культурной географии в стране. Он называет предпосылки формирования культурной географии:

• наличие исследований в области социально-культурной географии населения у отечественных географов;
• новые дисциплины, смежные с географией – география образа жизни;
• география образования;
• география потребления, науки;
• формирование понятийно-концептуального аппарата социально-экономической географии.

После длительного перерыва культурная география в стране формируется в последние годы существования СССР как особая ветвь социальной географии, и её тематика касается территориальной организации объектов культуры.

И, при этом, надо сказать, что формирование культурной географии в стране идет не зависимо от западной культурной географии, и без опоры на русскую антропогеографическую школу.

Культурно-географическое районирование

Культурно-географические районы делят на два типа - реальные районы, ментальные районы.

Реальные районы в свою очередь делят на однородные и неоднородные. Однородными они могут быть как в культурном, так и в культурно-природном отношении.

В ментальных культурно-географических районах выделяют мифологические и вернакулярные районы.

Закону географической зональности, открытому В. В. Докучаевым в начале XX века, подчиняются зональные районы, а сам автор свое открытие рассматривал как закон природно-культурной зональности, т.е. рассматривал значительно шире.

Закон зональности, считал В. В. Докучаев, не только распространяется на природу, он распространяется на явления культуры, хозяйственную жизнь населения, на происходящие социальные процессы и явления духовной жизни.

По выражению Л. Н. Гумилева в зональном вмещающем ландшафте природа и традиционная хозяйственная деятельность взаимосвязаны.

В пределах России последовательно сменяют друг друга с севера на юг следующие зональные природно-культурные районы: район арктических пустынь, район тундры, лесотундры, таежный район, район смешанных и широколиственных лесов, лесостепной район, степной, район полупустынь, район пустынь, средиземноморский район.

К зональному вмещающему ландшафту русской культуры по Гумилеву относится зона смешанных и широколиственных лесов Восточно-Европейской (Русской) равнины.

В этих же пределах расположено большинство древнерусских городов. Если учесть этнические границы с соседями, то надо выделить Центральный регион традиционной русской культуры.

На севере Русской равнины в ходе новгородской и ростово-суздальской колонизации был сформирован северорусский регион с традиционным северным жилищным комплексом и «окающим» говором. Экологической нишей этого региона стала тайга.

В южной части Русской равнины сформировался южнорусский регион, протянувшийся от Курской области до Краснодарского края. Экологической нишей южнорусского региона стали степные и лесостепные вмещающие ландшафты.

Замечание 3

Природа и традиционная культура, особенно на европейской части России, в ходе процессов глобализации изменились существенным образом, и с особенностями того или иного природно-культурного региона в более чистом виде теперь можно ознакомиться в музеях-заповедниках, да в национальных парках.

1

Выполнен анализ основных направлений новой культурной географии в североамериканской и британской национальных научных школах. Отечественная гуманитарная география, находящаяся в стадии становления, активно впитывает подходы зарубежной новой культурной географии, российские подходы к исследованию культурного ландшафта имеют значительный семиотический и конструктивистский уклон. Показаны дефициты и возможности основных направлений новой культурной географии, обозначены их перспективы в контексте современной отечественной культурной географии. Помимо достижений, таких как интерсубъективность, внимание к знаковой стороне культурного ландшафта, идее его социальной сконструированности, иконографическому и текстуальному «прочтениям», новая культурная география проявила ряд проблемных моментов, которые могут представлять ценность для научной рефлексии при построении теорий культурного ландшафта и разработке методик его эмпирического изучения. Западная новая культурная география, объединяющая широкий спектр подходов, таких как дискурс - анализ, ситуационизм, постструктурализм, имеет большой потенциал в изучении культурного ландшафта.

1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. - М.: «Медиум», 1995. - 323 с.

2. Митин И.И. Гуманитарная география: проблемы терминологии и (само)идентификации в российском и мировом контекстах // Культурная и гуманитарная география. - 2012. -Т. 1. - №1. - С. 1-10.

3. Buttimer A. Grasping the dynamism of life world // Annals of the Association of American Geographers. -1976. - Vol. 66. - P. 277–292.

4. Cosgrove D. Social formation and Symbolic Landscape. -2 -nd edition. - Madison: Wisconsin Univ. Press, 1998.

5. Czepczynski M. Cultural Landscapes of Post-Socialist Cities: Representation of Powers and Needs. - Abingdon, Oxon, GBR: Ashgate Publishing, Limited, 2008.

6. Harrison P. ‘Post-structuralist theories’ in Aitken, S. and Valentine, G. (eds), Approaches to human geography. - London: Sage, 2006.

7. Matless D. An occasion for geography: landscape, representation and Foucault’s corpus. //Environment and Planning: Society and Space. - 1992. Vol. 10. - № 1. - P. 41–56.

8. Philo Ch. More words, more worlds. Reflections of the ‘cultural turn’ and human geography in: Cook, I., Crouch, D., Naylor, S. and Ryan, J.R. (eds), Cultural turns/geographical turns. Perspectives on cultural geography. - Harlow: Prentice Hall, 2000

9. Schein R.H. The Place of Landscape: A Conceptual Framework for Interpreting an American Scene. // Annals of the Association of American Geographers. - 1997. - Vol. 87. - №4. - P. 660-680.

10. Zukin S. Landscapes of power. From Detroit to Disney World. - Berkeley: University of California Press. 1993.

Новая культурная география (НКГ) возникла в 1980-х гг. и быстро заняла прочные позиции в большинстве научных центров Европы и США. Она базировалась на обновленной трактовке культуры, понимаемой в качестве центральной опоры социальной жизни. В свою очередь, культура рассматривалась с помощью понятия репрезентации как медиатор, посредством которого происходит построение и закрепление социальных значений.

Культурный ландшафт (КЛ) стал рассматриваться как социоприродный конструкт, где символическая и репрезентативная составляющие продуцируют и устанавливают социальные значения видимых физических форм . Проблемное поле новой культурной географии сфокусировано на культурно-ландшафтных репрезентациях «полифонических» интересов разных групп. КЛ трактуется как посредник в столкновении их целей и практик. В нем выявляются доминантные, субдоминантные, отвергаемые «исключенные» сообщества, группы и классы, создающие свои предметные «миры». В результатах деятельности видна борьба, кооперация и взаимное приспособление образов жизни. При этом новая культурная география стремится к объяснению образов ландшафта, его «имагинативная» составляющая становится центральной.

В итоге, за последнее двадцатилетие география значительно обогатилась герменевтическими, интерпретативными методами и подходами, широко распространенными в социологии, антропологии, философии и позволившими географии говорить с этими гуманитарными дисциплинами на одном языке, сохраняя специфику предмета исследования - пространство и культурный ландшафт.

Эти процессы названы «дематериализацией» сциентистской географии - преобладанием интереса к культуре, открытием интерсубъективных систем значений, игрой политик идентичности в пространстве текстов, знаков, желаний .

По нашему мнению, целесообразно говорить не о «дематериализации» географии как целостной дисциплины, а о росте в ее границах нового течения, ориентированного на познание интерсубъективности.

Направления исследования культурного ландшафта в новой культурной географии

И культура, и ландшафт - понятия с огромным количеством трактовок, они отличаются сложностью - здесь смешаны время и пространство, сакральное и мирское, творчество и рутина повседневности. Сочетание нескольких исследовательских установок и методологий - необходимое условие изучения КЛ. В этом состоит смысл методологического плюрализма.

Комплексность подходов к КЛ характерна для отечественных исследований: лингвистика, этнография, герменевтика и история дают интересные концептуальные сплавы . Спектр зарубежных направлений, имеющих больший стаж и укорененность в философской традиции, намного шире. Ценности, язык и значение обусловливают конструирование социальной реальности. Взаимосвязанная упорядоченность символов и структур базируется на интерпретациях. КЛ в большей мере воспроизводит картину символов, а не фактов . К основным направлениям исследования КЛ можно отнести постструктуралистские, социально-конструктивистские, ситуационистские, дискурсивные культурно-географические подходы (рис. 1).

Постструктурализм в исследованиях КЛ фокусируется на слиянии двух трактовок КЛ: он понимается и как репрезентация, и как интегральный компонент культуры. Он использует концепции лингвистики, психологии и антропологии для интерпретации «текстов» КЛ и поиска их значений. Таким образом, ключевая метафора КЛ - текст, обладающий множеством уровней, функций, целей и значений. Личность как «читатель» и «создатель» текста очень важна. «Самовосприятие» - ключевая категория, ведь значения, интерпретированные исследователем, вторичны по отношению к значениям, воспринятым читателем и подразумеваемым местным сообществом. Каждый «читатель» создает свои индивидуальные цели, значения и экзистенцию для данного КЛ - текста . Упор на индивидуальный опыт и ведет к построению автономных миров целей, опыта и значений. Чтобы найти общие основания диалога, выделить нити, «сшивающие» культурную, социальную и предметные грани реальности с индивидуальным бытием, необходимо деконструировать системы знаний о КЛ. Особый интерес представляет конкуренция и переплетение значений КЛ: вложенных «автором» ландшафтного текста и воспринятых его интерпретаторами. «КЛ подлежат историческому описательному анализу, чтобы дешифрировать те мировоззрения и системы знаний, в контексте которых они создавались. Постструктурализм акцентирует процесс «производства» знания, «технологию взаимоотношений автора и читателя в многослойных интерпретациях текстовых лабиринтов» . Семиотика ландшафта ориентирована на выяснение, как конструируются значения. КЛ может рассматриваться как система коммуникации, язык, где строения, объекты, здания, дороги, иные объекты и порядок их сочетаний уподоблены словам и фразам. Ключевым понятием семиотики является «код», как взаимосвязанная система значений, и представлений, задающий стандарты восприятия, деятельности и мышления члена данной культуры. Семиотические исследования близки ситуационизму в смысле поиска позиции наблюдателя, либо инсайдера.

Выясняя семантические значения среды, исследователь приходит к декодированию ее значений и символов. При этом масштаб знаний не ограничивается КЛ - поскольку в обществе существует «соглашение о значениях», декодируя КЛ, получаем широкий диапазон информации о создавшем его социуме.

Социальный конструктивизм связан с работами А. Бергера и Н. Лукмана, которые доказали, что знания, в том числе идеология, религия, детство, сообщество, - социальные конструкты, созданные людьми в пределах определенных традиций . Такие конструкты воплощают паттерны социального взаимодействия. Так, социализация индивида в определенном КЛ «по умолчанию» ведет к тому, что он начинает оперировать усвоенными ценностями и пространственными «паттернами» культуры, конструируя реальность КЛ, в которой будут социализироваться его дети.

Наследие, образование, системы ценностей и значений также как КЛ формируются и стимулируются людьми, они могут быть важны и понятны людям конкретной культуры. Подход предполагает наличие конкурирующих осей: национализм, регионализм, локальность, класс, гендер, этничность, материальное благосостояние и политические предпочтения могут быть выбраны как центральная категория, вокруг которой конструируется КЛ. В зависимости от целей интерпретации КЛ могут быть выбраны те или другие оси; их количество и состав вариабельны и подвижны. Несколько упрощая, можно выразить суть подхода скорректированным афоризмом: «Красота в глазах смотрящих», поскольку центром тяжести становятся порождающие интерпретации культура и социум.

Ситуационизм (situated knowledge) близок описанным подходам. Специфика его - в концентрации на интересах личности. Интерпретация культурных ландшафтов всегда производится с определенной точки зрения, она «расположена» (позиционирована). В сердцевине КЛ - наблюдатель, положение декодера ландшафта структурирует «сцену» каждого времени. Каждый «объективно» рассматриваемый образ - проекция его автора, художника или ученого. Иными словами, это вопрос соотношения времени, идентичностей, ценностей, убеждений, мировоззрений. Совокупность личностно значимых осей дают «позиции» автора, кодировщика и декодера ландшафтного текста.

Положение о том, что каждый «объективный» образ - проекция, позволяет поставить два вопроса, на которые в ситуационизме нет адекватных ответов. Во-первых, как проекции прошлого КЛ прочитываются (декодируются) с помощью совершенно иных кодов, образуя, если и далее следовать пространственным метафорам, «зазор» между корректными и некорректными интерпретациями с меньшей и большей глубиной понимания. И, во-вторых, как проекции прошлого КЛ, пространственные / ландшафтные образы и послания отвечают требованиям души человека сегодняшнего? В результате получается «столкновение» интерпретаций, которое методологический плюрализм пытается объединить в общий фрейм. Но неизбежно появляется вопрос «плохих», неглубоких интерпретаций, а постмодернистская культурная география говорит, что лишь на основе безоценочного, всеобъемлющего подхода, можно достичь интеграции знаний о культурном ландшафте.

Дискурсивные исследования. Э. Баттимер отмечала, что географы при исследовании функциональной организации КЛ становятся «первичными агентами» пространственной дифференциации. Они создают модели и карты, где «каждый вид пространственных систем - дорожные сети, сфера услуг и т.д. имели свой сконструированный этос, и каждый такой вид апеллировал к пространственно-временным горизонтам индивидуума, являясь частью интерсубъективного наследия места . Десятилетие спустя намеченное ею направление развернулось в теорию дискурсивных исследований КЛ, трактующих его как результат материализации конкурирующих дискурсов. Другой вариант предусматривает выделение не самих дискурсов, а «дискурсивных режимов» КЛ, которые аккумулируют конкретные практики поведения. Почти всю деятельность в КЛ можно соотнести с определенным дискурсивным режимом: гражданские инициативы, охрана здоровья, власть, государственное планирование и т.д. . И дискурсы, и дискурсивные режимы КЛ выражают и воплощают идеологию, философские взгляды общества, особенности власти. «Дискурсивный ландшафт» обеспечивает определенный способ коммуникации - язык, который сводит отношения власти к полиморфичным текстам . Дискурсивная, переговорная природа значений КЛ состоит в том, что они не просто выражают культуру посредством пространства, а с помощью знаков, символов, метафор, элиты, облеченные властью, сообщают содержательные истории о себе и обществе. В своей предметной, материальной форме пространство представляет конкурирующие дискурс - стратегии, которые объединяются, чтобы сжать или ограничить как человеческое действие, так и интерпретацию любого специфического КЛ .

Интерпретации культурного ландшафта в новой культурной географии

Основные ключи интерпретации КЛ в НКГ - текст и образ (icon). Они направляют методы исследования, обе они укоренены в постструктурализме, позиционизме и социальном конструктивизме.

В гуманитарных науках иконография - изучение образов и знаков, важных для конкретной культуры. Это подразумевает критическое прочтение образности с учетом социальных и культурных ценностей. Иконография КЛ подчеркивает эстетическую и политико-экономическую стороны процесса. Айконические интерпретации восходят к исследованиям Д. Косгроу: КЛ - способ, с помощью которого определенные классы репрезентируют собственную социальную роль посредством отношений с природой. КЛ является самостоятельным способом видения, со своими идеологическими основаниями . КЛ - не только способ видения, транслируемый группой, это также способ контроля и социального принуждения. Иконография соединяет искусство, литературу, антропологию, архитектуру и культурную географию. Текстуальная метафора используется для выявления отношений власти и доминирования. Она показывает, как конкретные КЛ могут трансформировать идеи в визуальные формы метафорическое уподобление пространства «тексту», ключом к которому могут стать либо символы, либо сама культура. Причем это пространство-текст «повествует» о культуре и социальных отношениях. «Чтение текста» пространства предполагает установление его биографических слоев, путей формирования, узнавание следов его «авторов». Р.Шейн полагает, что «более продуктивно рассматривать ландшафт как палимпсест, чем как культурную страту, по аналогии с возможностью стереть и написать поверх прежних записей, с одновременным сосуществованием нескольких различающихся манускриптов, подразумевающих не столько различные исторические эры, сколько наличие нескольких исторических и современных “действующих лиц” в культурном ландшафте» .

НКГ выделяет ведущую роль КЛ в конструировании идентичности. Высокая ценность герменевтики и семиотики объясняется их холистичностью, исходя из всеохватности концепта «культура». За долгие годы преобладания научно-материалистических подходов сциентистской географии, вопросы значений, смыслов и ценностей, воплощенных в КЛ, взаимные потоки - процессы конструирования и социума и ландшафта оставались незаслуженно забытыми. НКГ восполнила этот дефицит, однако акцент на нематериальности и репрезентациях вызвал незаслуженное игнорирование объектной составляющей КЛ.

Интерсубъектный характер постмодернистских подходов к КЛ связан с многообразием перекрывающихся значений, позиций акторов, конкурирующих дискурсов, идеологий, элит власти. Постмодернизм начал осваивать сферу исследований КЛ с помощью пространственной интерпретации культуры. Интерсубъективность и полифония - основные стартовые позиции новой культурной географии. Пространственные метафоры культуры, свойственные постмодерну, способствовали росту интереса к исследованиям КЛ. Отсутствие единого метанарратива, признание важности каждого голоса, инклюзивность, поиски многослойных значений ландшафтного «текста» позволили постмодернистским подходам создать яркую, динамичную, наполненную множеством смыслов и красок картину КЛ. В этом сила подходов НКГ, проясняющих «глубину» пространства и «оживляющего» его объекты с помощью разделяемых культурных значений. Постмодернизм декларирует фрагментацию - пространства, текста, смыслов, в том числе и фрагментацию субъекта, что является пунктом критики со стороны гуманистической географии. «Нематериальность» КЛ, «бесплотное царство дискурсов и репрезентаций» вряд ли станут преобладающими в отечественной культурно-географической традиции . Поэтому можно надеяться на продуктивный синтез с западной НКГ, не опасаясь побочного эффекта «дематериализации» исследований. Отечественная гуманитарная география, находящаяся в стадии становления, активно впитывает подходы зарубежной новой культурной географии, российские подходы к исследованию культурного ландшафта имеют семиотический и конструктивистский уклон. Достижения новой культурной географии - глубина интерсубъективного анализа, внимание к знаковой стороне КЛ, идеи его социальной сконструированности, иконографическое и текстуальное «прочтения» могут значительно обогатить отечественную палитру исследований.

Рецензенты:

Корытный Л.М., д.г.н., профессор, заместитель директора по науке ФГБУН Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН, г. Иркутск;

Безруков Л.А., д.г.н., заведующий лабораторией георесурсоведения и политической географии ФГБУН Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН, г. Иркутск.

Библиографическая ссылка

Рагулина М.В. КУЛЬТУРНЫЙ ЛАНДШАФТ В НОВОЙ КУЛЬТУРНОЙ ГЕОГРАФИИ // Современные проблемы науки и образования. – 2014. – № 6.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=15806 (дата обращения: 01.02.2020). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Различия в предметах исследовательских направлений КГ заставляют задуматься о структуре как всего комплекса дисциплин, объединённых под общим названием "география культуры", так и ядра ГК - собственно культурной географии. Даже в рамках теоретического направления КГ сосуществуют различные понимания предмета культурной географии (в частности, объекта, аспекта и т.д.). Поэтому можно уже сейчас говорить о постепенном формировании в пределах ядра ГК (т.е. собственно культурной географии) как минимум четырёх субдисциплин (отраслей КГ с собственными объектами и предметами исследования), которые можно назвать этнокультурной, хозяйственно-культурной, эколого-культурной и социально-культурной географией.

В качестве объектов исследования субдисциплин КГ выступают: в этнокультурной географии - этнокультурные общности, в хозяйственно-культурной географии - хозяйственно-культурные комплексы, эколого-культурной географии - природно-культурные комплексы (культурные ландшафты), социально-культурной географии - геокультурные общности людей. Если хорологический подход (или аспект исследования) может быть применён в рамках всех субдисциплин КГ, то, например, в настоящее время для изучения природно-культурных и хозяйственно-культурных комплексов чаще используется экологический подход, а аксиологический (ценностной) подход становится всё более популярным в исследованиях этнокультурных и геокультурных общностей людей.

Таким образом, можно дать определения предметов исследования четырёх названных выше формирующихся субдисциплин КГ. Этнокультурная география изучает процессы и результаты пространственной дифференциации и организации этнокультурных общностей, в частности, компонентов этнической культуры: традиций и норм поведения, образа жизни и бытового уклада, этнических стереотипов и ментальности в целом.

Хозяйственно-культурная география призвана заниматься изучением пространственного разнообразия хозяйственно-культурных комплексов, т.е. традиций природопользования (в частности, землепользования), существующих в различных гео- и этнокультурных общностях, и их связи с географической средой, а также территориальных различий в экономической культуре населения.

Эколого-культурная география может характеризоваться изучением природно-культурных комплексов, в частности, исследованием выраженности в ландшафте (культурном ландшафте) отдельных элементов материальной и духовной культуры, их связи с географической средой, а также территориальных различий в экологической культуре населения.

Рис. 1.

Социально-культурная география, по всей видимости, должна изучать процессы и результаты дифференциации геокультурных общностей, т.е. территориальных общностей людей с устойчивыми стереотипами мышления и поведения, оригинальными системами ценностей и предпочтений, выраженными в специфике социальной и политической культуры, и нашедшими отражение в геопространственной (региональной, локальной и т.п.) идентичности.

Каждая из субдисциплин культурной географии в настоящее время начинает обзаводиться собственной внутренней структурой (разделами субдисциплин КГ). Данные разделы по мере развития и усложнения собственной структуры могут в перспективе выйти за рамки культурной географии и оформиться в качестве самостоятельных отраслей географии (или междисциплинарных направлений), напрямую входящих в комплекс "географии культуры" (рис. 1).

Каждая из субдисциплин КГ имеет свой "аналог" в пределах всего комплекса дисциплин, образующих ГК. Это, как правило, междисциплинарные направления, образовавшиеся на стыке с культурологией (а также этнографией, социологией, политологией, ландшафтоведением и другими направлениями географической и смежных с ней наук), и, в какой то мере, ответственные за формирование своих "аналогов" в культурной географии. К таковым междисциплинарным направлениям (и, вместе с тем, отраслям ГК) можно отнести геоэтнокультурологию (аналог этнокультурной географии), этнокультурное или культурно-географическое ландшафтоведение (аналог эколого-культурной географии), а также традиционные направления исследований на стыке культурной географии с этнографией (изучение хозяйственно-культурных типов) и социологией (изучение территориальных общностей людей).

С другой стороны, субдисциплины КГ призваны синтезировать достижения междисциплинарных направлений, находящихся на стыке с КГ, но входящих в комплекс "географии культуры". Причём каждая субдисциплина КГ отвечает за "свой" сектор в пределах всего комплекса ГК.

В рамках субдисциплин КГ отдельные разделы начали формироваться только в 1990-е гг., когда КГ превратилась в самостоятельную научную дисциплину. Сейчас можно говорить о первых этапах становления лишь нескольких разделов субдисциплин КГ, "открытых" географами (которые, кстати, пока ещё сохраняют лидирующие позиции в формировании этих разделов).

В хозяйственно-культурной географии можно выделить два направления исследований (раздела), соответствующие разным научным школам. Продолжением традиционных исследований, посвящённых изучению территориальных различий в культуре этнического природопользования (точнее, землепользования), в настоящее время выступает географическое изучение этнохозяйственных комплексов. Другая географическая школа в области изучения традиций этнического природопользования и культуры коренных народов Севера сложилась под влиянием идей Л.Н. Гумилёва, последователи которого предприняли попытку изучения устойчивости этноценозов Российского Севера.

В.Н. Стрелецкий считает, что пришла пора формирования ещё одного направления культурно-географических исследований - географии городской культуры. Очевидно, что географическое изучение городской культуры можно рассматривать как перспективное направление (раздел) социально-культурной географии. Однако традиционных подходов, применяемых в геоурбанистике (географии городов), в данном случае недостаточно, поэтому следует обратить более пристальное внимание на междисциплинарные исследования городской среды, имеющие пространственный аспект и выполненные совместными усилиями архитекторов, социологов, психологов и других пециалистов.

Также следует обозначить ещё ряд формирующихся междисциплинарных научных направлений, работающих "на полставки" в культурной географии, которые можно рассматривать в качестве новых "стыковых" отраслей ГК (с двойным, тройным и т.д. "научным гражданством"). И наконец, междисциплинарная область исследований, которая в отечественной науке пока не получила принятого всеми названия, формируется на стыке культурной географии с психологией и социологией - когнитивная география или поведенческая (бихевиористская) география, география восприятия (перцепционная география), география образов (имажинальная география), сакральная география. Развитие этого комплекса направлений, с одной стороны, напрямую зависит от достижений теоретического ядра культурной географии, но с другой стороны, имеет колоссальное значение для всей ГК, т.к. создаёт "почву" для применения аксиологического и личностного подходов в культурно-географических исследованиях.

география культура научный

Культура и компоненты культуры.

Культура (лат. cultura - возделывание, земледелие, воспитание, почитание) - область человеческой деятельности, связанная с самовыражением (культ, подражание) человека, проявлением его субъектности (субъективности, характера, навыков, умения и знаний). Именно поэтому всякая культура имеет дополнительные характеристики, т.к. связана как с творчеством человека, так и повседневной практикой, коммуникацией, отражением, обобщением и его повседневной жизнью. Любая культура обязательно должна включать в себя три основных компонента: ценности, нормы и средства передачи культурных образцов. Культурные ценности представляют собой свойства общественного предмета удовлетворять определенным потребностям индивидов. Каждый индивид имеет собственную систему ценностей, в которой могут преобладать как духовные, так и материальные ценности. В соответствии с этой системой ценностей индивид стремится реализовывать свои индивидуальные потребности. Вместе с тем, в каждом обществе существует некоторая обобщенная, достаточно устойчивая или кристаллизованная система ценностей, которая характеризует основные потребности отдельных групп населения.

Социальные нормы - это общепризнанные правила, образцы поведения, стандарты деятельности, обеспечивающие упорядоченность, устойчивость и стабильность социального взаимодействия индивидов и групп. Средства передачи культурных образцов , с помощью которых культурные образцы могут передаваться другим людям или даже другим поколениям. Важно выделить два основных средства передачи культурных образцов, которые используются членами общества: язык и символические коммуникации. Под языком будем понимать такое основное средство передачи культурных образцов, при котором каждому материальному или духовному объекту окружающей среды должен присваиваться определенный набор звуков, в отношении которого существует договоренность в данном обществе. Люди называют определенными словами абсолютно все объекты окружающей действительности, будь то настроение, идея, чувство, верование или материальный предмет.

Культурная география как наука

Культу́рная геогра́фия - направление социально-экономической географии, изучающее пространственные культурные различия и территориальное распределениекультур.

Как научное направление создано Карлом Зауэром в 1930-х годах, долгое время развивалось преимущественно в США. После Зауэра наибольший вклад в становление культурной географии внесли Ричард Хартшорн и Вильбур Зелинский. Зауэр применяет преимущественно методологию качественного и дескриптивного анализа, ограниченность которых в 1930-х годах стремился преодолеть в страноведческой географии Ричард Хартшорн, а в дальнейшем сторонники революции количественного анализа. В 1970-х годах возрастает критикa позитивизма в географии и чрезмерной увлеченности количественными методами.

С 1980-х годов становится известным такое направление как "новая культурная география". Она опирается на критические теории Мишеля де Серто и Жиля Делеза, которые отрицают традиционное представление о статичном пространстве. Развитие этих идей получило в непрезентативной теории.

Двумя основными разделами культурной географии являются поведенческая и когнитивная география.

Области изучения

Глобализация, объясняемая как культурная конвергенция,

· вестернизация или подобные ей процессы модернизации, американизации, исламизации и другие,

· теории культурной гегемонии или культурной ассимиляции посредством культурного империализма,

· культурная региональная дифференциация - изучение различий в образе жизни включающего идеи, социальные установки, язык, социальные практики, институты и структуры власти и полный спектр культурных практик в географическом регионе,

· изучение культурного ландшафта,

· другие области включая дух места, колониализм, пост-колониализм, интернационализм, иммиграция и эмиграция, экологический туризм.

место культурной географии в системе наук.

География образа жизни, которая обрела свою научную самостоятельность (как отрасль общественной географии) в 1980-е гг. (Райтвийр, 1983), в настоящее время уже стала традиционной дисциплиной с достаточно устоявшимися подходами и методиками, и лишь заметно обновляющейся эмпирической базой. Для культурной географии наиболее значимым является направление исследований в географии образа жизни, изучающее социальные предпочтения и интересы населения (включая систему приоритетов и специфику менталитета людей, образующих территориальные общности разного иерархического уровня). Достаточно распространённым методом исследования в рамках данного направления являются социологические опросы населения. При этом наиболее интересные методики по изучению систем ценностей людей, их предпочтений, а также идентичности, разрабатываются в этносоциологии (Арутюнян, 1995; Сикевич, 1994; Дробижева, 1995; Арутюнян и др., 1998; Гудков, 1995, 1996, 1999 и др.).

География культурной инфраструктуры может быть рассмотрена как отрасль географии культуры и, вместе с тем, географии сферы обслуживания. Количество исследований в рамках этого направления заметно увеличилось в 1980-1990-е гг. Во-первых, вопросы развития и размещения культурной инфраструктуры занимают заметное место в комплексных географических исследованиях сферы обслуживания (Алексеев, Зубаревич, 1987; Алексеев, Ковалёв, Ткаченко, 1991). Во-вторых, стало больше внимания уделяться изучению роли городов в формировании инфраструктуры культуры (Пацирковский, 1985) и территориальной организации сети учреждений культуры (Даринский, 1985), музеев (Середина, 1991), заведений, осуществляющих подготовку специалистов с высшим и профессиональным образованием (Катровский, 1988, 1997).

Кульминационным моментом стало объявление культурной географии в качестве самостоятельной дисциплины общественной географии наравне с социальной и экономической географией (Гохман, 1984). Произошло это в первой половине 1980-х гг. и было связано с формированием концепции общественной географии как противовеса устаревшим концепциям экономической и социально-экономической географии (Райтвийр, 1983). С этого момента начинается формирование теоретического направления культурной географии, большой вклад в развитие которого внесли Б.Б. Родоман (1980, 1990), Ю.А. Веденин (1988, 1990), Ю.Д. Дмитревский (1990 в соавторстве с Н.Ф. Дмитревской, 2000), Д.В. Николаенко (1999а) и, наконец, А.Г. Дружинин (1989, 1990, 1991, 1995 и др.).

Закончив обзор истории развития ряда научных дисциплин, подготовивших основу для становления и развития отечественной культурной географии, вернёмся к вопросу об объекте и предмете исследования данной отрасли научного знания. Так, А.Г. Дружинин определяет в качестве наиболее общего объекта культурной географии территориальную организацию культуры (ТОК). При этом объект исследования данной научной дисциплины оказывается практически тождественным интегральному объекту общественной географии - территориальной организации общества. В качестве предмета культурной географии тот же автор называет пространственные закономерности ТОК, включая «всё разнообразие и иерархичность её географически детерминированных и дифференцированных форм» (Сущий, Дружинин, 1994, с. 10). Постановка вопроса об объекте и предмете культурной географии важна не только сама по себе, но с точки зрения анализа её внутренней структуры. Об этом и пойдёт речь в следующем разделе книги.